с Екатериной Павловной не настолько близки, чтоб мне ее наряды обсуждать.
– А вы могли бы? – тут же влезла девчонка в разговор.
– Ну, я не великий знаток моды, но про то, к лицу что-то девушке или нет, сказать могу, – выкрутился Руслан. – Вот, к примеру, ожерелье это я раньше у вас не видел. Тут покупали?
Вопрос этот был задан не просто так. Скромное ожерелье и вправду он еще не видел. Золотая цепочка с пятью короткими подвесками, украшенная небольшими рубинами, привлекла его внимание сразу. Особенно камни в нем. В его коллекции самый маленький камень был раза в полтора больше тех, что красовались на шее девушки. Даже те, что он продал ювелиру, и то были гораздо крупнее. А значит, шкатулка та стоит столько, что о будущем можно вообще не думать.
– Нет, – мотнул полковник бакенбардами. – Это ожерелье я ей на шестнадцатилетие подарил. Супруга, маменька ее, шипела, что, мол, рано. Мала еще для таких подарков, а я настоял.
– Приятная вещица. И скромно, и сразу видно, что стоит немало, – оценил Руслан, мысленно усмехаясь.
В геммологии он тоже разбирался постольку-поскольку. Теорию знал неплохо, а вот с практикой всегда были проблемы. Ну не обучали их в училище, как правильно обращаться с драгоценными камнями. Так что, даже примерной стоимости этих камней парень назвать не мог. Точно знал только одно. Подобное украшение могло стоить порядка тридцати тысяч рублей. Плюс-минус пару тысяч. В лавке ювелира нечто подобное продавалось.
Полковник, услышав его слова, гордо подбоченился, а Руслан старательно сделал вид, что поглощен чем-то, что приметил на улице города. У парадной лестницы городской управы уже вовсю клубился народ. Экипажи, собственные и наемные, подъезжая, высаживали гостей и тут же откатывались в сторону, освобождая место другим. Дождавшись своей очереди, казак подогнал коляску к расстеленной на ступенях ковровой дорожке и, оглядываясь через плечо, наблюдал, как высаживаются его седоки.
Выскочив первым, Руслан подал руку девушке и, дождавшись, когда коляску покинет полковник, захлопнул дверцу. Казаки, сопровождавшие его, в этот момент внимательно оглядывали площадь, не убирая ладоней с рукоятей револьверов. И это была не пустая демонстрация своей крутости. После выстрела в спину князю бойцы вели себя так постоянно. Поднявшись на крыльцо, Руслан поздоровался с несколькими знакомыми офицерами и повел Катерину в здание. На улице еще было вечерами прохладно. Войдя в бальный зал, Руслан с высоты своего роста нашел взглядом Рязанова и, наклонившись к девушке, предложил:
– Вон там граф Рязанов стоит. Не желаете присоединиться к нему?
– А танцы будут? – вместо ответа спросила девушка.
– Ну, это называется весенний бал, так что, думаю, будут, – протянул Шатун.
– Тогда пошли, – кивнула Катерина и, вытянув и без того стройную шейку, попыталась рассмотреть искомого графа.
Аккуратно ведя ее в нужную сторону, Руслан пытался понять, какое отношение танцы могут иметь к общению с графом. Но так и не найдя объяснения этому выверту женской логики, плюнул на эту идею. Понять женщину еще никому не удавалось. Рязанов, увидев приятеля, учтиво поздоровался с девушкой и, улучив момент, тихо сообщил Руслану:
– Тут тобой один серьезный купец интересуется.
– С чего бы? – удивился Шатун.
– Не знаю, но настроен весьма серьезно, – все так же тихо добавил майор и, отвернувшись, принялся с кем-то почтительно раскланиваться.
«Ладно. Ему надо, сам подойдет», – проворчал про себя Руслан.
Его вниманием целиком и полностью завладела Катерина. Девица явно решила показать всем, что рядом с ней не просто поклонник, а человек, претендующий на нечто большее. Держа его под руку, Катерина то и дело задавала ему какие-то вопросы и, даже не вслушиваясь в ответы, тут же задавала следующие. Руслан, уже на второй минуте потонув в этом потоке, даже не пытался отвечать, только делал вид, что внимательно ее слушает. Наконец, когда круг вежливости был закончен, и они пристроились у стены, девушка перевела дух и, лукаво посмотрев на Руслана, неожиданно спросила:
– Ну как? Получается у меня изображать из себя светскую дурочку?
– И даже очень. В какой-то момент я испугался, что вы такая и есть, – признался Шатун, не понимая, зачем вообще это было нужно.
– Слава богу, нет, – тихо рассмеялась Катерина. – Признаюсь вам, князь, откровенно, я вообще не люблю подобные сборища. А вот танцевать мне очень нравится. Потому и соглашаюсь бывать на подобных приемах.
– А я танцевать не очень люблю, – признался в ответ Руслан.
– Почему? У вас это очень даже ловко получается.
– Все из-за моих размеров. Для такого, как я, тут места маловато. Того и гляди, сшибешь кого. А это натуральное оскорбление.
– То есть, будь у вас возможность танцевать дома, вы бы танцевали? – не унималась Катерина.
– Ну, иногда можно. Танец, он хорошо развивает тело и помогает научиться двигаться более точно. А в бою это бывает очень важно. Горцы, к примеру, даже с оружием танцуют.
– А вы так умеете? – тут же последовал очередной вопрос.
– Казаки показывали. Они тоже этот танец переняли, чтобы ловчее с оружием обращаться.
– Научите меня, – моментально загорелась Катерина.
– Тогда для начала придется вам шашку по руке заказать. Обычные для вас тяжеловаты будут.
– Вы мне еще и настоящего аргамака обещали дать покататься, – вдруг напомнила девчонка.
– Дам. Вот как земля подсохнет, так и поедем, – кивнул Шатун, сообразив, что девчонка запоминает все, что ее хоть как-то может развлечь.
– Князь, вы чудо, – захлопала Катерина в ладоши. – Вы единственный из моих знакомых мужчин, кто не пытается меня отговорить от верховой езды и охоты.
– Не вижу в этом необходимости, – пожал Шатун плечами. – И то и другое занятия весьма полезные для здоровья. Опасные, но полезные.
– И в чем же их польза? – моментально отреагировала Катерина.
– А вы просто посмотрите на себя и оглядитесь вокруг. По сравнению с другими девицами вы словно булатная шпага рядом с простым палашом. Тонкая, гибкая, сильная. И двигаетесь легко, словно огонек над углями. А они тяжеловесные, рыхлые. Случись что, ничего кроме визга от них ожидать не приходится. Вы же сразу за оружие схватитесь. Привыкли на охоте при любой опасности стрелять.
– Вы правда так думаете? – помолчав, еле слышно спросила девушка.
– Слово чести, Екатерина Павловна. А что не так?
– Я всегда считала себя уродливой, – все так же тихо призналась Катерина. – Да и маменька все время твердила, что девица должна быть круглой. В теле, чтобы мужской взгляд к себе привлекать. А сила и ловкость только актрискам во всяких балаганах нужны, чтобы на потеху толпе выступать.
– Господь с вами, Катенька, – растерявшись от такого признания, жарко выдохнул Шатун. – Для меня вы просто образец красоты.