Потеряв остатки разума, он тискал, сжимал и кусал врывающуюся Десс, пока она не закричала.
Принц замер, выныривая из безумного омута и тяжело дыша. Перед ним было ее бледное лицо, распухшие, искусанные до крови губы, и глаза, полные злых слез
Десс подняла руку и со всей силы ударила его по лицу.
— Вы…. Вы просто негодяй, ваше высочество. Я требую оставить меня в покое. Если вы еще раз приблизитесь ко мне, я…. Я снова вас ударю.
Десс отшатнулась от принца, который стоял, опустив руки и не двигаясь. Несколько раз глубоко вздохнула, сжимая и разжимая кулачки в попытке успокоиться. Поправила платье и повернувшись, пошла к двери.
Возле выхода остановилась, взглянула на принца ненавидящим взглядом и повторила:
— Держитесь от меня подальше. Я не принимаю ваших ухаживаний — мне отвратительно ваше внимание ко мне.
Дверь с резким стуком захлопнулась за ее спиной, заставив Санториана вздрогнуть.
Ему хотелось помчаться за Десс — попросить прощения и любой ценой загладить вину. Неимоверным усилием воли принц остановил себя: уж очень подозрительно выглядел этот его внезапный приступ бешенства, и было необходимо немедленно разобраться с произошедшим.
Принц прошелся по кабинету, напряженно размышляя и анализируя. Прислушался к своему, по-прежнему спящему дракону, и неприятная догадка обухом обрушилась на него.
Санториан быстро прошел в спальню, где недавно пил чай. Недопитая чашка все еще стояла на столе. Принц принюхался к жидкости, оставшейся на дне, и зарычал:
— Экстракт верры. Святые драконы, какой же я глупец….
***
— Получилось?
— Да, хозяин, он выпил наш чудодейственный чай. Девушка выскочила из его кабинета вся в слезах. Уверен, ей хорошо досталось и больше она его к себе не подпустит.
— Все следы уничтожили?
— У него осталась чашка — наш человек не смог ее забрать.
— Идиот. Исправь свою оплошность, иначе…. Ты сам знаешь, что с тобой произойдет.
Глава 44. Приключения — это неприятности, про которые потом интересно вспоминать
Траттиана проснулась очень рано, в тихих предрассветных сумерках. Ночь еще царила, не желая уступать свое место светлой заре. А утро лишь осторожно приоткрывало глаза, не спеша заходить в гости к миру. Было уютно и спокойно.
Тратти сладко зевнула и перевернулась на другой бок, надеясь продолжить сон. Даже для такой ранней пташки, как она, час был слишком ранний.
Она уже начала уплывать в мягкую дрему, когда глухой звук под окном, выдернул ее из сонных объятий и заставил насторожиться. Девушка села на кровати, и прислушалась.
Что-то тихо скреблось и шуршало, слышался звук сыплющихся на землю камушков и подозрительное сопение. Тратти бесшумно поднялась и подкралась к открытому окну, от которого шли звуки. Оперлась на подоконник и осторожно выглянула.
Прямо под окном шло какое-то движение. Плети лиан, оплетающих стену под ее окном, шевелились и шуршали, как будто снизу их кто-то дергал.
Тратти бесшумно отступила от окна и кинулась в гардеробную. Со скоростью одевающегося по тревоге солдата она скинула ночную сорочку и натянула брюки и рубашку для тренировок. Мгновенно переобулась в сапожки на мягкой подошве, стоявшие тут же, и меньше, чем через минуту уже вновь стояла у окна, сжимая в руках меч Нуби.
Ругаясь сквозь зубы и ободрав ладони о каменную кладку стены, Трой упрямо полз вверх на третий этаж к открытому окну, где по его расчетам, поселили девчонку. Цепляясь за плети лиан, он поднялся до окон второго этажа, а дальше пришлось упираться в выступы стены, дотягиваясь от одного выпуклого камня к другому.
«Какого ошметка старого грахха я не пошел просто по коридору? — костерил себя Трой. — Романтики захотел, тупица. Хоть бы Тратти не завизжала, когда начну ее будить, не то всполошим весь дворец».
Когда в проеме окна показался темный мужской силуэт, Траттиана аккуратно приставила кончик меча к горлу ночного визитера и скомандовала:
— Замри! Ты кто?
