— Например, труп?
— Что-то юмор у тебя черноват, Бетти.
— Какое настроение, такой и юмор, — буркнула та.
— Что? — напрягся я. — Опять… давит?
— Вообще-то и не переставало. Ладно хоть мысли не путаются… почти…
Точно, транк подействовал. Но совсем устранить симптомы не получилось. Глаз да глаз за ней, короче. А пока хорошенько всё осмотреть в данном конкретном помещении. Чем я и занялся, разворошив весь мусор и вскрыв все обнаруженные шкафчики и ящики.
— Ха! А ничего так этот доктор… докторша!
— Заварзин, ты вконец охамел?! Она же давно мёртвая!
— Да это я так, факт констатирую. Симпатичная… была.
Доктор М. Н. Смит, судя по найденной фотке в рамочке, при жизни была молодой миловидной девицей европейской наружности, синеглазой и брюнетистой. Да и фигура не подкачала — её форменный комбинезон не только не скрывал, но даже подчёркивал.
— Точно фильм ужасов. Где бы ещё таких красоток в экипаж исследовательской станции навербовали?
— Заварзин, ты совсем дурак?!
— Лиз, успокойся, я прикалываюсь.
— Эй, а ты, часом, не… побаиваешься?
Вот ты!.. Блин! А ведь она права! Только сейчас осознал, что меня, оказывается, всё это время тоже подспудный страх глодал. Даже не страх, а лёгкое такое опасение. Нервы ни к чёрту… надо что-то делать. Как-то отвлечься.
— Лиз, смотри, где это она фоткалась?
— Судя по фону, точно не здесь. В смысле, не в этой лаборатории. И даже не на этой станции.
— Согласен. Интерьер совсем другой, и отделка. На каком-то корабле?
— Возможно. А что нам это даёт?
— Вообще ничего. Ищем дальше.
Записи. В блокноте с пластиковыми листочками, на больших кусках писчего пластика, даже на доске, встроенной в стену. Совершенно нечитаемая без понимания контекста муть, формулы, сокращения и даже пиктограммы.
— А чем она здесь занималась? — задалась очередным очевидным вопросом Лизка.
— Измеряла что-то, — пожал я плечами. — Лаборатория метрологии, забыла, что ли?
— А вот этим что делала? — ткнула Бетти в монструозные рычажные весы.
Футуристические, да, но вполне узнаваемые.
— Массу определяла, — пояснил я. — Правда, в условиях станции с силой притяжения от вращения кольцевых модулей это дело весьма сомнительное… если только типовое наполнение лаборатории. А так ещё и линейными размерами наверняка она же заведовала — длина, ширина, высота… с точностью до пятого знака после запятой. Или даже больше.
— Но… зачем?!
— Если бы я знал, — вздохнул я. — Лазерные и оптические измерители гораздо точнее… если только что-то на их работу влияло… помехи наводило, блуждающие токи, вот это вот всё.
— Но на нас же не влияет!
— А у нас техника круче, — нашёлся я. — Всё-таки нас разделяют века технического прогресса.
— Всё равно странно, капитан Заварзин, — влез «мини-гекс». — Вы же сами говорили, что технологии принципиальных изменений не претерпели, просто усовершенствовались и миниатюризировались. Думаете, у ваших шлемов экранировка на порядки лучше?
— Хм… вряд ли. Предел развития обычно задаётся целесообразностью практического использования… и, тем не менее, наше оборудование функционирует исправно. И это факт.
— Факт, — не стал спорить Кумо. — Кстати, сэр, посмотрите-ка вон на тот шкаф! Там что-то виднеется…
— Сейчас… — Я подошёл к указанному «мини-гексом» предмету мебели, уроненному неведомым вандалом, да так и застывшему в неустойчивой позиции на ребре, и небрежным толчком ноги опрокинул его на бок. — Ага! Это что-то новенькое…
На открывшейся взгляду боковине красовалась очередная кровавая надпись: «No laptops!»
— Что там? — высунула у меня из-за спины любопытный нос Лизка.
— Предупреждает, чтобы никаких компьютеров, — пояснил я. — А у нашего друга слова не расходятся с делом… не расходились.
— Алекс, а ты не задумывался, куда делись… остальные люди?
— Понятно куда — маньяк в ловушку заманил, — беззаботно отмахнулся я.
— Дурак! А почему в ловушку?
