Читать интересную книгу Умный, наглый, сомоуверенный - Вера Коркина

— Еще какой.

— Слушай, а если он все забрал, то, может, и вообще не вернется?

— Я про это и думаю. Что тогда делать? Мы тут планы составляем, а он давно ту-ту. Сел же в поезд, и паспорт нашелся. — Юля не скрывала горечи. — Но опять же дом. Он жадный, дом не бросит.

— Он может его продать так, что ты и не узнаешь. Приедут люди, покажут документы… Выметут вон, и все.

— Слушай, ты меня пугаешь. Я так не хочу.

Они купили в супермаркете коляску с куклой для Маруси, а для Юли он выбрал полумесяц из гранатов на серебряной цепочке, и она радовалась, как ребенок. Но особенно радовать Юлю он не собирался, и весь день ходил вокруг и нагонял на нее чаду, строя предположения насчет коварства Павла Ивановича, чем довел ее до полного уныния.

— Интересно, сколько раз нужно человека надуть, чтобы он перестал верить обманщику? Уже все понятно. Нужно устроить окончательную ловушку с разоблачением, чтобы не выкрутился. Надо его сюда заманить.

— Как? В газету объявление подать?

— Можно. Подай объявление, что продаешь дом.

— Как я его продам? Покупатели…

— Ты не поняла. Если позвонят, будешь отвечать, что дом уже продан.

Но Юля его не слышала и твердила свое:

— Бумаги на дом оформлены на чужую фамилию, какого-то Разумовского.

У Авилова от неожиданности выступил на лбу пот.

— На какую фамилию? — переспросил он.

— Разумовского.

Он замолчал. Вот оно что. Круг замкнулся. Все встало на места. Вот почему молчит полковник. Потому что узнал, кто владелец дома, в который поехала Ира.

— Бедная ты моя! — Он сочувственно посмотрел на домработницу.

Как же нас всех облапошили! Ах ты, наш голубчик! Законный обладатель дома! Порядочный без примет! Две жены в анамнезе, Ира, тетка Нюра, домработница. Три дочери, не считая предыдущих браков. Аттракционы, отель, шантаж, попытка убийства. Универсал, твою мать. Плохо начинать с аттракционов. Аттракционы до добра никого не доведут, так и будешь прыгать с одной карусели на другую. Какой беспокойный тип, то тут развлечется, то там. И прибыли-то никакой, а сколько всем хлопот! Зато теперь понятно повышенное внимание к его, Авилова, персоне.

Все вместе они знают все, но самое главное никто друг другу не сообщал или сообщал случайно. Кому охота признаваться в собственной глупости? Никому. Только Юля, с ее непосредственностью, когда распсихуется, несет что ни попадя. Авилов принялся молча расхаживать по гостиной. А Ира, что она сделает, когда обнаружит истину? Для нее это будет чересчур. Самому ему одно нужно сделать несомненно — выманить «кавказского пленника» из укрытия. Отнять досье. Потом дом.

Он набрал телефонный номер полковника:

— Юрий Максимович, Ира не звонила?

— Звонила. Завтра вернется. Где тебя носит, отец беспокоится.

— Передайте ему, я сегодня выезжаю, к ночи буду. А Ира во сколько приедет?

— Не знаю. Сказала, что встречать не надо. Темнит. Получит у меня что причитается.

— Юрий Максимович, если вы ее увидите раньше, чем мы встретимся, не говорите того, что знаете. Ни в коем случае, я вас прошу. Последствия могут быть несоразмерными.

— На что ты намекаешь?

— На то и намекаю, что вы подумали. Надо осторожно. Я знаю как. Не делайте ничего в одиночку.

— Прознал, да? — спросил полковник.

— Да.

Помолчав, оба одновременно положили трубки.

Глава 25

Круиз

Они доплыли до острова. Остров был просто скалой, огромным камнем, поросшим скудным кустарником. Пахло подмороженной травой. Алексей наломал веток, принес бумаги и развел костер. Они сели на брезент. Небо было затянуто тучами, быстро несущимися на восток. Из всех звезд лишь одна Венера упрямо проливала сквозь тучи зеленый свет.

— Я знаю, зачем ты приехала. — Алексей плеснул из фляжки какого-то тягучего напитка. — Ты приехала за документами. За компроматом на своего любовника.

Ира смотрела в костер. Почему-то ей стало безразлично, что он о ней думает. Ей было хорошо тут сидеть, касаясь его локтем. Странная штука семейная жизнь. Они не виделись столько времени, а оказались вместе на острове, и все остальное отступило. И какая-то девчонка, и проданный дом, и поехавший отель, и Яков Александрович, и Сашка, с его документами и разбитой головой, отступили, как призраки. Было ли это вообще? Лучше бы не было… Сидеть, смотреть в огонь, чувствовать его рядом. Все хорошо, ничего не нужно. Главное, не двигаться, ничего не говорить. Не спугнуть. Вдруг исчезнет?

— Все эти годы я вкалывал, а он воровал. Мы растили детей, он наслаждался жизнью… Я не понимаю, как ты оказалась на его стороне?

