Читать интересную книгу Последний оракул - Джеймс Роллинс

Мастерсон передал Элизабет лист бумаги, лежавший до этого у него на коленях. Это была карта Индии, испещренная сотнями точек.

Элизабет с минуту рассматривала ее, а затем передала Грею.

— Каждая точка обозначает местонахождение того или иного носителя этого маркёра,— пояснил Мастерсон.— Но если вы вглядитесь внимательнее, то увидите, что наиболее кучно точки расположены вокруг главных городов вроде Дели и Мумбая. И это вполне объяснимо, поскольку там живет больше всего людей.

— А что здесь? — спросил Грей и ткнул пальцем в область в северной части Индии.

Элизабет поняла, чем был вызван его вопрос. Здесь, на севере, концентрация точек была гораздо выше, чем вокруг любого из мегаполисов.

— В последние три года своей жизни он сконцентрировал внимание именно на этом регионе. Именно это он и пытался выяснить: почему здесь носители генетических маркёров встречаются в наибольшем количестве.

— Что это за регион? — спросила Элизабет.

— Пенджаб,— раздался голос за ее спиной. Это был Лука Хирн.— Историческая родина цыган.

— Совершенно верно,— подтвердил Мастерсон.— Именно поэтому Арчибальд связался с цыганскими племенами в Европе и Соединенных Штатах. Ему показался весьма значимым тот факт, что истоки многовековой истории пророчеств и предсказаний судьбы лежат в одном месте, откуда они уже потом распространились по Европе и за ее пределы. Вот он и подумал: а не обнаружится ли тот самый генетический маркёр у цыган.

— Обнаружился?

Вопрос Элизабет был адресован одновременно Хейдену и Луке, но ответил на него профессор.

— Да, но не в том объеме, на который он рассчитывал. Это расстроило вашего отца.

Лука издал неопределенный звук. Элизабет повернулась к нему.

— Что?

— Тому была причина,— сказал Лука. Теперь к цыгану повернулся и Грей.

— Ты это о чем?

— Именно поэтому мы наняли доктора Полка.

Лука так и не успел рассказать ей, в чем суть дела. Он заговорил об этом в самолете, но им помешали.

— Я уже говорил вам раньше, что доктор Полк хотел получить образцы крови наших самых выдающихся шовихани. Не мошенников, а настоящих колдунов. Но среди нас осталось мало таких.

— Почему?

— Потому что у нашего народа украли его сердце.

Лука продолжал говорить — медленно и мрачным голосом, рассказывая историю сокровенной тайны цыганских племен, тайны, уходящей корнями в глубь веков. Она касалась одного из племен, которое цыгане больше всего лелеяли и оберегали. С гаджами, то есть иноплеменниками, цыганам о нем было запрещено даже говорить. Это племя жило отдельно, в тайном месте, и находилось под защитой всех остальных цыган. Именно оно являлось хранителем цыганского наследия — способности предсказывать судьбу. Очень редко один из шовихани уходил в другое племя, обзаводился мужем или женой и оставался в нем, обучая его жителей своему искусству. Но преимущественно эти люди существовали изолированно и скрытно. Однако пятьдесят лет назад местонахождение племени было обнаружено, а все его члены — и мужчины, и женщины — расстреляны, зарезаны и закопаны в промерзшей земле.

В голосе Луки зазвучала особая горечь:

— Только вот в этой братской могиле не было найдено костей ни одного ребенка.

Элизабет сразу поняла, что это означает.

— Их кто-то забрал!

— Мы так и не узнали, кто именно это сделал, но... ни на один день не прекращали поиски. Мы надеялись, что доктор Полк со своей новой технологией отслеживания ДНК сумеет обнаружить давно остывший след.

— Удалось ли ему это? — спросила Элизабет. Лука покачал головой.

— Мы от него так ничего и не успели узнать. Правда, несколько месяцев назад он прислал странный запрос. Ему было нужно узнать больше о нашем статусе неприкасаемых — тех, кто не входит ни в одну касту Индии.

Элизабет не знала, что это означает. Она перевела взгляд на Хейдена, но профессор только передернул плечами. И все же в выражении его лица, в прищуре глаз она заметила нечто странное. Он явно что-то знал

Однако вместо объяснений Мастерсон достал авторучку и нарисовал на карте маленький крестик.

Что это? — спросила Элизабет, обратив внимание на то, что крестик оказался посередине самого густого скопления точек в регионе Пенджаб.

