как далеко может отстоять этот субботний горшок. Сами сравните, чьи споры вам в большей степени напомнят проблему разбивания вареных яиц.
Вообще, не было ведь в истории ни одного, религиозного, социального, политического движения, сторонники которого не поделились бы между собой, ведя достаточно жесткие споры о своих трактовках своих общих драгоценных всем адептам идей. Раскалывались все, речь может идти лишь о том, насколько жесткими бывают такие расколы в истории.
Семена Логоса
Евангельские события, как передали нам сами евангелисты, оставляют места для многих вопросов. Перед нами очевидный Человек из плоти и крови, Который иногда говорит и действует, как Бог от первого лица, а иногда – как обычный человек. И Бог, воскресив Его из мертвых, явно показывает, что такое поведение Иисуса приятно Небесам и утверждается небесным судом. Как это все понять? Неужели тут не будет вопросов, кто перед нами: Бог или человек?
Все христианское богословие вокруг этого простого вопроса и завернуто. Все из него истекает. Вопрос этот прост лишь в формулировке – и удивительно труден и сложен в ответе.
Что удивительного, если верующие в Единого Бога зададут об этом вопросы? И при этом привлекут те знания, которые у них уже есть и ту логику, которой уже обучены. А эти знания суть разного достоинства, не все верны, не все и ошибочны.
История Церкви первых времен показала нам и тех авторов, которые отрицали любое и всякое эллинское знание, любую философию (Тертуллиан), и таких авторов, которые признавали элементы разумного, буквально: «семена Логоса» в языческих верованиях и философии (Иустин и Ириней). Жизнь показала, что правы не первые, а вторые. Именно они добились успехов в миссии и оставили интеллектуально плодовитое наследие.
Здесь считаю необходимым привести простой и классический пример времен золотого века свято-отеческой письменности. Вот известный спор пресвитера Ария со множеством церковных деятелей, которых мы условно объединим в лице ев. Афанасия, епископа Александрийского.
И Арий, и Афанасий признают за источник своего богословия Новый Завет. Оба читали у евангелиста Иоанна пролог к его Евангелию: В начале был Логос (это переводится и как «слово», и как «разум»), и Логос был у Бога, и Логос был Бог. Оба не отвергают это положение, равно как и следующее, что все, что начало быть, начало быть через Логос. А потом Логос воплощается.
Но у Ария нет четкой разницы между рождением и сотворением. И поэтому у него и сам Логос рождается во времени (а было время, когда Логоса не было), и само его рождение равно его сотворению. Поэтому Логос, хотя и един с Отцом, но Он – сотворенный Бог, а через него и начало быть все прочее, что начало быть.
Согласитесь, что на основании Писания вы не найдете возможности возразить Арию.
По Афанасию же, Логос рождается из Отца, сохраняя природу, сущность Отца, причем это происходит прежде всякого времени.
Кто прав? На основании только Писания этот вопрос не разрешить. Приходится привлечь философию и логику. А это уже не библейский источник.
Афанасий берет два важных положения.
Первое. Все, что имеет бытие, или сотворено, или не сотворено. Логика договаривает: не сотворен только сам Творец. А Он Един. См. начало нашей книги. Это разумная посылка. Апологетически сильная.
Второе. Существует разница между рождением и сотворением. Рождающий и рождаемое – одной природы, а само рождение не есть акт воли рождающего, но опять же – акт природы. Поэтому Логос рождается от Отца, но не творится Отцом – и потому-то Логос, будучи одной Божией природы с Отцом, и сам есть Творец. А сотворение, между тем – акт не природы, а воли и замысла творца. Творить Бог может из ничего, или же из чего-то, но не из самого себя. Сотворенное имеет другую природу, чем Творец.
Логичное, правильное решение загадки Писания. Она дает Писанию наиболее логичную и разумную интерпретацию. Но попробуйте это все объяснить, не применяя такого не библейского термина, как сущность, природа, а затем еще и столь многозначное греческое слово, как ипостась.
Или же вам придется смириться с невнятностью всякой мысли. Если нет четкой грани между тварью и Творцом, между Богом и Его изделием, то вы будете обречены на множество вторичных богов, по сути, на многобожие.
Четкость мысли иногда все-таки необходима. Жаль, если Писание такую четкость дает не всегда.
Ну, и последнюю точку в споре Ария и Афанасия ставит, как ни странно, общая теория относительности. Она показывает взаимосвязь пространства, времени и материи. Показывает относительность времени. Время течет по-разному в разных системах отсчета, его ход зависит от гравитации и скорости системы отсчета. Это приводит к мысли, что вместе с началом нашей вселенной началось и время, что время сотворено со всей остальной материей и пространством. Без материальных объектов пустое пространство не висело и не тикали никакие «мысленные часы». Вселенная творилась не в пустом пространстве и в какой-то момент ровно шедшего до этого времени, а вместе с пространством и вместе со временем. Значит, не было времени до начала творения вселенной. Арий не прав, что и требовалось доказать.
Но ведь это доказательство пришло опять же из стороннего источника, не из Писания. В свои времена ни Арий, ни Афанасий не знали, что на земле и на «черной дыре» в космосе само время течет по-разному. Всем людям тогда казалось, что для любого момента времени существовал предыдущий момент. Стоило немалых усилий ума, чтобы предположить, что это не так, что до творения времени не было вообще (или оно было чем-то совсем другим).
Вот такой пример хорошо показывает, что разумные мысли, семена Логоса из небиблейских источников – это полезные и необходимые идеи. Что, если возможно, лучше ими пользоваться, чем не пользоваться и сползать в умственную путаницу, а затем и вовсе в пучину какой-то лжи. Ведь предмет богословия, как видим, это нечто более серьезное, чем вопрос о тупом и остром конце яйца. Человек до определенной меры способен истину о Боге и мире познавать, и призван к этому стремиться. Поэтому просто призывать к отказу от богословия и как бы простому нравственному житию – это довольно глупо. Без целостного мировоззрения человек не сможет держаться никаких принципов, в том числе и нравственных.
Границы богословия
Итак, будем надеяться, что читатель не станет воевать против богословия, как такового, под флагом борьбы за мир между людьми, а также примет спокойно тот факт, что в христианской картине мира Писание является не единственным источником. Оговоримся здесь, что