играть, чтобы избегать гневных перебранок, а мальчики продолжают играть с прежней интенсивностью – ссорятся из-за положения, соревнуются между собой, часами спорят, кто будет боссом или кто получит доступ к желанной игрушке[430]. Если женщину все же довести, – например, она узнает, что муж ей изменяет, или ее ребенок окажется в опасности, – она перестанет сдерживать свой гнев и ринется в бой. В иных случаях она будет избегать гнева и конфронтаций точно так же, как мужчина эмоций.
Девочки и женщины не всегда чувствуют первый интенсивный прилив гнева прямо в миндалевидном теле, как мужчины. Помню, однажды коллега поступил со мной несправедливо, и, придя домой, я рассказала обо всем мужу. Ситуация его просто разъярила, и он очень удивился, почему я не злюсь. Вместо того чтобы быстро призвать мозг к действию, как у мужчин, гнев у девочек и женщин сначала проходит через центры интуиции, ожидания конфликта и боли, а потом – речи[431]. Я довольно долго переваривала произошедшее, прежде чем отреагировать. Если женщины на кого-то злятся, сначала они говорят об этом кому-нибудь третьему[432]. Но ученые предполагают, что, хотя женщины и далеко не сразу действуют, руководствуясь гневом, после того как их более быстрые речевые центры начинают реально работать, они могут запустить такой залп грубых и бранных слов, с каким не сравнится ни один мужчина[433]. Среднестатистические мужчины говорят меньше и менее бегло, чем женщины, так что в гневных перебранках с женщинами преимущество, скорее всего, будет у последних. А после этого мозговые структуры и тела мужчин могут легко переключиться на физическое выражение гнева, лишь подгоняемое раздражением из-за того, что словесную баталию выиграть не удалось.
Часто, когда я вижу пары, которым не удается наладить общение, проблема состоит в том, что мозговые структуры мужчины слишком часто и быстро вызывают у него гневную, агрессивную реакцию, после чего женщина пугается и тут же закрывается[434]. Древняя программа говорит ей, что он опасен, но при этом она боится, что если сбежит, то лишится кормильца, и, скорее всего, ей придется выживать самостоятельно. Если семейная пара так и застрянет в этом конфликте времен каменного века, разрешить его будет абсолютно невозможно. Когда я разъясняю пациентам, что в мужском и женском мозге за гнев и безопасность отвечают разные структуры мозга, это нередко отлично помогает.
Тревога и депрессия
Однажды, когда Сара пришла ко мне в кабинет, ее трясло. Они с Ником поссорились из-за женщины, с которой он флиртовал у себя в офисе. Сара была совершенно уверена, что он заигрывал с этой женщиной прямо у нее на глазах во время вечеринки на выходных. Каждый раз, когда он прерывал дискуссию и выходил из комнаты, у Сары начинала крутиться в голове кассета: вот они разводятся, делят имущество и права на опеку, вот она прощается с его семьей и уезжает из города. Ей трудно было сосредоточиться на чем-либо другом; она постоянно готовилась к следующей ссоре, совершенно уверенная, что их брак разваливается.
Но это была неправда. Ник прилагал огромные усилия, но споры вызывали у Сары острый нейрохимический стресс. Во всех структурах мозга звучал сигнал красной тревоги. А Ника, похоже, ничего не волновало – по средам он все так же ходил играть вечером в баскетбол. Ему не было неловко говорить с ней дома, но вот она не могла спать, целыми днями плакала и чувствовала, что все безнадежно. В реальности Сары наступал конец света, а вот Нику это было совершенно безразлично.
Почему Сара боялась и чувствовала себя незащищенной, а Ник – нет? У мужчин и женщин за безопасность и страх отвечают разные структуры мозга, работа которых подкрепляется тем или иным жизненным опытом[435]. Чувство безопасности входит в программу мозга по умолчанию, и сканирование показывает, что мозг девочек и женщин активируется сильнее, чем у мужчин, в ожидании страха или боли[436]. В исследованиях Колумбийского университета показано, что мозг понимает, что «это опасно», когда активируются его сигнальные пути страха, а что «это безопасно» – когда запускаются сигнальные пути удовольствия и награды[437]. Женщинам труднее, чем мужчинам, подавлять свой страх, если они ожидают страха или боли[438]. Вот почему Сара сходила с ума, сидя одна дома.
Тревога – это состояние, которое наступает, когда стресс или страх запускают работу миндалевидного тела, заставляя мозг сосредоточить все свое сознательное внимание на непосредственной угрозе. Женщины в четыре раза чаще страдают от тревожности[439]. Из-за сверхчувствительных стрессовых триггеров тревожное состояние у женщин наступает намного быстрее, чем у мужчин. На первый взгляд это не кажется адаптивной чертой, но на самом деле это позволяет ее мозгу сосредоточиться на непосредственной опасности и быстро отреагировать, чтобы защитить детей.
К сожалению, эта сильнейшая чувствительность, которой обладают и взрослые женщины, и девушки-подростки, приводит к тому, что они почти вдвое чаще, чем мужчины, страдают от депрессии и тревоги, особенно в репродуктивном возрасте[440]. Этот тревожный феномен наблюдается в самых разных культурах – и в Европе, и в Северной Америке, и в Азии, и на Ближнем Востоке. Психологи делают акцент на культурных и социальных объяснениях этой «гендерной разницы в депрессии», но нейробиологи все чаще обнаруживают, что чувствительность к страху, стрессы, гены, эстроген, прогестерон и врожденное строение мозга тоже играют важную роль. Многие генетические вариации и мозговые структуры, подвергающиеся воздействию эстрогена и серотонина, как считается, повышают риск депрессии у женщин[441]. У некоторых женщин с диагностированной депрессией нашли измененную версию гена CREB-1: у него есть маленький переключатель, который активируется эстрогеном[442]. Ученые считают, что это может быть один из нескольких механизмов, из-за которого склонность женщин к депрессии повышается во время полового созревания, когда резко растут уровни прогестерона и эстрогена. Кроме того, возможно, именно воздействием эстрогена объясняется тот факт, что женщины втрое чаще мужчин страдают зимней хандрой, или сезонным аффективным расстройством. Ученые знают, что эстроген воздействует на циркадные ритмы организма (циклы сна и бодрствования, стимулируемые светом и тьмой), вызывая пресловутую зимнюю хандру у генетически уязвимых женщин.
Каждый год ученые находят все больше генетических вариантов, связанных с депрессией, передающейся в семьях по наследству[443]. Другой ген, называемый геном транспортера серотонина (5-HTT), тоже может вызывать депрессию у женщин, унаследовавших одну из его версий. Ученые считают, что эта генетическая вариация тоже может быть причиной большего распространения депрессии среди женщин, потому что его «выключатель» активируется угрозами и тяжелым стрессом[444]. Возможно, именно так обстояли дела у Сары: в ее семейном анамнезе