Да уж, полнее не бывает. Женщина невольно опустила взгляд, вздохнула и предпочла снова посмотреть на жемчужное мерцание, еще окутывающее невесомым покрывалом деревья с только-только начавшими набухать почками.
Весна шагает все быстрее. Не успеешь оглянуться, а она уже войдет на двор, по-хозяйски выметет паутину из сонных голов, встряхнет за шкирку, потянет веки в разные стороны, заливистым смехом зазвенит в ушах. А потом непременно настанет лето, жаркое и слепящее взгляд радугой цветов. Но к тому сроку, как оно воссядет на трон, взоры, проясненные весной, уже попривыкнут к буйству красок, и никто не заметит пересеченного рубежа.
Никто, кроме Ньяны, от которой предстоящее лето было отделено оврагом окончания старой жизни. Жизни, которую хотелось бы забыть, как страшный сон.
Женщина еще раз вгляделась в туман, медленно расползающийся в стороны от робких пока солнечных лучей. Нет, ей не показалось. Скоро, совсем скоро Дол зазеленеет. Осталось немногим более месяца или около того на все про все. И надо же было Боженке смилостивиться настолько, чтобы подарить немного покоя как раз на последнем перепутье! Еще с прошлой осени не нужно каждый день с утра пораньше бросать дом и племяшек на произвол судьбы, отправляясь исполнять службу. Хотя чего греха таить, усопший Смотритель был уже так стар, что и сам не спешил браться за работу, если она того не потребует со всей строгостью.
Эрте Ловиг. Забавный сухонький старичок. Сколько годков отстучало его сердце, когда Ньяна приняла самое важное решение в своей жизни? Должно быть, уже за семьдесят. Но он все равно до самой смерти оставался бодряком и затейником. Весь Дол любил его и почитал, как своего общего дедушку. А главное, старался не утруждать больше необходимого ни Смотрителя, ни его защитницу.
Женщина улыбнулась, вспоминая семь лет, слившиеся в один день, ясный, погожий и добрый. С Ловигом всегда было интересно. Он столько всего знал и умел… Многое из того, что старичок делал, Ньяна не понимала, да и не старалась понять, ведь ее делом было всего лишь хранить Смотрителя в целости и безопасности. Впрочем, ни первому, ни второму ничто ни разу так и не погрозило. И слава Божу!
Ньяна не любила кровь. Даже точно знала день и час, когда будничное равнодушие к красной жидкости, питающей плоть, сменилось отвращением.
То был всего лишь обвал. В горах они часто случаются, правда, никогда без причины, но что или кто стал виновником появления каменного потока, обрушившегося на деревню, так и не выяснили. Перемолотым оказалось все. Дома. Земля. Изгороди. Скот. Люди. Уцелела лишь горстка жителей Тарки, в том числе Ньяна и двое ее малолетних родственников. Да и самой Ньяне было тогда всего шестнадцать. До свадьбы оставался еще целый год… До так и не состоявшейся свадьбы.
Он тоже погиб под теми завалами. Возлюбленный. Жених. Она заставила себя забыть его имя. К чему скорбеть над неслучившимся? Да и над случившимся тоже, как сказали ей приехавшие на место обвала дарственники. Надо возблагодарить Божа и Боженку, а потом отправиться по жизни дальше. Куда именно? Всегда найдется кому показать путь, если сам не знаешь. Один из сереброзвенников, пожилой мужчина с колючими глазами, предложил ей послужить на благо Дарствия. Почему он выбрал ее из прочих, так и оставалось для Ньяны загадкой, но слишком долго сирота не раздумывала: нужно было позаботиться о племяшках, да и о себе, а дарственная служба сулила пристойное жалованье. Хотя бы на семь лет.
Из угла с детскими кроватями послышался скрип. Должно быть, Улле опять снится дневная беготня. Надо будет сегодняшним вечером заварить медовый настой погуще, чтобы спалось крепче и слаще. Ньяна подошла поправить сбившееся одеяло, но не удержалась, ласково провела ладонью по золотистым кудряшкам. Красавицей станет, видит Бож. От женихов отбоя не будет лет через шесть. Правда, к тому времени у племянников кроме тети появится еще и дядя.
Женщина снова улыбнулась. Дядя. Он-то сам на себя такую роль пока не примерял. Хотя и не откажется, уж это-то точно!
Когда раздался осторожный стук в дверь, мечтательница не отставила в сторону мысли о будущем. Этого не требовалось, потому что тело само выполнило всю работу: чередуя неуловимое сознанием напряжение и расслабление мышц, перенесло хозяйку дома к входной двери быстрее, чем иной человек успеет моргнуть. Сначала Ньяну подобное проворство удивляло и пугало, но она скоро привыкла и даже обрадовалась, что не нужно много задумываться о всяких непонятных вещах вроде той, как обезоружить или обездвижить противника, поскольку тело справлялось и без участия разума.
– Не спится? – сурово спросила Ньяна, приоткрывая дверь, и парень, стоявший у порога, растерянно приподнял брови:
– Так я же с заставы иду. Только сменился.
Ньяна улыбнулась. Конечно же для нее не было секретом, что Довин возвращается домой после полудневного бдения на граничной заставе. Только мудрые жены знают: мужа время от времени нужно держать в строгости. Особенно будущего.
– А разве к твоему дому не короче по другой стороне Дола идти?
Довин смутился, однако новость, которой он хотел поделиться с Ньяной, была важнее многих чувств. Даже любви.
– Тут такое дело…
– Какое?
– Смотритель новый пришел.
Ньяна взволнованно задержала дыхание. Ну что за невезение! Всего ведь ничего до лета осталось, раз уж столько времени никого не присылали, не могли еще чуть-чуть подождать?
– Ты уверен?
Парень кивнул с самым серьезным видом:
– Знак у него был. Я сам видел.
Против знака не поспоришь. Женщина вздохнула, покосившись на почти забытый и заброшенный ларь. Ох и не хотелось его открывать снова, да только она своей судьбе не хозяйка. Пока весна через середину не перевалит.
– А какой он из себя?
Не то чтобы Ньяне было любопытно, хотя, как и всякая женщина, она не гнушалась сплетен. Ясно, что второго Ловига в одной жизни не появится. Но может быть, новый Смотритель будет хоть чуточку похож на того милого старика? Однако надежды оправдались не полностью.
– Пошире того, что был. Повыше. Хотя кряхтит и хромает, словно совсем немощный.
– А лет ему сколько?
Довин задумался:
– Откуда ж я знаю? Пегий весь, это я видел. Пегий да перекошенный. И ходит еле-еле. Но уж помоложе нашего прошлого будет.
Ньяна усмехнулась: быть помоложе эрте Ловига несложно. Хотя и тот наверняка был назначен в Блаженный Дол не в глубокой старости… Однако чем старше новый начальник, тем спокойнее.
И она вознесла благодарственную молитву небесам. А там уж кто из двоих местных жителей услышал, неважно.
И сейчас…
Съестного в доме не нашлось ничего. Ни крошечки.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});