Ира втянула воздух: пахло костром и одеколоном «Ренуар».

— Не понимаешь?

— Не понимаю.

— Ну и ладно. Хочется покурить.

Алексей сходил за пачкой и вернулся. Подал сигарету, поднес огонь. Все было по-прежнему. Странно, стоит ему появиться рядом, все восстанавливается. За один миг все поднимается из праха.

— Как девочки? Спрашивают обо мне?

— Дед этих разговоров не переносит. Сашка тебя видела. «Я видела папу! Я видела папу!» И в слезы. Ты же от нее отвернулся.

Он сорвал травинку и растер между пальцами.

— Как ты думаешь, что это было?

— Что именно? — спросила Ира.

— Ну это все… Испытание?

— А разве что-то было? Я не заметила.

— Это нас испытывала судьба?

— А что, нас испытывали?

— Ты, по-моему, хлебнула лишнего…

— Я не понимаю, о чем ты…

— У меня там все. — Он заглянул ей в лицо. — А у тебя?

— А у меня ничего не было… Кроме тебя. Не веришь?

Она не отворачивала лицо, но и не смотрела на мужа. Смотрела, как из-за рваного края тучи бесформенным куском выглянула луна. Подняла мелкий камень, швырнула в воду.

— А выпить у нас еще осталось?

— Осталось. Но тебе лучше не пить.

— Нет. Мне лучше пить…

Он достал фляжку и разлил остатки.

— Это что, последнее? Нужно будет еще съездить. — Ира зевнула. — А что, который час? Или пьем дальше, или я засыпаю, — предупредила она. — Я с дороги. Потом этот дом, такой странный. Замок на песке… Ненастоящий какой-то. Но двери там, впрочем, настоящие. Вполне надежные двери. У хозяина тот же одеколон, что и у тебя. Все не то. Я говорю не то. Так вот, я хотела сказать, что ты первый начал… И ты не имеешь права попрекать меня любовниками, вот так-то… Но это пустяки… Я не хочу про ерунду.

— Кто первый, кто второй… Это знаешь что? Плотские страсти. Деньги, яхты, девки. Я не выдержал испытания деньгами… Они были не настоящие, за них с меня причиталось. Отель поехал, и это было нормально. Он и не мой, собственно. Не очень я его хотел, легко смирился. «Была без радости любовь — разлука будет без печали…» Но потом выяснилось, что это продуманно, это от зависти твоего любовника… Мы с тобой белые люди, к нам липнет черное… И когда мы слабеем, нас растаскивают.

— Это вранье. Ты недавно говорил совсем другое. — Ира произнесла это вяло, скорее по обязанности.

— А ты говорила, что хочешь моей смерти. Ты все еще ее хочешь?

— Алексей, ты переменчив, как весенняя погода. Я точно помню, что ты меня ненавидишь. Обзываешь окаменелостью.

Ей было скучно все это произносить. Хочешь ты быть с человеком или нет, решается по первому прикосновению. И все было решено. Она хотела его и только его. Все остальное — ошибка. Игра, ложные ходы, дешевая подмена. Просто есть его запах и все. Неважно, какой он и что он выделывает. Лишь бы он не отворачивался.

— Ты не виновата, просто попалась. Это козни. Дьявольские чары. Но все закончилось. Все встало на свои места. Я хочу сделать тебе чисто деловое предложение.

— Ну.

— Я знаю, где находится то, что ты ищешь. Я меняю эти документы на…

— Говори. На что?

— На нашу прежнюю жизнь, — закончил он.

— Вставай. Поехали за водкой. Потом договорим.

Вот и все. Все, чего она хотела. Все, о чем мечтала и уже потеряла всякую надежду. Предложено в форме сделки. «Чисто деловое предложение…» Ты же этого хотела? Этого? Что же ты молчишь? Тебе предложили все забыть, простить все «последние» слова, так в чем же дело?

— Поехали, — повторила она. — Я буду думать.

Они завели мотор и покинули остров. Решение потребовало от Иры трех дней. Все три дня она не могла перестать пить. Он заплатил за жилье какой-то женщине. В комнате стояли яркие букеты из мертвых цветов и сундук с замком. Стекла давно не мыли, на кухне пахло луком. Она хотела бы остаться там на всю жизнь, не есть, не спать. Алексей куда-то уезжал, потом возвращался. Когда уезжал, она просто молча сидела или стояла у окна. Когда появилась хозяйка, Ира спросила у нее, какое сегодня число и как называется поселок.

— Девонька, ты не пей больше. Лица на тебе нету, — ответила та.

Первое, что сделала Клементина, попав в дом братьев Абрамовичей, это вымела пол и перевесила кривые занавески. Хоть и временное жилье, все должно быть по-хорошему. Вокруг кипела строительная работа с шутками и матом, день был ясным, веселым. Она вызвалась купить продуктов и еле дотащила сумку. Придется завести тележку. Клементина готовила на ужин плов и даже напевала, так легко было на душе. Хорошее настроение.