путешествиями, интересными хобби, насыщенной культурной жизнью. А что делаю я? Смотрю ли я честно в лицо жизни? Или не отпускаю Андрея далеко от себя, потому что он и его дочь позволяют мне поддерживать иллюзию близких отношений, при этом сохраняя привычные комфорт и независимость?
— Мара, а папа скоро приедет? — спросило меня маленькое белокурое чудо, когда мы уложили всех лошадок в кроватки из Андрюшиных носовых платков и взялись за экстренное наведение порядка.
— Нет, малыш, сегодня у папы много работы.
— Я не малыш, я Единорожка Снежка! — Нахмурив бровки, Анечка сердито взмахнула зажатой в руке футболкой, но почти сразу поникла, вспомнив об отце. — А кто мне почитает сказку перед сном? Папа не дочитал мне про Элли и Страшилу!
— Я тебе почитаю, Снежка, не переживай. Только сначала соберем папины вещи и покупаемся, хорошо?
— Я не Снежка, я Е-ди-но-рож-ка Снежка! Мара, ты такая путаница!
Улыбнувшись, я подобрала со дна шкафа разбросанные вешалки и водрузила их на штангу. Благодаря или, скорее, вопреки активной помощи Ани все рубашки и пиджаки были возвращены на свои места, и девочка убежала в ванную, откуда сразу донесся шум воды. Она уже почти все сама делает, когда только вырасти успела?
Складывая последний свитер, я украдкой к нему принюхалась, думая об Андрее. Он даже не сменил туалетную воду: все тот же древесный аромат с нотками фиалки и красного яблока. Раньше мне нравилось, засыпая, залезать мужу под мышку и вдыхать этот парфюм, смешанный с едва уловимым запахом табачного дыма. Почему-то от него мне всегда становилось уютно и спокойно.
Я положила свитер на полку и тихонько прикрыла дверцу. Развернувшись, напоролась взглядом на цифровую фоторамку, стоящую на комоде возле кровати, и меня как будто током ударило. Фотография Ани, впервые вставшей на коньки, медленно погасла, сменившись другой, сделанной в нашей с Андреем поездке в Абхазию. Мы не так давно поженились, были молоды и удивительно счастливы, несмотря на то что не шиковали и деньги на поездку к морю заняли у родителей. Абхазия встретила нас сумасшедшей природой, вкусной домашней едой и невероятно сердечными людьми. Мы гуляли по горам, плескались в водопадах, ездили на экскурсии по пещерам и монастырям, пили вино и веселились. Будущее казалось светлым и безоблачным, а настоящее так и вовсе пьянило похлеще Апсны. Не было и дня, чтобы никто из местных не порадовался, глядя на нас, и не пожелал такой красивой паре побольше детишек.
Я замерла, не в силах оторвать взгляд от фотографии. На ней я, с хачапури по-аджарски в руках, сижу на фоне гор и смеюсь, а Андрей смотрит на меня влюбленным взглядом. Мы и не заметили, как парень из экскурсионной группы нас снял. Потом он выпросил электронную почту, чтобы поделиться удачным фото. Нам оно тогда очень понравилось. Да и сейчас, спустя годы, я считаю этот момент одним из лучших в своей жизни и испытываю острое сожаление от того, что повториться ему не суждено. Задумавшись, я протянула к фотографии руку, но потом резко ее отдернула и вышла из спальни.
Что-то я сегодня раскисла, надо собраться. Впереди меня ждет купание красного коня, точнее белого единорога, и несколько страниц про дорогу из желтого кирпича, ведущую в Изумрудный город. Вот такой радужный вечер, в разгаре которого я услышала звук поворачивающегося в замке ключа. Строго наказав Анюте не безобразничать, я вышла встретить Андрея, но вместо него застала в прихожей незнакомую блондинку лет сорока. Сняв куртку и по-хозяйски повесив ее на крючок, она повернулась ко мне и неестественно широко улыбнулась.
— О, вы, наверное, Тамара! — Цепкий взгляд скользнул по моей фигуре, будто вывешивая ценники на одежду, фигуру и макияж. — Я Лариса!
Поздоровавшись с неожиданной гостьей, я принялась молча ее разглядывать. Так вот ты какая, Лариса… Не пожилая соседка, а весьма миловидная дама с лучиками морщинок у глаз и копной кудрявых волос. Интересно.
— Андрей задерживается и попросил подменить вас, — тем временем радостно объявила Лариса. — Мне-то недалеко, этажом ниже живу. Он вам написал, наверное?
Никак не выказывая своего удивления, я залезла в телефон, но сообщений от бывшего мужа там не обнаружила. Покачав головой, развела руками.
— Нет, ничего. Но вы про… — обратилась я к Ларисе, которая уже отправилась в ванную, явно чувствуя себя как дома, и договорила ей в спину: — … ходите.
На душе стало паршиво.
Не мой дом.
Не мой ребенок.
Не мой муж задерживается на работе.
Не мой, но пока что и не этой чужой женщины, верно?
В крови начало закипать раздражение. Мельком посмотрев, как Лариса воркует с вылезающей из воды Анютой, я прошла на кухню и мстительно перевесила фотографию на холодильнике на самое видное место, поверх детских рисунков. Низко, недостойно, нелогично. Но чертовски приятно.
Побарабанив пальцами по столу, я щелкнула кнопкой чайника, решив проявить гостеприимство. В конце концов, вдруг я поторопилась с выводами и ошиблась насчет намерений добросердечной соседки?
— Андрей, наверное, забыл вам написать, он такой рассеянный, — произнесла Лариса, заходя на кухню. — Но вы можете ехать отдыхать, я уложу Анечку.
А нет, не ошиблась.
— Я как раз вам чай хотела предложить, — невозмутимо ответила я, кидая в кружку пакетик с ядреным запахом малины. — Или вы кофе пьете?
— Кофе пью, но не на ночь, — поморщившись, ответила Лариса.
— Тогда чайку, — сделала вывод я, заливая кипятком концентрат ароматизаторов, по ошибке названный чаем.
— Мара, ты обещала почитать мне сказку! — раздался вдруг в дверях кухни сонный голосок Ани, потирающей кулачком глаза.
— Что ж, обещания надо выполнять, — ответила я, тщательно скрывая ликование в голосе, и, торжественно поставив перед Ларисой горячую чашку, прошла с девочкой в ее комнату.
Когда Анюта надела розовую, с блестящими звездами пижаму, я причесала ее и уложила в постель, пристроившись рядом с новой красочной книжкой. Закладка в виде котенка нашлась почти в самом начале, перед встречей Элли и Страшилы с Железным Дровосеком. Спасибо, Андрей, удружил. Ты специально слился именно в этом месте?
— «И мне подумалось, что я, человек без сердца, не имею права любить девушку», — прочла я, добравшись до истории самого Дровосека. — «Я вернул моей невесте ее слово и заявил, что она свободна от своего обещания. Странная девушка почему-то совсем этому не обрадовалась, сказала, что любит меня, как прежде, и будет ждать, когда я одумаюсь».
— И она дождалась? — нетерпеливо спросила Аня, подарив меня возможность быстренько свернуть сказочку.
— А это мы узнаем, когда дочитаем историю до конца, — сказала я, закрывая книгу.
— Я бы дождалась, Дровосек добрый и