– Из Лонтферда, – мрачно буркнул пожилой мужчина, в котором невозможно было не распознать главаря этих людей.
Наверняка они попали сюда разными путями из разных мест. Но это не имеет значения: остальные дружно признали его главенство. Северяне вообще не склонны долго рядиться, кто из них достоин стать вожаком. Вожаков они чуют ничуть не хуже волков. И подчиняются им, покуда в том есть нужда ради общей пользы. И пока негласно избранные главари отвечают общим запросам, не совершая пагубных поступков.
– Твоё имя, почтенный? – вежливо склонила голову Таюли.
– Дурацкое, аж смех! – хихикнув, подсказала сидящая на её плечах Челия. – Я слышала. Его все обзывают Бангор. А это вовсе и не имя! Это такая палка-цеплялка, которой…
– Язык прикуси, малявка, – бестрепетно приказал вожак и склонил голову перед Двуликой: – Прости, высокочтимая. Достала чирикалка чумазая. Хреново её тут воспитывают. Наших-то демонёнышей… Ну, да ты и сама знаешь. Скажи прямо: ты тут не ради нас?
– Конечно, нет, – удивилась Таюли. – Откуда мне было знать о вас? Я прилетела на выручку друзьям, – кивнула она в сторону заваленной шахты.
– Значит, не выручишь, – задумчиво процедил Бангор, глядя мимо неё.
– Конечно, выручу, – всё-таки не смогла промолчать Таюли. – И даже знаю, как это сделать. К чему лукавить: бросить вас тут проще и удобней. Только совесть после загрызёт. А с ней я ссориться не люблю.
Бангор хмыкнул и понимающе кивнул: дескать, есть такое дело, коли ты человек совестливый. Таюли тяжко вздохнула. Поделиться своим скороспелым планом бегства было непросто, и она вполне законно ожидала насмешек. Оттого не говорила, а невнятно лепетала, стараясь не смотреть в умные глаза Бангора.
Однако северян её лепет несказанно воодушевил. Прежде молчаливо слушавшие, о чём вожак толкует с Двуликой, они разом загалдели. Обсуждали корабли, такелаж, паруса. Самый безопасный путь через море в эту пору, ветра, течения и необходимый припас. Да ещё с таким видом, будто всё это у них уже в кармане. И никаких трудностей впереди не предвидится.
– Вы чего тут, все плывуны? – удивилась Челия, болтая ножками.
– Ещё какие, – улыбнувшись, подмигнул малявке Бангор. – Самые плывучие плывуны.
– Скалится ещё, – озадаченно пробормотала Челия и, спохватившись, грозно проверещала: – Никуда вы не поплывёте, пока не откопаете мою няньку! Жульё какое! – перегнувшись через макушку Таюли, пожаловалась она.
– Эвона как, – прищурился на Двуликую Бангор.
– Только так, – твёрдо заверила та. – Пока мои друзья не выйдут наружу, я с места не сдвинусь.
– Вы, само собой, тоже, – ехидно поддакнула Ютелия, пытаясь пристроить на макушке сползающую диадему.
Ещё бы той удержаться на голове. Да и зачем? Погнувшееся, потерявшее несколько камней украшение больше не украшало. Зато вполне соответствовало всему остальному наряду Лиаты – плачевное зрелище.
– Тогда за работу! – не стал далее рассуждать вожак.
Да и остальные поспешили вернуться к работе, продолжая гомонить и на диво весело скалиться.
– Долго ещё? – топая рядом с Бангором, удручённо поинтересовалась Таюли.
– С чего бы? – удивился тот, на ходу ловко подхватив с земли кирку. – Мы ж всё растаскивать не станем. Пустые хлопоты. Ты не волнуйся. Наметили, где сподручней пробиться, туда и пробиваемся. К вечеру справимся. Я видал заваленных… Когда те явились. Даже самый крепкий из них пролезет. А остальные тем паче. Южане все хлипаки.
– А ваши люди? – уточнила Таюли.
Она опасалась, что оставшиеся под горой рабы-северяне могут оказаться куда шире в плечах упомянутого Двуликого Каймата. И у неё просто не хватит духа бросить людей умирать в шаге от свободы. Впрочем, северяне своих и не бросят – это она поспешила пугаться.
– Наших там нет, – отрезал Бангор.
