– Вот… пытался полистать беллетристику, раз уж так не повезло, – виновато произнес Каслри, – но не могу читать.
– Буквы расплываются? – посочувствовал Рик.
– Да нет. Просто неинтересно почему-то. А ведь эту книгу хвалили в свете.
– А что за книга? – улыбаясь, Рик придвинул тяжелый стул из темного дерева к изголовью пострадавшего и протянул руку за светской новинкой.
– Сэр Арчибальд Локк, «Страдания юного Персиваля от неразделенной любви к гордой и прекрасной Клодии»… – прочел он и, помимо воли, прыснул: – Господи, и здесь мексиканские сериалы!
– Прости, что? – изумился Каслри.
– Ничего. Выбрось это в камин и вымой руки. Нормальные люди такое не читают.
– Так то, что мне книга не понравилось, означает, что я – нормален? – переспросил Руперт, разом повеселев.
– Абсолютно, – заверил Рик, – а позволь узнать, кто сосватал тебе эту пакость?
– Одна совершенно прелестная девушка… Богиня! – Руперт мечтательно прикрыл глаза, но тут же снова распахнул их. – Знаешь, она говорила, что книга хорошая.
– Женщины… – Рик пожал плечами. – У них совершенно по-другому устроены мозги. Ты можешь представить себя у модистки, два часа решающим, какую ленту крепить на шляпку?
– Отчего нет, – пожал плечами виконт, – если в этой шляпке я должна в первый раз предстать перед женихом…
– Ну, тогда с этой прелестной девушкой вы поладите, – заверил Рик, – вы прекрасно понимаете друг друга.
– Если бы, – виконт вздохнул, – к сожалению, она помолвлена…
Видно, удар по голове в Сент-Джеймс парке оказался не таким уж безобидным, как Рик подумал в начале. Что-то в его приятеле здорово изменилось, и теперь он еще целый час будет рассуждать о книгах, девушках, шляпках… Прости, Господи! Сообразив это, Рик решил рискнуть.
– Но, как я понял, это не ревнивый жених устроил тебе встречу с доктором?
Руперт заметно помрачнел, словно тень набежала на лицо.
– Увы…
Рик терпеливо ждал. Наконец приятель, видимо, решился.
– Скажи… ты получил титул баронета из рук короля… – Рик кивнул, – и многие годы род Бикфордов был вполне лоялен к трону…
– Твоя канцелярия меня в чем-то подозревает? – шевельнул бровью Рик, как никто знающий, что подозревать его очень даже можно. Во многом. И все подозрения будут отнюдь не беспочвенными. Вряд ли Каслри совсем ничего об этом не знал.
– Скажи, как ты относишься к королю?
Рик пожал плечами.
– Слава богу, я почти никак к нему не отношусь. Я не бываю при дворе, лишь веду дела компании своего отца, оставляя политику и интриги в его умелых и опытных руках.
– Король Яков талантливый полководец. Во время войны с Голландией он выиграл несколько морских сражений. Он настоящий рыцарь, верен слову, данному в юности, и не забывает давних друзей.
– Все так, – кивнул Рик, умалчивая о том, что врагов Яков тоже не забывал, отличаясь долгой памятью и редкой мстительностью, – но при чем тут я?
– Можно ли доверить тебе тайну, которая, возможно, очень важна для судьбы нашего несчастного короля? В тех ли руках она окажется? Родерик, если ты придерживаешься других политических убеждений, умоляю, скажи об этом. И тогда я просто промолчу.
Рик задумался. Врать ему не хотелось, а говорить правду не имело смысла. С таким же успехом он мог остаться у себя в поместье кататься на лошади и пить чай с законной супругой.
– Я бы пальцем о палец не ударил ради короля, – сказал он, наконец, – и сделал бы еще меньше ради принца Оранского, если ты именно это имеешь в виду. Я абсолютный космополит в вопросах веры, и по мне – пусть будет хоть король мусульманин или огнепоклонник, лишь бы пошлины не поднимал.
– А наша дружба? Она значит для тебя так же мало?
– С этого и следовало начинать, а не пудрить мне мозги военными талантами Якова, – фыркнул Рик, – если тебе нужна помощь, я помогу. Ну, говори же, не тяни, иначе сейчас сюда войдет твой доктор и выгонит меня к черту.
Виконт привстал, устраиваясь поудобнее, и Рик поправил ему подушки.
– Я мало что понял из рассказа мисс Дадли, – начал он, – молодая леди наблюдательна, но плохо делает выводы.
– Ничего, главное, чтоб она хорошо готовила чай, – подначил Рик.
– Я не знаю, что там за дела у Сесила, и какую рыбу он ловит в мутной воде, – продолжил Руперт, не обращая внимания на подначку, – но тот курьер, которого они принимали так скрытно… он был одет в сюртук, пошитый в Голландии. Это единственная подробность, в которой уверена мисс Дадли. Несмотря на проживание в деревне, она хорошо разбирается в моде.
– Намек я понял, – кивнул Рик, – но что ты хочешь от меня? Чтобы я разгадал этот ребус?
– И принес разгадку мне. Это очень важно. Обещай, Родерик… обещай мне это, или… обещай вообще не впутываться в это дело.
Рик внимательно посмотрел на старого приятеля. Его глаза из-под белых повязок смотрели очень серьезно.
– А если не дам ни одного из обещаний? Тогда я не выйду из твоего дома живым?
– Из дома ты выйдешь. Но вряд ли пройдешь полквартала, – тихо сказал Каслри, – как видишь, я с тобой предельно честен. Как и положено другу.
– Спасибо, – без обычной иронии поблагодарил Рик, – я клянусь честью, что стану лояльным подданным до тех пор, пока разгадка пропавшего курьера не ляжет на твой стол. Но после ты должен освободить меня от любых обещаний. Это – личное дело. История, на которую ты случайно вышел – грязнее, чем сточная канава, и не последнюю роль играет в ней человек, который считает меня виновным в смерти своей сестры Мишель. Он поклялся меня убить. Мне придется сделать это первым, просто чтобы не сыграть в ящик. И я сделаю это, даже если мне понадобится сначала вышибить королевский стул из-под его величества и пристроить твою пробитую голову под топор палача в Ньюгейте. Как видишь, я тоже предельно честен. Как и полагается старому другу.
* * *
Огромный особняк на Риджент-стрит опустел. Кэти чувствовала это, несмотря на то, что весь ее мир был ограничен небольшой комнатой, запертой на ключ. Есть что-то трудноуловимое, что безошибочно отличает сонную тишину от мертвой. Эта тишина была именно мертвой. Откуда-то Кэти совершенно точно знала, что и загадочный старик без уха, и ее супруг исчезли, а вместе с ними пропали и слуги, которых всегда было слишком мало для такого большого дома.
Что имел в виду старик, когда сказал, что ее ждут тяжелые времена? Ее выгонят на улицу? Но тогда она сразу же обратится к прокурору, и всю эту теплую компанию арестуют. Кэти была дочерью судьи и прекрасно понимала, что то, что они сотворили, вполне тянет на пеньковый галстук.