Не ожидавший такого приема Трой едва не выпустил подоконник, до которого с таким старанием добирался.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Тратти, не прикончи меня ненароком, вдруг я тебе еще пригожусь.
— Трой, ты с ума сошел? А если бы я с ходу снесла тебе голову, не разобравшись, кто лезет ко мне в окно?
— Тогда я бы стал привидением, каждую ночь приходил к тебе и требовал: «Траттиана! Где моя голова? Отдай мою голову!» — замогильным голосом провыл Трой, перелезая в комнату.
— А почему ты не спишь и одета? — подозрительно поинтересовался ночной гость, разглядев Траттиану в полной боевой готовности.
— Я услышала шум и решила, что лучше быть готовой к любым неожиданностям.
— Отлично, тогда пошли. Мне нужно тебе кое-что показать
— Трой, почему ты не под личиной лорда Треволи? Вдруг тебя кто-то увидит?
— У меня уже лицо чешется от чужого облика. Надеюсь, нам никто не встретится. К тому же там, куда мы идем, нельзя пользоваться никакими иллюзиями.
Тратти не заметила, откуда Трой вынул свернутую веревочную лестницу с двумя металлическими крюками на конце. Прикрепил их к краю мраморного подоконника и выбросил свободный конец наружу.
Тратти сбоку жадно рассматривала мужчину — решительный профиль, черные волосы до плеч, твердые губы. «Оказывается, я соскучилась по его лицу». — удивилась она.
— Ты долго будешь любоваться на мой мужественный облик, девочка? Ты тосковала по моей красоте? — улыбаясь спросил мужчина, не поворачивая головы и продолжая ловко крепить лестницу.
Тратти возмутилась:
— Вот еще, было бы по чему тосковать.
— Малышка, ты что, не восхищаешься моей сногсшибательной внешностью? Все, я разбит и раздавлен! Ты убиваешь меня своими жестокими словами. — дурашливо заныл Трой.
— Я тебя точно поколочу, дурацкий грахх. — возмутилась девушка. — Я правда рада увидеть тебя настоящего, а ты все время ерничаешь.
Трой заулыбался и обеими руками взял Тратти за плечи, рассматривая ее обиженное лицо.
— Мне нравится тебя дразнить, Траттиана Аль-Таундсен, и я не могу отказать себе в этом маленьком удовольствии.
Она подняла на него глаза и растаяла под веселой лаской его взгляда. Трой наклонился, чмокнул ее в кончик носа и развернув, подтолкнул к окну.
— Давай, Тратти, я первый, а ты спускаешься за мной. Встречу тебя внизу.
— Трой, а почему через окно?
— Поверь, малышка, так надо. Давай шустрее, не задавай лишних вопросов. И оставь свой меч в комнате, он тебе не понадобится.
Мужчина одним движением скользнул за окно и, спустя несколько секунд, спустился на землю.
Тратти не раздумывая, забралась на подоконник, нащупала ногой веревочную ступеньку и начала споро спускаться вниз. Если Трой позвал ее — значит она идет с ним.
Когда до земли осталось восемь или девять футов, лестница закончилась.
— Малышка, прыгай, я тебя поймаю.
Тратти спустилась на самую последнюю ступеньку и повисла на руках, болтаясь в воздухе и не решаясь отпустить лестницу.
— Ну давай, отцепляйся. — прошипел ее спутник. — Долго твоя филейная часть будет болтаться перед моим носом?
От возмущения руки Тратт сами по себе разжались, и она полетела вниз, мягко приземлившись в объятья Троя.
— Все нормально, ничего себе не повредила? Тогда пошли.
Трой поставил ее на ноги и, взяв за руку, потянул за собой, быстро уводя в сторону от стен дворца.
Они двинулись в направлении конюшен, осторожно обогнули их, не встретив по пути ни единой души, и углубились в симпатичную рощу за забором конюшенного двора.
— Трой, объясни, куда ты меня тащишь? — спросила девушка, когда они уже порядком углубились в чащу и бодро рысили по узкой, почти незаметной в темноте тропинке.
Они шли уже довольно долго, а роща все не кончалась, наоборот, становясь все гуще и гуще. Веселые парковые деревца и кустарники сменились на высоченные, толстые, мрачного вида деревья, сплетавшиеся своими узловатыми ветками в густую крону, сквозь которую с трудом пробивались лучи ночного светила.