Вечер был очень приятный, тёплый и безветренный, спокойный. А ещё светлый, как белые ночи в Питере. Неудивительно, июнь же.
Всё вокруг казалось каким-то чересчур спокойным и безмятежным и резко контрастировало с моим собственным тревожным состоянием. Как и с негромким вопросом Лизы:
— Ты на развод-то подавать будешь, Марин?
Я даже вздрогнула. И чуть не спросила: «На какой развод?»
— Я… нет, — выдавила из себя с трудом и сделала большой глоток из чашки, надеясь, что Лиза на этом остановится.
— Вы с Сашкой вроде развестись договаривались, — продолжала она меня мучить. — Ну, что он съедет и вы разведётесь. Изначально об этом шёл разговор. А теперь ты передумала?
— Сашка попросил пока взять паузу. Сказал, что надеется помириться. Я согласилась.
— А-а-а, вот в чём дело, — кивнула Лиза и бросила в рот маленького мармеладного мишку из вазочки. Сашка наверняка в этот момент пошутил бы, что она объедает наших детей. — А я думала, одно другому не мешает. И развод само собой, и «надеется помириться». Сашка уже давно надеется, но толку от этого…
— Марин, — вдруг произнесла свекровь совсем тихо — я еле расслышала. — А если Сашка перестанет надеяться? Что тогда?
— В смысле? — Я нахмурилась, не понимая смысла вопроса.
— Ну, допустим, ему надоест это всё. Или ты думаешь, что ему не может надоесть? Решит, что хватит, разводимся, живём каждый своей жизнью. Что тогда?
— Значит, бабу себе нашёл, — пожала я плечами, испытывая резкую боль в сердце. — Вряд ли я смогу что-то с этим сделать, если он найдёт себе кого-нибудь.
Лиза и Анна Викторовна отчего-то переглянулись.
— А если не в бабе, как ты выразилась, будет дело? — вздохнула свекровь.
— А в чём ещё?
— Ну если ему просто надоест? — спросила Лиза словно как-то многозначительно. — Без всяких баб.
— Просто так надоесть не может, нужна какая-то причина.
— Значит, какая-то другая будет причина.
— Почему другая-то? — недоумевала я. — Что ещё может быть, кроме бабы? Увлечётся кем-то и решит, что ну меня на фиг. Думаю, так когда-нибудь и будет в итоге.
Свекровь и Лиза вновь переглянулись.
— А без бабы, Марин? — уточнила Лиза с какой-то словно бы даже опаской. — Без бабы нельзя обойтись? Просто передумать Сашка не способен?
Я не очень понимала, чего они от меня хотят. И Лиза, и Анна Викторовна как будто пытались натолкнуть меня на какую-то мысль, но я никак не могла её осознать.
— Нет, вряд ли. Понимаете, как это работает… Сейчас Сашка пока держится, не гуляет от меня, потому что хочет добиться прощения. Но как только я его прощу — он наверняка тут же расслабится и сорвётся. А если сорвётся не дожидаясь прощения, то и добиваться его больше не станет. Забьёт. Поэтому тут в любом случае будет замешана баба.
— Ясно, — вздохнула Анна Викторовна и поменяла тему, поинтересовавшись у Лизы, купили ли они поездку в лагерь для Наташи — их со Славкой старшей девочки.
А у меня осталось чёткое ощущение, что я своими ответами отчего-то безумно разочаровала свекровь.
81
Сашка
Честно признаюсь: за выходные я успел забыть о существовании Ники. Причём напрочь. Поэтому, когда в понедельник столкнулся с ней при входе в зал, изрядно удивился.
— Привет, — она улыбнулась и очаровательно порозовела, глядя на меня как на чудо небесное. Я аж офигел от сладости её взгляда — тысячу лет на меня так никто не смотрел. Странно стало, просто пиздец. Как будто ты ещё барашек и бегаешь по загону, но на тебя уже смотрят как на шашлык. — А я вот пришла сюда сегодня… А ты по понедельникам занимаешься, да, Саш? Мы с тобой в первый раз в понедельник как раз и встретились.
— Да? — я изумился. — Мне казалось, с тех пор месяц прошёл, если не больше.
— Нет, в прошлый понедельник, точно-точно. Я запомнила.
— Время летит, событий много… и работы, — вздохнул я и попытался ретироваться. — Ладно, я пошёл в раздевалку.
