он своими словами взорвал ее мир. — До того, как я подобрал ее у мусорного бака и усадил за стол с королями?
Амелия застыла на месте. Кружилась голова, в уголках глаз появились мутные пятна. Она была ошеломлена, шокирована. Ее мозг никак не мог все это переварить.
Деклан шагнул к ней. Его голос прозвучал жестко и твердо как сталь. Каждое слово резало по живому, чего Амелия совсем не ожидала, к чему не была готова.
— Оба ее родителя умерли от голода, когда ей было двенадцать. Она жила как уличная крыса, пока не достигла половой зрелости, и ее не заметил скаут синдиката.
— Нет, — прошептала Амелия.
Деклан зло усмехнулся.
— Твоя мать была шлюхой. Она не рассказала тебе об этом?
Ядовитая кислота обожгла горло Амелии. Отец разозлился на нее. И в наказание пытался причинить боль, сломить ее.
Амелия хотела сказать, что ей все равно, это не имеет никого значения. Она желала бы бросить отцу в лицо все его инсинуации. Но как она могла? С горечью она понимала, что в его словах прозвучала правда. Мама никогда не говорила о биологическом отце Амелии. Она никогда не рассказывала о своем прошлом.
Именно поэтому. Ее родной отец был всего лишь безымянным мужчиной. Амелия смахнула слезы. Сцепила пальцы на грифе скрипки, футляр которой все еще лежал открытым на столе перед ней.
— Неважно, кем была моя мать. Это ничего не меняет.
Деклан проигнорировал ее замечание.
— Когда-то я верил, что нас свела судьба. Позже узнал, что Элиза изучила все научные работы, когда-либо написанные о синдроме Драве. Так она нашла меня и мои исследования. Она посещала всевозможные съезды и симпозиумы, пока не встретила меня. К тому времени у нее уже был ребенок, младенец всего трех месяцев от роду. Умирающая малышка.
— Элиза рассказала мне о своем ребенке и прогнозах врачей, я, признаться, был заинтригован. А она в полном отчаянии. Меня сразили как научные возможности, так и ее обаяние, и скромная красота. Пока я занимался разработкой протокола лечения для тебя, мы пришли к взаимопониманию. Она согласилась выйти за меня замуж, а я спасти ее дочь.
— Мы заключили сделку.
Напряженные серо-голубые глаза отца притягивали Амелию к себе. Она не могла отвести взгляд. Он видел, что делает ей больно. Однако улыбался.
— Ты, девочка моя, — мое первое великое достижение, о котором я не мог рассказать ни единой душе. Но прорыв в области нанотехнологий, совершенный благодаря твоему лечению, привел к созданию «БиоГеном» лекарства от рака, в котором нанороботы успешно поражали раковые клетки. И они же позволили создать вирус «Гидры».
— Лекарство, которое я разработал для тебя, оказалось эффективным при эпилепсии. Я знал, что наночастицы будут работать так же, только с вирусами. Гемагглютинин, встроенный в липидную мембрану вирусной оболочки, отвечает за прикрепление вируса к специфическим рецепторам на поверхности клетки-хозяина. Он способствует слиянию вирусной оболочки и клеточной мембраны. Вирус вводит свой генетический материал в цитоплазму клетки и разворачивает свою ДНК, используя клетку-хозяина для размножения своих вирусных нуклеиновых кислот и белков. Разработанные мной наночастицы связываются с гемагглютинином, так что вирусная оболочка больше не может соединяться с рецепторами клетки-хозяина. Даже при незначительных мутациях они остаются эффективными.
— Я ввел в твой организм незначительное количество нашего разработанного вируса, обучив наночастицы распознавать сигнатуру вируса «Гидра», чтобы усилить и умножить количество твоих лейкоцитов.
— Я хотел получить вакцину до Национального дня здоровья, но власть предержащие настояли на переносе даты. Я не смог закончить работу с тобой. А потом, как назло, вирус претерпел реассортацию с гриппом летучих мышей и мутировал в крайне вирулентный, крайне заразный возбудитель, какого мир еще не видел. «Гранд Вояджер» был захвачен, что сорвало мои планы по разработке лекарства. Остальную часть истории ты уже знаешь.
В душе Амелии боролись страх и любовь, сомнения и гнев, а также десятки других эмоций, которые она не могла назвать. Ее трясло, так что она уперлась в стол.
— Ты хорошо себя чувствуешь? — Отец озабоченно нахмурил брови. — Ты принимаешь лекарство, которое я тебе дал, в правильной дозировке?
— Да, — прошептала она.
Ей хотелось швырнуть лекарство ему в лицо, закричать на него, выплеснуть свою ярость, совершенно не сдерживаясь. Но Амелия подавила гнев, шок, предательство и боль, загоняя все это в какое-то глубокое, темное место внутри себя.
Отец думал, что она снова под его контролем. Ему нужна кроткая, покорная кукла.
Она должна позаботиться о том, чтобы он и дальше верил в это.
— Можно мне прилечь, отец? Я очень устала.
— Конечно. Тебе нужно отдохнуть. — Он провел пальцем по своему смартфлексу. — Я вызову охрану, чтобы тебя проводили в комнату.
Харпер и Логан вошли в пентхаус с бесстрастными лицами, устремив взгляд прямо перед собой. Амелия взяла букет цветов и, дрожащими пальцами, осторожно положила его на руку, чтобы защитить записывающее устройство.
«Отец возненавидит тебя, если ты решишься на это предательство».
Амелия знала, что ей нужно сделать, что она должна сделать. И все же ей казалось, какая-то гигантская рука выжимает из нее все внутренности, сжимает в кулак ее сердце.
Она протянула цветы Харпер.
— Отнесите их, пожалуйста.
— Конечно, мэм, — сдержанно ответила Харпер. Выражение ее лица не изменилось. Логан изучал их обеих, но его зеленые глаза не выдавали ни мыслей, ни чувств.
— Я рад, что ты здесь, Амелия, — патетично заявил Деклан с порога. — Я вернул свою дочь.
Глава 31
Мика
— Как дела? — с нетерпением спросил Мика, как только Тео, Фиона и Кадек проскользнули внутрь биодома. На улице стемнело, было десять часов вечера, и уже давно наступил комендантский час. — Кто-нибудь видел вас?
— Конечно, нет, — насмешливо ответила Фиона, снимая черный капюшон толстовки и встряхивая копной рыжих волос.
Кадек вытащил изящную белую флешку, сбросив на пол вещевой мешок. На одном конце флешки находился крошечный объектив камеры с динамиком.
— Амелия вышла на связь. Мы получили запись.
Мика встрепенулся от надежды и страха.
— С ней все в порядке?
— Харпер говорит, что все хорошо, — отозвалась Фиона, откидывая волосы за ухо. — Проведено множество тестов и сканирований, и они начали вводить зараженным экспериментальные сыворотки. Предварительные результаты вроде бы положительные.
Тео протянул пакет с мармеладными жевательными червями огромного размера.
— Проголодались?
Желудок Мики бурлил от беспокойства, и он не мог ничего съесть. Они с Сайласом уже четыре дня торчали в биокуполе, сходя с ума и изо всех сил стараясь не загрызть друг друга. Дело изначально проигрышное.
— Каков дальнейший план?
Сайлас прислонился к стеклянной стене, сложив руки на груди, с угрюмым выражением лица.
— Пожалуйста, скажите,