Это был ни с чем не сравнимый рассвет, подобного которому люди не знали за всю историю своего существования. Казалось, огромная толпа лучников окружила плот со всех сторон, засыпая его градом стрел. И все это происходило в зловещей тишине, нарушаемой лишь посвистом стрел, криками и стонами раненых, и умирающих людей.
В отчаянии люди бросались в воду, чтобы спастись от невидимой смерти. Но, даже в непроглядном мраке вод не было спасения. Невидимые убийцы находили людей и там, раня, и отправляя на дно, где начатое довершали ящеры, мгновенно оказавшиеся на месте побоища, привлеченные ароматом крови, распространившимся на сотни метров окрест.
Солнце взошло и застыло в зените, щедро одаривая лучами раскинувшийся внизу мир. Все живое, что ночью пряталось, или спало, теперь ожило и засуетилось. Лишь некогда красавец плот бросавший вызов миру белоснежными парусами, был нем и недвижим. Никакое движение не нарушало его сонного спокойствия, но это был смертный сон, и уснувших людей уже ничто не могло разбудить. Ни солнце, щедро одаривающее мир лучами, ни поднявшийся ветер, дующий в попутном людям направлении.
Некогда красавец плот застыл в неподвижности, средь вод непроглядного черного моря. Истыканный костяными стрелами, с изодранными в клочья и перемазанными кровью некогда белоснежными парусами, он напоминал творение тронувшегося рассудком художника-сюрреалиста. Одинокая мачта, поскрипывая на ветру, пела песнь о погибших, людях и птицах. На палубе, в лужах крови, средь частокола иззубренных стрел, вперемешку лежали люди, и странного вида птицы. Средь кровавых луж блестели, отражая солнечные лучи, стреляные латунные гильзы. На плоту царила тишина, никакое движение не нарушало мертвенного спокойствия.
А вокруг плота вода кипела от множества хищных тварей, собравшихся со всей округи на кровавое пиршество. Перевернуть плот они были не в состоянии. Справиться с подобной задачей могла только исполинская зубастая черепаха. Но ее люди никогда больше не встречали после того памятного случая. Либо подобных монстров в кишащем хищниками море водилось ничтожно мало, либо привычный ареал их обитания был в другом месте, и заплывшая в их края особь, просто случайный гость.
Привлеченные запахом крови хищные монстры кружили вокруг плота. Все чаще среди них вспыхивали кровавые свары из-за добычи, которая не достанется никому. Это добыча хищников, которым нипочем защитные борта судна, которым сверху видно все. Птеродактили. Рано, или поздно, но они обязательно найдут мертвый корабль, и устроят пир на его борту. И только тогда живущие в водных глубинах монстры, могут рассчитывать на поживу. На жалкие крохи от трапезы хищных "птичек". То, что упадет за борт вследствии драк птеродактилей за обладание лучшим куском, которые неизбежны даже при изобилии добычи.
Печальную картину опустошения довершала бочка с водой. Пробитая в нескольких местах костяными стрелами, она струилась драгоценной влагой, стекая на палубу, смешиваясь с человеческой кровью, и кровью мертвых птиц. Невероятным коктейлем стекая за борт судна, привлекая все новые полчища разномастных хищных тварей, одержимых одним желанием, — набить вечно голодную утробу.
Одна из водяных струй стекала на голову лежащего рядом с бочкой человека. Он был еще жив. Прохладная влага вернула человека к жизни, возвратила угасшее сознание. Капитан Бакунин очнулся от смертного забытья и открыл глаза. И когда перед глазами перестали плыть радужные круги, он увидел ослепительно синее небо над головой, без единого облачка. На мгновение в мозгу промелькнула безумная мысль, вселяя надежду в сердце. Все это сон, кошмар, что не единожды посещал его за годы жизни в этом невероятном, и враждебном людям мире. Но после кошмара он всегда просыпался, гоня, прочь дурное наваждение, вскоре напрочь забывая об его существовании. Вот и сейчас, он встанет, расправит затекшие от лежания на палубе члены, и увидит вокруг знакомые лица товарищей, посмеется над очередным кошмаром, который так близко принял к сердцу.
Бакунин попытался подняться. Радужный молот возникший из ниоткуда, с сокрушительной мощью ударил по голове, отозвавшись болезненным эхом в многочисленных ранах. В каждой клеточке тела жгучим огнем запульсировала боль, перед глазами поплыли кровавые круги, а сознание погрузилось в чернильный омут беспамятства.
Течет вода, но нет сил, немного продвинуться вперед, припасть к живительной струе сухими, потрескавшимися губами. Нет ничего более страшного, как умирать от жажды, слыша журчание воды, ощущая на себе ее живительную прохладу, не в состоянии дотянуться до нее, припасть губами, и погасить пылающий внутри пожар.
Он никогда никому не завидовал, довольствуясь тем, что имел. Но сейчас позавидовал, дико, с надрывом. Тем, кто уже мертв, кто нашел свою обетованную землю, где нет всей той мерзости, которой кишит окружающий мир, где нет боли и крови. В воспаленном мозгу умирающего теснились бессвязные образы, обрывки воспоминаний. Детство, отец с матерью, эта кошмарная ночь. Временами он выскальзывал на поверхность бытия из пучины полудремотного, сумеречного состояния, помутневшим взором вглядываясь в синее небо, в набежавшую на него одинокую белоснежную тучку.
Ему показалось, что рядом кто-то стонет, окликая его по имени. Может, это смерть пришла за ним, зовет измученное тело в свои нежные объятия, обещая избавление от боли и страданий. В последнем, невероятном усилии, капитан повернул голову набок, и в тот же миг его тело разлетелось на тысячу осколков.
Под беззвучный плач ветра качался на волнах мертвый корабль.
Нежно-розовым рассвет был для команды Гетакса, суля людям надежду. И он не обманул их желаний. Солнце, прогнавшее непроглядную ночную тьму, явило людям долгожданную землю. Она была совсем рядом. Отдохнувшие после сна люди с удвоенной энергией налегли на весла, наперекор ветру, дующему навстречу, вознамерившемуся помешать людям в их стремлении достичь земли.
Но люди сильнее любых ветров, и, вскоре они, наперекор разгулявшейся стихии, причалили к острову, зайдя в уютную прибрежную гавань, защищенную от ветра лесным массивом.
Капитан Гетакс, прихватив Андрея с Павлом, и еще шестерых матросов, отправился на разведку острова, доверив оставшимся охрану плота от возможных на него посягательств хищных тварей, которые могли явиться, откуда угодно. Из воды, из зелени суши, или свалиться с неба. Нужно держать ухо востро, чтобы не пропустить появления хищной твари, могущей причинить людям непоправимый вред. Самое главное, — сохранить в целости и сохранности плот, не дать его или уничтожить, или повредить.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});