— Я тоже, — кивнула Ника. — До встречи, Саш.
Я грешным делом подумал — может, мне домой свинтить, пока Ника ходит переодеваться? Но потом вспомнил её спич по поводу «избегать меня не нужно» и передумал. Не хотелось выглядеть безвольным дураком.
Да, девочка симпатичная и, по-видимому, влюблённая. Ничего, стерпится — разлюбится. У неё наверняка рядом куча классных парней, которые ухаживают, цветочки дарят и у которых нет жены, двоих детей и седых волос на голове. Переключится со временем, да и абонемент у неё не вечный.
В общем, я забил на эту тему и остался в клубе. И, кстати, не пожалел. И не только потому, что смог расслабиться на тренажёрах и в зоне для бокса, но и потому, что, как ни странно, Ника старательно меня развлекала.
Уникальная девчонка, конечно. Найдёт что сказать. Я даже не заметил, как она стала подсаживаться ко мне по соседству, задавать вопросы и болтать. Не без остановки, даже ненавязчиво, не особенно меня раздражая, но и не давая о себе забыть. Может, если бы она болтала какую-нибудь мутную фигню, я бы её прогнал, но Ника начала рассказывать забавные вещи, в основном из своей учёбы, — и ржал я порой как конь.
Чего только стоила история про то, как во время студенческого спектакля, когда герои резко начали целоваться, отчего-то заклинило аппаратуру и свет в зале не выключился. А должен был! В итоге бедные актёры пытались изобразить из невинных объятий поцелуй, потому что если свет выключается — то всё работает и объятия похожи на поцелуй, а если нет — то, извините, нет.
— Починили аппаратуру-то? — смеялся я, тягая штангу. Ника, улыбаясь, кивнула.
— Ага, но исполнитель главной роли потом долго этот случай вспоминал и жаловался, что тогда потерял актёрскую девственность. Обычную он потерял раньше, а вот актёрскую — именно в тот день, когда пришлось целоваться поневоле.
— Наверное, это были невероятные страдания, — фыркнул я и поинтересовался — стало безумно интересно: — А как вообще у вас, актёров, к этому делу относятся? Поцелуи, сцены всякие откровенные в фильмах. А если партнёр не нравится? Отказаться же не можешь.
— Ну если контракт, то не можешь, конечно. Но в целом не все соглашаются на такие роли. Я бы не согласилась.
— Скромняшка? — пошутил я, но Ника серьёзно кивнула.
— Да, я не смогла бы раздеваться перед камерой. Целоваться ещё могу, а вот раздеваться…
— А как же съёмки для каталогов одежды? — я попытался её поддеть, и Ника даже надулась.
— Это другое! Переоделся в кабинке, вышел, отснялся — и всё. Даже если бельё демонстрируешь, там… как бы тебе объяснить… Ну, ты же не воспринимаешь пляж или бассейн как нечто развратное? Хотя люди же полуголые ходят. Вот и съёмка для каталогов — это то же самое, что пляж или бассейн. Нечто безэмоциональное. А кино или театр, где надо обнажаться и сценки разыгрывать, — там в ходу эмоции, причём не только твои. Их необходимо вызвать у зрителя. И совсем отрешиться не получается. — Ника горестно вздохнула, вновь меня позабавив. — Плохая из меня актриса, в общем.
— А ты нигде не играешь? — уточнил я и получил неожиданный ответ:
— Почему, играю. В студтеатре играю, но не сейчас, лето же. И ещё кое-где. Один любительский театр, камерный, называется «Страйк». Платят там очень мало, это скорее для души… Хочешь посмотреть?
— Хм, — я слегка завис, потому что да — мне было любопытно. Но для Ники подобное станет шагом вперёд, к отношениям, новой надеждой. А мне проблемы не нужны. — Я…
— Да перестань, — она махнула рукой и отбросила со лба слегка влажные от пота рыжие кудряшки. — Я всё понимаю: жена-дети-дела. Но тебе интересно, я же вижу! Давай, приходи. Обещаю не приставать!
В итоге я сдался. Да, грешен, но блин! Мне и правда хотелось посмотреть, без всяких задних мыслей.
Надеюсь, я об этом не пожалею.
82
Марина
Очередной файл от Ники пришёл в понедельник вечером. Я вновь весь день его ждала и вся извелась. Лизе даже призналась, чего именно жду… и получила в ответ скептический взгляд, тяжёлый вздох и честный комментарий: