то теперь у неё выход только один − бежать.
Но куда бежать? Тильды больше нет… Может, в её избушку? А если её и там найдут? А ведь найдут. И бежать-то некуда…
… если только к Фэде в Бодвар?
Эта мысль блеснула спасательным лучом.
А ведь и правда! Спрятаться там у неё, она ведь предлагала когда-то найти ей в Бодваре жениха. Главное — выбраться отсюда. А Фэда её обязательно спрячет. Она поймёт, ведь сама беглянка. Если, конечно, Фэда добралась благополучно и в безопасности. Но выбора у Олинн всё равно нет, ни одна семья на Севере, узнав кто она такая и что сделала, не даст ей убежища. А Хельд Бодвар сам присягнул королю, так что, получается, и он предатель. Только там на Олинн никто не укажет пальцем.
Но больнее всего было осознавать, что предателем оказался Игвар. И то, что вот так она поплатилась за свою доброту и заботу.
Эх, знала ведь! Не хочешь зла — не делай добра.
Но теперь нечего сожалеть, нужно думать о бегстве.
Глава 15
Смотрины Селии закончились быстро. Не успела Олинн погоревать, как за ней прислали Бруну в сопровождении двух воинов-южан.
— Командор велел тебя привести, — пробормотала служанка, не глядя ей в глаза.
Олинн подумала, что, видимо, всё совсем плохо, и пора попрощаться с жизнью. Её снова привели всё в тот же зал, и теперь за столом было больше людей, но из всех, кроме Игвара, она узнала лишь Хейвуда −коротышку в красном и командора Брендана Нье'Ригана.
Отец и мачеха стояли у стола, словно рабы, ожидающие наказания. Лицо ярла Римонда было похоже на застывшую маску. Вряд ли он когда−нибудь думал, что однажды ему придётся терпеть такое унижение.
Олинн остановилась рядом с ещё двумя служанками у входа, и прислушалась, уловив обрывок разговора.
− Что угодно возьмите! — восклицала эйлин Гутхильда. — В благодарность!
− Что угодно? Да что мне брать в вашем краю болот? — хмыкнул Игвар.
− Драгоценности, меха…
− Это собственность короля, − оборвал мачеху командор.
−Всё, что скажете…
Он окинул взглядом комнату, словно заклеймил её стены и окна позором, а затем поправил ремень и хотел уже сесть на стул во главе стола, но увидел у двери Олинн.
− Хотя… − и ей снова показалось, что его тяжёлый взгляд, придавил её к каменному полу.
Игвар медленно подошёл и остановился напротив Олинн. Какое-то мгновенье они опять смотрели друг на друга, как в первый момент встречи. Но потом прозрачная зелень его глаз потемнела, словно озёрная вода от набежавшей на солнце тучи, и он бросил коротко:
− А вот в благодарность я возьму… её. Мне как раз нужна экономка, − он кивнул на Олинн. − Поедет со мной на юг.
− Незамужняя девица? — эйлин Гутхильда посмотрела на неё так презрительно, как если бы она уже стала продажной девкой.
— Отсутствие мужа вроде не мешает ей быть экономкой здесь? — с насмешкой просил Игвар, посмотрев на мачеху. — Считать муку, ячмень и делать мази?
− И греть тебе постель? Давно уже, наверное, бегает к тебе? — спросил ярл едко, а у Олинн даже уши вспыхнули, будто их факелом подожгли, до того стыдно стало.
Отец, вероятно, думает, что так всё и было до этой встречи. Что она бегала к Игвару и встречалась с ним тайно.
Но ведь бегала…
Да как же это всё несправедливо!
− Не зли меня, ярл. Я сегодня и так милостив сверх всякой меры. И ты даже не представляешь всю глубину моей милости. А милостью ты обязан ей, − он ткнул в Олинн пальцем. − Но раз уж сегодня такой день, раз уж ты переживаешь о добром имени своей экономки — будь по-твоему. Я найду ей мужа в своём замке, у меня как раз есть свободный стивард. А пока, до свадьбы, − он сорвал со стены рябиновый венок и нахлобучил Олинн на голову, − будешь «рябиновой невестой», пичужка. А я — твоим посажённым отцом, чтобы никто не думал, что ты греешь мою постель, − он приложил руку к груди и добавил: − Именем клана Дуба, я обещаю тебе свою защиту и покровительство.
А затем обернулся к ярлу и спросил:
— Ну что, ты не забыл ещё древний обычай? Сегодня же вроде Рябиновый день? Так ты отдаёшь мне свою дочь?
— Забирай, — ответил ярл, словно выплюнул. — Всё одно, гадюке не жить здесь.
Рябиновый день… А она и забыла! День всех свадеб. И стать «рябиновой невестой» можно только в такой день. Уйти из дома отца к тому, кто согласится взять на себя покровительство над незамужней девицей. Этот человек обязуется найти девице жениха и дать приданое.
Но после всего, что произошло, признать покровительство Игвара для Олинн было всё равно, что лягушку живьём проглотить. Она видела, как смотрят на неё служанки, и в их глазах легко читалось всё, что они думают о таком «покровительстве». К вечеру вся крепость будет знать, что она спуталась с врагом, привела его в замок, предала всех и опозорила себя окончательно. А теперь вместе с ним уезжает на юг.
Она в сердцах сорвала с головы венок, швырнула под ноги Игвару и даже плюнула от злости. Хотела крикнуть, как ненавидит его, и его короля, и всех южан, но не стала. Задавила в себе обиду и ярость холодной рукой и подумала, что лучше сейчас промолчать. Не должна она кричать и оправдываться. Не сейчас. Не здесь. Хочет Игвар увезти её с собой? Пусть. Он ведь ещё в прошлый раз сказал, что закинул бы её на плечо, да не недосуг было, видно, торопился, готовил нападение. Но теперь точно сделает то, что задумал. А зачем она ему, и так понятно. «Греть постель». После того поцелуя у реки в его намерениях она могла не сомневаться.
Но пусть не думает, что она совсем уж дура. Не станет она ему сейчас перечить и артачиться. Ничего, проглотит эту обиду и позор. Перетерпит. А потом сбежит. Пичужки, они вёрткие. Главное, чтобы он не догадался, что именно она задумала и куда собирается бежать. Фэда её спрячет. Ведь обе они теперь, каждая со своим позором, и им надо держаться друг друга.
И такой сильной была её злость, что она даже не расслышала, что приказал Игвар. Увидела только, что дверь отворилась, и в зал стали входить люди. Они собирались у противоположной стены, жались друг к другу в