— Это то место, куда мы должны отправляться, если хотим получить ответы.

— И что же это за место? — задал вопрос Грей.

— То самое, где пропал Арчибальд.

11

6 сентября, 17 часов 38 минут

Припять, Украина

Николай шел по парку развлечений города-призрака.

Желтые машинки детского аттракциона стояли в лужах зеленой воды, в зарослях сорняков высотой по пояс. Крыша павильона давно провалилась, и от него остался лишь рыжий от ржавчины металлический каркас. Дальше, на фоне вечернего неба и заходящего солнца, возвышалось огромное колесо обозрения под названием «Большая Медведица». На его ржавом скелете безжизненно висели кабинки под металлическими зон тиками. Все это напоминало огромный памятник ужасу, рожденному к жизни чернобыльской катастрофой.

Николай шел вперед.

Парк был построен к годовщине Первомая в 1986 году. Однако вместо того, чтобы веселиться, за неделю до праздника город Припять с населением в сорок восемь тысяч рабочих и членов их семей был уничтожен, накрытый радиоактивным облаком. Город, возведенный в семидесятых годах, представлял собой блестящий пример советской городской архитектуры: здесь имелся Дом культуры «Энергетик», роскошная гостиница «Полисся», больница — подлинное произведение искусства — и множество школ.

Теперь театр лежал в руинах, из крыши гостиницы росли деревья, школы превратились в почти целиком разрушенные каменные коробки с осыпавшимися стенами, заваленные покоробившимися и пожелтевшими учебниками, старыми куклами и деревянными игрушечными кубиками. В одной из комнат Николай обнаружил кипы брошенных противогазов, лежавших на полу, как содранные лица мертвецов. От некогда кипевшего, жизнью города остались лишь зияющие провалы выбитых окон, обвалившиеся стены с осыпающейся штукатуркой да скелеты пружинных коек.

Все вокруг заросло сорной травой и деревьями, довершавшими разрушение того, что было создано человеческими руками. Теперь здесь бывали только туристы, платившие по четыреста долларов с головы, чтобы осмотреть это кошмарное, гиблое место.

А причина всего этого...

Николай прикрыл глаза от солнца и огляделся. В отдалении, на расстоянии в две мили, виднелась огромная туманная махина. Чернобыльская АЭС.

Радиоактивное облако, вырвавшееся в атмосферу в результате взрыва четвертого энергоблока, заволокло все вокруг на много сотен километров, и тем не менее приказ об эвакуации из этого района был отдан только через тридцать часов. Лес вокруг города стал красным от радиоактивной пыли, жители мыли свои пороги и балконы, а в это время в двух милях отсюда полыхал плутоний.

Николай сокрушенно покачал головой — в основном потому, что знал: следом за ним двигается группа телевизионщиков, снимающая сюжет для вечернего выпуска новостей. Он пошел дальше по парку развлечений. Его предупредили, чтобы он не сходил с полосы свежеуложенного асфальта, петлявшей между руин заброшенного города. На поросших травой и мхом обочинах дороги уровень радиации был гораздо выше, а участки, подвергшиеся наиболее сильному заражению, были обозначены треугольными желтыми знаками радиоактивной опасности. Новый асфальт был уложен специально для почетных гостей, официальных лиц и журналистов, которые в изобилии должны были пожаловать в Чернобыль на торжественную церемонию установки нового, стального саркофага поверх прежнего, бетонного, успевшего прийти в негодность.

Этим вечером отель «Полисся» должен был вновь обрести частицу своего былого великолепия. Был поспешно отремонтирован и вычищен его бальный зал, предназначенный для официального приема. Ради столь торжественного случая даже выдрали чахлые деревца, растущие из крыши гостиницы.

Для гостей со всего мира — только лучшее. Ожидались представители большинства стран и даже несколько звезд Голливуда. Сегодня Припять вспыхнет огнями и на одну ночь превратится в арену яркого праздника посреди радиоактивных руин.

Присутствовать на нем должны были президент и премьер-министр России, а также многие члены верхней и нижней палат российского парламента. Некоторые уже прибыли, не очень искренне уверяя хозяев в том, что восхищены происходящими здесь переменами, и пытаясь заработать политические очки даже на этом событии. Но никто не разливался по этому поводу столь сладкоречиво и обильно, сколь сенатор Николай Солоков, а после сегодняшнего утреннего покушения на него он и без того находился в центре всеобщего внимания.