если наблюдатель исчезнет, перестанет существовать, то как он может узнать, продолжают ли ходить трамваи? Да и некому будет узнавать.
– Я пойду и узнаю за него! Ведь если кто-то умер и перестал детектировать мир, это не значит, что мир исчез. Другие детекторы «остались»!
– А как вы убедитесь в их существовании? Точнее, не вы, а тот, кого уже нет?.. И вы уверены, что другие люди детектируют тот же мир? Ведь мир представлен нам только в наших ощущениях, не забывайте! Нет ощущений – нет мира, мы мертвы, мы не существуем без ощущений. А значит, и мир не существует, мир, данный нам в ощущениях. У нас у каждого свой мир! Поэтому поэты правы, когда говорят, что вместе с человеком умирает целая вселенная.
– Ну, это поэзия. А на самом-то деле мир остается, – упорствовал я. Мне не хотелось терять мир.
– А как проверить? – опять спросил Олег Павлович.
– Другие проверят! Живые. Вы же сами говорили: наука, объективизация, эксперимент дает один результат, кто бы его ни ставил…
– Кажется, мы ходим по кругу, – вздохнул Олег Павлович. – Давайте зайдем с другой стороны. Существует нечто, что поддерживает этот мир. Точнее, дает нам право сказать: мир существует, и он таков, имеет такие-то свойства, через которые себя проявляет. Если некому сказать, что мир существует, как определить, что мир существует? И кто определит это?..
– Угу.
– Вот это нечто и называется сознанием! Пока мы есть, мы можем сказать: мы есть, и мир вокруг нас есть, мы им окружены, мы в нем существуем! А вне мира мы существовать не можем. Ну, не бывает же сознания вне мира, ему тогда осознавать нечего! Сознание – это просто фокус мира! То есть мир является обязательным условием существования сознания, его периферией. Он не может существовать без моего сознания, а мое сознание – без него. Это две стороны одной медали. Если гаснет сознание, то гаснет и вся его периферия.
– Но… Но если погаснет моя периферия вместе со мной, то мир-то останется! Вы-то его будете отражать! Ему вообще по барабану, кто его отражает и отражает ли!
Олег Павлович вздохнул, видимо досадуя на мое тупое упорство:
– Это всего лишь ваша гипотеза. И как все гипотезы, она нуждается в проверке. Как ее проверить? А нужен кто-то, кто может это сделать! Кто проведет эксперимент. Вообще, любые гипотезы, в том числе предельную гипотезу о существовании мира, выдвигает сознание. Оно же и проверяет. Если оно существует и видит вокруг себя мир, ощущает его – а без мира ему просто нечего ощущать – значит, существуют и мир, и сознание. То есть мир существует только если есть сознание. Поняли? Могу повторить.
Я почувствовал себя идиотом. Двоечником у доски.
– Повторите. Повторение – мать учения.
– Вне всякого сомнения! – почему-то засмеялся Олег Павлович. – Давайте с вопросами и ответами… Так вам будет проще. Мир есть?
– Да!
– А почему вы это утверждаете?
– Да вот же – я вокруг его вижу!
– Отлично! Мир есть, потому что вы его видите! А как иначе определить, есть он или нет? То есть ваши личные ощущения являются для вас прямым и непосредственным доказательством существования мира. Так же, кстати, как ощущения божьего присутствия для верующих являются для них доказательствами существования бога. И вы находитесь в центре этого ощущаемого мира. Он вокруг вас! Так?
– Так, – тупо кивнул я.
– А если бы мира не было, если бы вокруг была сплошная бессобытийная чернота без звуков и тактильных ощущений?
– Это значит, что я умер.
– Скорее всего! – обрадовался Олег Павлович. – Если нечего осознавать, то сознание выключено, ничего нет! Без мира сознания нет. Иными словами, мир является необходимой частью вашего сознания. Если есть вы, есть и мир. Можно ли после этого сказать, что вы являетесь источником мира?
Я молчал.
– Ну, подумайте, – мягко уговаривал Олег Павлович. – Если мир является неотъемлемой частью вас?.. Если вы о чем-то думаете, то вы думаете об этом мире, вы воспринимаете этот мир, включая ощущения от своего собственного тела, которое вполне материально и является частью мира. Вы – центральное средоточие мироздания. Оно все направлено на ваше сознание. Есть сознание – есть и мир, воспринятый непосредственно, в ощущениях. Нет сознания – доказать в ощущениях наличие мира невозможно, да и некому… Ничего, что я по сто раз одно и то же повторяю?
– Это благо!
– Прекрасно. Таким образом, сознание, творящее мир, является его средоточием. Источником.
Я сжал губы в суровую нитку. И почти взмолился:
– Олег Палыч!.. Тот факт, что мир сосредоточился лучами своих воздействий на моем теле и мозге, то, что он отражается в моем сознании, сфокусировался в нем… не значит, что он зависит от него! Нарушится фокусировка, если «разобьется» моя «линза», а мир-то останется.
И снова, в который уже раз Олег Павлович повторил свой тезис, который я никак не мог, не хотел усвоить:
– Юноша! С точки зрения научной методологии ваше предположение нуждается в опытной проверке. Но если вы умрете, перестанете быть точкой сборки вашего мира, перестанете его фокусировать и фиксировать, кто же проверит наличие мира, наличие фокусировки без вас? Ведь фокусировка и есть вы!
– Стоп! – У меня что-то забрезжило. – То есть моя фокусировка мира и есть мир? Но если разбилась линза, она перестала фокусировать изображение на экран. Но при этом лучи света ведь остались!
– А что именно осталось? И как это проверить, осталось ли? Это же чистая вера, поскольку непроверяема и недоказуема! Такая же как у боговеров в их бога. И кроме того… – Олег Павлович поднял палец. – Я не хочу сейчас углубляться в квантовую механику, но тот квантовый мир с его лучами, которые не сфокусированы линзой вашего восприятия в классический мир, и который вы метко назвали «изображением»… что мы о нем знаем? Ничего. В квантовом мире сосредоточены все потенции! Которые реализуются только воздействием, экспериментом, наблюдением, проживанием. Мир конкретизируется только наблюдателем. Только тогда он становится классическим миром…
– А что такое наблюдатель? – устало вздохнул я, изо всех сил стараясь не упустить нить.
– Отличный вопрос! Это тот самый экран, на который «линза» фокусирует изображение – ваше сознание. Которое не есть мир! Оно идеально.
– А «линза» тогда что такое?
– Ваш мозг. И ваше тело со всеми его датчиками.
– Пфу-у, – я тяжело выдохнул. Захотелось сладкого.
Некоторое время я напряженно думал. После чего задал идиотский вопрос:
– А что такое бог?
Олег Павлович захохотал:
– С этого надо было начинать! Начинать с этого! А вы ушли в разговор, не озаботившись даже