Читать интересную книгу История учебника по Истории - Алексей Николаевич Кукушкин

причитавшуюся ему долю «Клада Приама» и ещё 30000 франков на жалованье 150 рабочим на новый раскопочный сезон. В итоге процесс он проиграл, но был приговорён всего к 10000 франков штрафа, однако ранее предложенные 50000 выплатил добровольно, оставшись единоличным обладателем коллекции предметов ранее не известной цивилизации. После этого 25 апреля 1875 года он выехал в Париж и Лондон, прочитав 24 июня доклад в Лондонском обществе древностей. Приглашением в столицу Британии Шлиман был обязан Уильяму Гладстону и Максу Мюллеру, которые даже предложили устроить выставку троянских сокровищ. София сопровождала его, но чувствовала себя плохо, поэтому Шлиман трижды посетил с ней курортный Брайтон и в конце концов оставил жену в Париже, а сам продолжил европейское турне – в Гаагу, Гамбург, Стокгольм и Росток. С 13 октября по 4 ноября Шлиман пытался проводить раскопки на Сицилии и на Капри, но ничего интересного для себя не обнаружил. Во время визита в Берлин Шлиман сдружился с Рудольфом Вирховым, который стал основным «агентом» Шлимана в академической среде Германии и главным немецким корреспондентом.

«Львиные ворота» в Микенах. Вильгельм Дёрпфельд выглядывает из отверстия наверху слева, Шлиман – в очках и с тростью – наверху у изображения львов. Фото 1884 или 1885 года

В начале 1876 года Шлиман намеревался вернуться к троянским раскопкам, причём пытался действовать всеми доступными способами. Он даже вынужден был обратился за содействием к послу России в Стамбуле графу Игнатьеву. Тем не менее, в мае генерал-губернатор Дарданелл Ибрагим-паша запретил проведение раскопок, несмотря на наличие правительственного разрешения. С 9 по 27 июня Шлиман провёл в Стамбуле, пытаясь достигнуть соглашения, но неудачно. Тогда 31 июля Шлиман с женой и тремя учёными из Афинского университета (Касторкесом, Финтиклесом и Пападакисом) перенёс свою деятельность в Арголиду. Не найдя интересных для себя объектов в Тиринфе, 7 августа 1876 года Шлиман начал раскопки в Микенах, которые продлились до 4 декабря того же года. Работа осложнялась конфликтом с греческим Археологическим обществом, которое приставило к Шлиману чиновника (эфора) – Панагиотиса Стаматакиса, вдобавок, Шлиман постоянно нарушал условия договора с греческим министерством культуры. Посторонних немало шокировали откровенно враждебные отношения Стаматакиса и Шлимана.

В сентябре стало ясно, что в Микенах обнаружена цивилизация II тысячелетия до н. э., находки были гораздо эффектнее троянских и соотносились с описаниями Павсания. Шлиман никак не мог найти гробницы Агамемнона, которая была его целью, хотя среди находок встречались разрозненные золотые украшения. 9 октября Шлиман вынужден был прервать работы: османское правительство призывало его в Троаду служить гидом по собственным раскопкам для императора Бразилии Педру II, которого сопровождал посол Франции в Бразилии граф Гобино121 и художник Карл Хеннинг. Между Шлиманом и Гобино сразу же возникла антипатия, причём создатель расовой теории объявил археолога «лжецом» и даже «безумцем». Зато бразильский император живо интересовался раскопками, и Шлиману удалось убедить его, что именно Гиссарлык является гомеровской Троей. Далее император захотел увидеть и раскопки в Микенах, причём из-за дождя его принимали в одной из купольных гробниц («сокровищнице Клитемнестры122») и даже сервировали там обед.

В конце ноября стало понятно, что до открытия царских гробниц осталось немного. Работы осложнялись конфликтом с министерством культуры, поэтому Шлиман спешил завершить раскопки до нового года, полагая, что на будущий год разрешение продлено не будет. Проливные дожди заливали раскопы, рабочие постоянно болели. София Шлиман тогда ездила в Афины и привезла в Микены вице-президента Археологического общества, в сопровождении которого началось вскрытие царских гробниц. Их было пять, как и было записано у Павсания123. 28 ноября Шлиман отправил телеграмму королю:

«С бесконечной радостью сообщаю вашему величеству, что нашёл могилы, которые предание, а вслед за ними и Павсаний, считает могилами Агамемнона, Кассандры, Евримедона и их спутников. Я нашёл в могилах огромные сокровища в виде архаичных предметов чистого золота. Одних этих сокровищ достаточно, чтобы заполнить большой музей, который станет самым чудесным на свете музеем, и всегда будет привлекать в Грецию тысячи иностранцев. Так как я тружусь лишь из любви к науке, то, разумеется, ни в какой мере не притязаю на эти сокровища, а с ликованием в сердце приношу их все в дар Греции. Пусть они станут краеугольным камнем необъятного национального богатства».

Разрез холма Гиссарлык. В основе схемы – стратиграфия В. Дёрпфельда

Главные открытия, однако, были сделаны далее – между 29 ноября и 4 декабря. Работы осложнялись дождями, земля в гробницах превращалась в некое подобие замазки, иногда приходилось подолгу ждать, когда она высохнет. В царских захоронениях были найдены сильно повреждённые костяки, на лица которых были надеты золотые маски. Шлимана эта находка обескуражила – о масках ничего не говорилось у Гомера. После экспертизы скелетов (останки рассыпались в пыль на свежем воздухе, поэтому из Нафплиона был выписан художник Периклес, который зарисовывал все органические объекты) и регистрации находок Шлиман установил наличие останков двенадцати мужчин, трёх женщин и двоих детей. Предположительно, они были убиты и кремированы в одно время. Сокровищ было больше, чем в Трое: общий вес золотых находок составил около 13 килограммов. Первооткрыватель впоследствии выражал сожаление, что заранее подписал договор о передаче своих находок в национальное достояние. Археологи отправились домой в разное время: София отбыла в Афины 2 декабря, Шлиман – двумя днями позже, Стаматакис доставил находки в Национальный банк 9 декабря. Шлиман заявил об открытии доселе неизвестной цивилизации и полной историчности информации, изложенной в «Илиаде». Он превратил раскопки в рекламную кампанию и распространял информацию через газету «Таймс», в которой с 27 сентября 1876 года по 12 января 1877 года опубликовал 14 статей (включая 5 телеграфных заметок).

Как и в случае с раскопками на Гиссарлыке, находки Шлимана в Микенах оказались старше, чем тот утверждал, и не имели отношения к гомеровским событиям. По последним данным, найденная гробница датируется XVI веком до нашей эры.

С 22 марта по 22 июня 1877 года Шлиман пробыл в Лондоне, где готовил к изданию книгу о Микенах. Он также отбивался от многочисленных критических статей: так, Курциус заявил, что золото на масках слишком тонкое для столь древней эпохи, поэтому «Маска Агамемнона» является византийским изображением Христа не ранее X века. Лето Шлиман провёл в Италии, потом вернулся в Лондон, а в Афины вернулся 27 сентября. Из-за привычки плавать в море осенью и зимой в ноябре последовало обострение воспаления уха, и с 7 по 12 ноября Шлиман провёл в Вюрцбурге на консультации у врачей. С 20 ноября по 17 декабря он вновь жил в Лондоне. 7 декабря из печати вышли «Микены».

Далее я не буду утруждать читателя