И направился к шахте, проход в которую прикрывала невесомая завеса пыли. Северяне ныряли в неё с двойным усердием. Несмотря на жуткую усталость – посочувствовала им Таюли, обернувшись к Лиатам. И встретив пустоту: те вновь торчали на макушке покинутого холма. Обе над чем-то звонко хохотали, тыча пальцами в сторону северного материка.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Твоего ледяного зверюгу обругивают, – насплетничала Челия, прижавшись щекой к раскалившейся на солнце макушке няньки. – И всех этих мерзких говнюков.
– Когда ты отучишься ругаться? – устало выдавила Таюли абсолютно пустой вопрос.
И потащилась в тенёк – солнце припекало немилосердно.
– Когда Каюри вернётся, раз ты меня бросила, – усердно пообещала Челия, гладя любимицу по лбу и щекам грязными горячими ручонками.
Самое тенистое место нашлось легко: именно тут валялись останки разгромленного гнёздышка покойного управителя каменоломнями. Челии внезапно взбрело в голову окружить няньку всеобъемлющей настырной заботой. Демонюшка подняла в воздух всю имеющуюся здесь пыль, соорудив гору из грязных подушек, содранных с каркасов балдахинов и прочего тряпья. ЗУ приподнял Трёхликую над землёй и сверзил в помойную кучу под одобрительный щебет подружки. Вот как тут обидеть… заботливых… неумёх? Пришлось смириться, прочихавшись и выплакав из глаз вездесущую пылюку.
А едва смирилась, сердечно поблагодарив за труды, как тотчас провалилась в сон.
Пробудил её хриплый гортанный мужской голос.
– Изыди! – приказал он раздражённо.
И Таюли почувствовала, как вылезший её защищать ЗУ мигом смылся в своё убежище. Ещё не открыв глаза, сообразила: такое подвластно только Двуликим. А раз это мужчина, значит…
– Ты Каймат? – буркнула Трёхликая, разлепив глаза.
И тягостно зевнула: сколько бы не проспала, явно недостаточно.
– Таюли!
Из-за нависшей над ней широкоплечей фигуры выскользнула тоненькая девичья и накинулась с объятьями. Прямо-таки рухнула на едва проснувшуюся Трёхликую и притиснула к себе.
– Каюри…, – выдохнула Таюли, узнав родной голос. – Задушишь…
– Ты бы слезла с неё, – насмешливо посоветовал Двуликий. – Раздавишь.
– Отстань! – фыркнула Каюри, но совет приняла к сведению, выпустив подругу: – Ты как? Здорова?
– Издеваешься? – хмыкнула Таюли, усаживаясь и внимательно её оглядывая. – Ты ещё Лиат о здоровье расспроси. С их нынешним видом это более насущно.
– А, ну их, – досадливо отмахнулась Каюри, отряхивая с одежды Трёхликой налипшую пыль. – Даже не упоминай. Мне хватило их нытья, пока демоны придавали им червячный вид. Лучше скажи…
– Лучше скажи, – сухо перебил её Каймат, – по твоим следам сюда Рааньяры не пожалуют? Нам только последней войны демонов не хватало.
– Не городи чушь! – прилетело с неба за секунду до приземления Ютелии. – Эти твари не летают, – нравоучительно пояснила она. – На головы не свалятся. А пока доплывут до нашей земли, Трёхликая уже домой вернётся.
– А это дурачьё поплывёт обратно! – мстительно добавила опустившаяся рядом Илалия.
– Вы сами-то как? – спохватилась Таюли, распуская волосы, дабы вытрясти из них пыль.
– А что нам сделается? – пожала плечами Каюри, помогая ей привести себя хоть в какой-то порядок. – Я даже толком испугаться не успела, как мой…, – она споткнулась, зыркнула на спину удаляющегося Двуликого и продолжила: – Как Каймат и Саяд придумали способ выбраться. Дольше уговаривали кое-кого пожертвовать ради этого такой драгоценнейшей чушью, как красота.
– И ничуть не чушью! – мигом надулась Ютелия, плюхнувшись рядом с Трёхликой и подняв очередную тучу пыли.
Вид расчихавшихся Двуликих вернул ей превосходное настроение. Обе Лиаты дружно прыснули, сверкая злорадными очами.
– Ты сразу назад? – проигнорировав их веселье, осведомилась Каюри, отирая лицо.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Обе Лиаты тотчас надулись, сорвались с места и унеслись.
– Почти, – отплёвываясь, призналась Таюли.
– Хочешь вытащить отсюда северян? – сообразив, кивнула Каюри. – Как только к нам пробилось верещание Челии, мы узнали о твоём появлении. И дружно выдохнули в облегчении. Каймат беспокоился, что малышка помчится к Саилтаху. Что наговорит тому всяких ужастей. И настропалит его величество на поход против Империи.