- Ладно, - сдался наконец Маррон. - Давай возвращаться.
- Ага. - Мустар вскочил на ноги, радуясь, что освободился. - Нам нужно отвезти еще одну повозку. Магистр будет смотреть.
Идя вслед за мальчиком к повозке, Маррон застонал. После краткой передышки его тело двигалось лениво, но любопытство удвоилось, а утолить его было некому.
Еще раз подняться в гору рысью, еще раз подойти к навозной куче, провонять насквозь и взмокнуть, раскидывая ее лопатой... Сквозь жужжание мух Маррон услышал голоса, стук копыт и крик ястреба; потом совсем рядом раздался холодный резкий голос.
- Маррон. Вот ты где. По-моему, я приказал тебе дождаться меня? Я не привык разыскивать своего оруженосца и уж тем более не привык обнаруживать, что он предпочел... э-э... сельскохозяйственные работы в весьма любопытной компании...
Маррон уронил лопату, неохотно повернулся, сделал шаг, отходя от кучи, и увидел, как рыцарь отступил назад на тот же шаг.
- Сьер, я...
- Ты был в лазарете?
- Нет, сьер, но...
Ноздри сьера Антона дрогнули, но лицо оставалось спокойным. Про себя Маррон вздрогнул. Но тут - о чудо! - за плечом рыцаря возник магистр Рауль. Впервые Маррон был рад присутствию наблюдавшего за ним магистра.
- Что-то случилось, сьер Антон?
- Видите ли, магистр, этот брат был отдан мне в оруженосцы, но он предпочитает заниматься без моего ведома другими делами.
Магистр Рауль смеялся редко, но даже у него губы дрогнули в некоем подобии улыбки.
- Думаю, его предпочтения тут ни при чем. Это наказание, наложенное его исповедником. Я только не спросил, в чем он провинился...
Сьер Антон тоже не заинтересовался этим вопросом. Его глаза вновь встретились с глазами Маррона и рыцарь слегка кивнул, прося прощения и чуть улыбаясь юноше.
- Уже слишком поздно, - произнес рыцарь. - Не могли бы вы приказать кому-нибудь из мальчиков оседлать моих лошадей? Магистр Рауль, для того чтобы такая неприятность больше не повторялась, нам, вероятно, следует решить, чьи приказы имеют больший приоритет...
"Скажите это фра Пиету, - хмуро подумал Маррон, глядя, как мужчины удаляются. - Пожалуйста", - добавил он про себя, представив эту сцену. Оба они, и рыцарь, и исповедник, были упрямы, требовательны и не терпели нерадивости. Разница была в том, что у сьера Антона был насмешливый характер плюс уверенность, дарованная ему происхождением и положением в обществе. Фра Пиет же отличался мрачной верностью догме и правилам Ордена. Маррон с удовольствием поглядел бы на их спор, если бы мог сделать это со стороны...
Позади него тихо присвистнул Мустар - свист был чуть громче простого выдоха сквозь зубы. Маррон кивнул, повернулся к куче и взял лопату, но вынужден был опереться на нее из-за накатившей на него мгновенной слабости. Жужжание мух стало громче, оно впивалось в мозг и терзало его. На коже Маррона выступил холодный пот, хотя солнце пекло по-прежнему жестоко.
Наполнив повозку и забросив на нее лопату, Маррон налег на перекладину и потянул груз по камням. Он чувствовал, что действительно становится животным, неспособным думать, и молча следовал за Мустаром, поворачивая повозку на спуске в туннеле и тормозя ее своим телом. Так они выкатили повозку через замковые ворота на дорогу. На этот раз там не было каравана и можно было вновь разбежаться; тело Маррона последовало примеру его сознания, которое, казалось, давно уже где-то летало.
Вниз, вниз, на каждом повороте отшвыривая повозку от пропасти. Словно издалека до Маррона доносился, смех Мустара, но сам он не мог смеяться. Сердце бухало у него в груди, воздуха не хватало, разбитые ноги болели даже на ровных местах, а голова бессильно моталась из стороны в сторону.
Им оставалось совсем немного до подножия скалы, где их ждал отдых. Однако за поворотом, едва ли не последним на этой дороге, их поджидала беда. Перед телегой возник человек - по крайней мере Маррон подумал, что это человек, потому что сквозь туман перед глазами он видел только красно-желтые пятна. Услышав визг Мустара, Маррон понял, что человек - не плод его воображения.
Маррон и Мустар налегли на перекладину, отшвыривая повозку вбок. Она резко повернула и, хвала Господу, прошла мимо отпрыгнувшего человека. Маррон увидел путника совсем рядом: каштановые волосы и бородка окаймляли лицо мужчины, ошеломленно следившего за действиями возчиков. А повозка катилась чересчур быстро и была слишком тяжелой - нет, им не вернуться на правильный путь. Одно из колес соскользнуло в пропасть, повозка накренилась и полетела вниз, перекладина взвилась в небо, потащив за собой уцепившихся работников. Маррон почувствовал, как что-то порвалось у него в руке, и, уже падая с тропы, закричал от резкой боли.
Он отпустил повозку и полетел вниз. Ударился, покатился, растянулся и соскользнул в жестокие колючки терновника - и беспомощно лежал там, пока его сознание продолжало вертеться, катиться, раскачиваться и кувыркаться, не подчиняясь хозяину.
Едва слышные голоса позвали его издалека, приблизились, и тот же голос произнес имя - кажется, это было его имя, но юноша сразу же позабыл его.
Руки, обхватившие его под мышками; его тащат спиной по камню. Все вокруг мерцает и скрывается в тумане; глаза закрываются.
Он лежал на камнях, а умелые пальцы ощупывали его голову и ребра, подняли руку и повернули ее. Болело все сразу, но рука болела сильнее остального; он застонал и попытался освободиться, но державший его руку человек заворчал на него.
- Не бойся, мальчик, - услышал он и на этот раз понял слова, вцепился в них рассудком, пытаясь устоять в этом качающемся мире. - С ним все в порядке... ну, или будет в порядке. От такого маленького кровотечения еще никто не умирал - скорее от него парню станет легче.
Потом руки продолжили осмотр, прощупали кости, проверили ноги. Он потерял сознание.
Придя в себя, он услышал стук копыт, негромкое восклицание и знакомый голос:
- Что тут произошло?
Маррон моментально открыл глаза и попытался произнести слово, но не мог набрать достаточно воздуха. Ему казалось, что внутри он пуст, словно яичная скорлупа - раздавленная яичная скорлупа.
- Несчастный случай. Это я виноват, я должен был услышать их и уступить дорогу.
Эти слова произнес прежний, незнакомый голос. Хозяин нового, знакомого, соскочил с коня, звякнув удилами, и склонился над Марроном, полностью показавшись на фоне неба. Маррон узнал эту фигуру и узнал голос.
- А, так значит, они спускались слишком быстро. Сильно ему досталось?
- Думаю, нет, - только рана открылась, вот тут, на руке. По-моему, это рана от меча, полузалеченная...
- Знаю, это я его ранил. Как его голова, сильно ушиблена?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});