Ариадна подождала с минуту, однако дверь кабинки не открылась. Женщина определенно не хотела ни с кем разговаривать.
Из личного дневника майора Бенджамина Хоппа:
«Этот карлик настоящий гений! Жаль, что у всех гениев мозги набекрень…»
Обратная дорога до волшебной лавки заняла в два раза меньше времени. На сей раз Ариадна ехала первой, и не было нужды подстраиваться под осторожный стиль езды Хоппа. Машина майора безнадежно отстала уже на первом повороте. Что не могло не радовать – Ариадна чувствовала бы себя неуютно, зная, что все это время Хопп смотрит ей вслед и тяжко вздыхает, а адская гончая Инесса Пална при этом тихо рычит.
– Я не могу понять одной вещи… – сказала Ариадна, обращаясь к Суонку.
– Спрашивай. Любопытство не порок. Только помни, до чего оно довело кошку.
Профессор провел пальцем у себя под носом, намекая на нарисованные усы. Это замечание Ариадна проигнорировала.
– Вы говорили про затухание чудес, рябь на воде и прочие подобные штуки. О том, что случается со странными событиями. Как они становятся совсем не странными…
Профессор кивнул.
– Но я помню, – сказала Ариадна, – что, когда вы взяли меня на работу, вы говорили, что волшебная лавка тоже событие.
– Так и есть, – подтвердил Суонк. – Событие, а не место. Продолжай, мне нравится ход твоих мыслей.
– Тогда получается, что и она тоже подвержена затуханию! – Ариадна сдула упавшую на глаз кудрявую прядку. – Однако сколько я на вас работаю, а ничего подобного не замечала.
– Это потому, что ты являешься частью этого события. Оно не столько случается с тобой, сколько ты случаешься вместе с ним. Единорог никогда не станет думать, что он лошадь с пластмассовым рогом. Он-то знает, кто он есть на самом деле.
– Но почему так вышло?
Профессор задумчиво смотрел на дорогу. Снег кружил большими хлопьями – точно стаи белых мотыльков отчаянно бросались на машину и гибли на лобовом стекле. Пришлось включить дворники. Щетки жалобно заскребли по мокрому стеклу, оплакивая снежных бабочек.
– Почему? Может, ты так захотела, может, этого захотел я. А может, все решила волшебная лавка. Что-то получилось случайно, что-то было предопределено от начала времен. Но если бы в свое время ты сделала неправильный выбор, сомневаюсь, что ты смогла бы найти лавку второй раз. Или помнила бы магазин игрушек, в котором тебе не купили игровую приставку.
Ариадна засмеялась.
– Ну, не так уж он и плох. Думаю, там не все еще потеряно.
– Возможно, это и есть ответ на твой вопрос.
Остаток пути они проехали молча, каждый думая о своем.
Укутанный облаком снежинок двухэтажный особнячок лавки, с черепичной крышей и резным флюгером, выглядел точь-в-точь как домик с рождественской открытки. Не хватало лишь струйки дыма над каминной трубой. Под витражными окнами громоздились сугробы – настолько белые и пушистые, что не верилось, что находятся они в центре большого города, где любой снег успевает испачкаться задолго до того, как долетит до земли.
Ариадна вышла из машины и остановилась напротив витрины, заставленной старыми книгами, пыльными бутылями, чучелами и черепами и прочими удивительными вещами, которые можно найти лишь в настоящей волшебной лавке. Над головой поскрипывала вывеска на длинном кронштейне. Сложив ладони домиком, Ариадна прижалась к холодному стеклу. Где-то в глубине лавки зажегся зеленый огонек – Джаскониус включил лампу для чтения. Но разглядеть что-то конкретное за тусклым стеклом было почти невозможно: таинственные книжные полки, мебель неопределенной формы и колышущиеся тени, клетка с попугаем, словно бы парящая в воздухе… Лавка была не столько чудом, сколько обещанием целой вереницы нескончаемых чудес.
Невозможно представить, чего бы она лишилась, если бы действительно сделала неправильный выбор. Сидела бы сейчас в каком-нибудь безликом офисе и отвечала на бессмысленные телефонные звонки…
От дыхания стекло запотело. Ариадна протерла его рукавом куртки и решила, что если не на этой, то на следующей неделе нужно вымыть окна и вытереть пыль в витрине. Атмосфера, конечно, хорошо, но и за порядком следить не помешает. Профессор Суонк уже вошел в лавку, и Ариадна поспешила следом.
– Явились наконец? – прозвучал скрипучий голос Джаскониуса, не успели стихнуть переливы дверного колокольчика. – Я думал, вас сожрали тигры.
Когда в лавке никого не оставалось, Джаскониус выползал из своей берлоги и занимал место за прилавком. В лавке всегда должен был быть продавец, и как бы карлику ни претила эта работа, от нее он не отлынивал.
Из-за прилавка появилась блестящая лысина. Смерив Ариадну угрюмым взглядом, Джаскониус сказал:
– Только когда мне так повезет?
– Приятно, что ты о нас беспокоишься, – улыбнулась Ариадна. Карлика передернуло, будто кто-то заскрипел гвоздем по стеклу.
– Хотя бы вояки с вами нет. И на том спасибо…
– Майор подъедет чуть позже, – сказал Суонк. – А пока у меня есть для тебя работа.
Профессор передал карлику пачку нот. Тот быстро просмотрел листы.
– И чего ты от меня хочешь? – пробурчал он. – Чтобы я сыграл это на гармошке?
– А ты умеешь? – изумился профессор.
– Разумеется, нет! Ты бы еще станцевать меня попросил!
Суонк обдумал это предложение с таким серьезным видом, что Джаскониус аж покраснел от злости.
– Думаю, можно обойтись без танцев.
– Вот спасибо! – всплеснул руками карлик.
– Нужно сделать нечто, что могло бы исполнить это произведение, – профессор взмахнул нотами. – Что-то вроде искусственного музыканта…
– А разве не проще найти настоящего музыканта? – спросила Ариадна. – Мы же были в Филармонии. Там этих музыкантов целый оркестр. Можно было бы попросить Седрика, он бы все организовал.
– Не думаю, что это хорошая идея, – сказал Суонк. – Музыка бывает очень опасной – она может свести с ума или убить… Марта исчезла, исполняя эту композицию, – не факт, что это связано, но я бы поостерегся рисковать.
– Искусственного музыканта, говоришь? – проговорил Джаскониус, уставившись в потолок. – Хм…
Если бы его яйцеобразная голова в этот момент вдруг стала прозрачной, то наверняка можно было увидеть, как внутри все быстрее и быстрее начинают крутиться шестеренки. Большую часть времени, – скажем, девять минут из десяти, Джаскониус был просто невыносим. От его неустанного брюзжания, оскорблений и прочего хотелось на стенку лезть. А еще больше хотелось треснуть карлика по голове чем-нибудь тяжелым. Однако стоило появиться задаче, которая могла его заинтересовать, и Джаскониус словно обретал крылья. И Ариадна была готова поклясться, что в такие моменты голова карлика начинает светиться.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});