— Потому что если бы он докторшу прямо здесь топором разделал, мы бы следы преступления нашли. Логично же.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Да иди ты!
— Пойду, куда ж я денусь? Кстати, тут уже вряд ли что-то ещё интересное найдём. Как по мне, стоит перебраться в какое-нибудь другое помещение.
— И в какое же? — подпустила яду в голос Лизка.
— Можно прямо напротив, — предложил я. — Но там тоже лаборатория. Вряд ли она будет по состоянию отличаться от этой. Зато можно заглянуть в… короче, я точно не понял, что там — каптерка, комната охраны или лаборантская.
— И что ты там хочешь обнаружить? Швабры, тряпки и моющие средства? Или запасные комбезы с защитными масками?
— Почему бы и нет? — пожал я плечами. — Заодно убедимся, что наш дружок нежные чувства испытывал исключительно к электронике.
— Это как?
— На контрасте, дорогая, на контрасте. Всё, пойдём.
На это Бетти не нашла, что возразить, и безропотно поплелась за мной. Впрочем, идти пришлось не очень далеко — всего лишь до противоположной переборки, ограничивающей лабораторную секцию. По факту шесть дверей с одной стороны, столько же с другой. Собственно, в пятую по правой стороне мы и сунулись — следующая, судя по вывеске, была санузлом. А противоположная от неё скрывала пункт санитарной обработки. Правда, сунулись не сразу: издали я не разглядел почерневшие кровавые буквы на тёмном фоне. Кстати, потому я и выделил эту дверь — она была выполнена под цвет стен коридора, в отличие от всех остальных. Зато теперь прекрасно различил латиницу: «Lois».
— Лоис? — недоумённо переспросила Лизка. — Кто такая Лоис?
— Лаборантка, наверное, — в очередной раз пожал я плечами. — Сейчас всё увидим.
И решительно толкнул дверь, только теперь осознав, чем ещё она привлекла моё внимание — пульт раздолбан, а вот само полотно нет. Пришлось, прежде чем толкать, ручку повернуть.
Ну, что сказать? Лизка оказалась права. Впрочем, я тоже. Помещение явно служило и каптёркой, и складом, и местом хранения всякой санитарно-гигиенической хрени, которая сейчас пребывала в живописном беспорядке. А ещё я здесь нашел тот самый… пожарный щит. Да-да, самый натуральный, с багром (!), несколькими химическими огнетушителями и рундуком с противогазами. А ещё на нём, под небьющимся пластиком, в специальных нишах висели… топоры. Целых два. А гнездо для третьего пустовало. И знаете что? Эти, кх-м, инструменты меня весьма впечатлили, причём как размерами, так и формой — скелетное лезвие в виде четверти окружности, одна из сторон которой совпадала с рукояткой. Плюс здоровенный такой шип на обухе.
— Алекс, что это?!
— Топор, дорогая.
— А почему он такой… странный? Я его себе иначе представляла… как у Железного Дровосека из старинной сказки…
— Ну, фиг знает… кстати, ничего не замечаешь?
— Здесь порядок? Ну, относительный?
— Угу. Шмотьё, что на полу, судя по всему, в невесомости витало по комнате. А потом упало, когда мы вращение запустили.
— А где её рабочее место?
— Чьё?
— Ну, этой Лоис?
— Не знаю… давай искать…
— Вон там ещё одна переборка и дверца, сэр, — подсказал «мини-гекс», подсветив в «дополненной реальности» контур на дальней стене.
— Ха! А я сразу и не обратил внимания, что тут планировка другая… ага, и тоже не заперто!
— И намалёвано что-то странное, — поддержала меня Лизка. — Что это? Кресты? Оккультные знаки? Почему они мне знакомы?
— Мазня какая-то, — отмахнулся я. — Крестики… или плюсики… нолики, стрелки… хрень, короче. А тут что написано? Legba?
— Кто такой Легба?
— Лучше тебе не знать, дорогая, — покачал я головой, пронзённый внезапной догадкой. — Да и мне бы век этого не видеть…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
За дверцей обнаружилась совсем крохотная комнатёнка, буквально каморка, почти вся занятая лежаком и небольшой тумбочкой. Стены и прочие поверхности абсолютно голые, из странного — несколько холщовых мешочков на верёвках, неведомым способом подвешенных к потолку. Ну и верхний ящик тумбочки чуть выдвинут. Этак приглашающе, ага.