Возможно, конечно, что она понесет от него. Но с одного раза… Вряд ли. За годы брака ей так и не удалось забеременеть. Риск, конечно, очень мал. Да и в любом случае она скоро выходит замуж.
Стивен ласкал языком ее живот, отгоняя подобные мысли и страхи. Если уж ей не суждено впредь испытать такую безрассудную страсть — она сполна насладится ею сейчас.
Она приподняла бедра, помогая ему. Освобождая сначала одну ногу, а потом другую, Стивен осыпал поцелуями ее бедра, колени, лодыжки. Он взял пальцы ее ноги в рот и принялся посасывать их, в то время как рука его медленно пробиралась вверх по внутренней стороне ноги. Изабель охватила дрожь.
Теперь она лежала перед ним совершенно нагая. Она видела, как тяжело вздымалась его грудь, когда он ласкал взглядом ее тело. Он так растягивал это удовольствие, что ей показалось, что он вот-вот услышит стук ее сердца.
Она снова задрожала, и он лег рядом с ней и накрыл их обоих одеялом.
— Тебе тепло, милая? — спросил он и поцеловал ее в плечо.
Изабель кивнула и попыталась сосредоточиться на его мозолистой руке, скользившей по ее ребрам, а не на том, как легко слова «милая» и «люблю» слетают с его языка.
— В чем дело, Изабель?
Все было так хорошо, ей вовсе не хотелось это рушить. Она положила руку ему на плечо и взглянула в обеспокоенные карие глаза:
— Я и не думала, что будет так хорошо.
Она почувствовала, как прямо под ее рукой расслабились напряженные мускулы Стивена.
Он провел носом по ее шее и игриво куснул мочку уха. Но ей сейчас хотелось не этого. Она переложила его руку себе на грудь, повернулась к нему и поцеловала глубоким поцелуем. Его игривости как не бывало.
Он ответил на поцелуй с жаром и сжал ее бедра. Ей нравилось ощущать там его сильную, властную руку. Другой рукой он скользнул по внутренней стороне ее бедра, и она вся напряглась в предвкушении. Осталось уже недолго — скоро грехопадение свершится.
Мысль о том, что он войдет в нее, заставила ее сжаться в сладком спазме еще до того, как пальцы Стивена коснулись средоточия ее блаженства. Что за волшебство эти пальцы творили с ней — словами не передать.
— Что ты делаешь? — спросила она задыхаясь.
— Если ты не знаешь, значит, твой муж действительно был свиньей, — пробормотал он. — Хочешь, чтобы я прекратил? — Судя по его веселому тону, он не сомневался в ее ответе.
— Но… но… — Она честно пыталась поддержать разговор, однако мысли никак не удерживались в голове. — Мне никогда… это так… так… невероятно…
Она гладила его плоский живот тыльной стороной руки. Коснувшись мимоходом грубой ткани его штанов, она сжала его предплечье:
— А ты разве не будешь их снимать?
— Чего ты хочешь, Изабель? — Он говорил тихо, но в голосе его слышалось напряжение.
— Я… я… — Она умолкла, смущенная тем, что собиралась сказать.
— Любовь моя, ты можешь свободно говорить со мной обо всем. — Он погладил ее щеку. — Особенно когда мы в постели.
Если ей суждено быть с ним лишь однажды, пусть это случится прямо сейчас. Она не могла объяснить почему, но мысль, что он овладеет ею не раздеваясь, казалась Изабель невыносимой.
Ее щеки вспыхнули ярким румянцем.
— Я хочу, чтобы мы оба были абсолютно нагими.
— Дорогая, я могу доставить тебе удовольствие, не входя в тебя.
Грубоватая прямота его слов ошеломила ее. Разве можно думать об этом в таких выражениях?
— И если мы хотим не рисковать — я имею в виду ребенка, — то пусть штаны лучше останутся на мне. — Он обвел пальцем контур ее лица. — Поверь, мне будет в тысячу раз сложнее вовремя остановиться, если я их сниму.
Она заглянула ему в глаза и услышала собственный вопрос.
— А мы должны остановиться?
Он закашлялся.
— Я хочу, чтобы ты была абсолютно уверена, — проговорил он сдавленным шепотом. — Здесь и сейчас мы делаем серьезный выбор.
Судя по тому, что она о нем слышала, он этот выбор делает постоянно. Сердце ее сжалось.
— А разве ты не хочешь? — спросила она.
Глаза его вспыхнули, а губы изогнулись в хищной улыбке:
— Я, без сомнения, хочу. Очень. На самом деле я думаю только о том, как бы овладеть тобой.
От этих слов ее окатило волной страсти.
— Это то немногое, что я могу сделать, чтобы удержаться и не начать приводить все мыслимые и немыслимые аргументы, чтобы убедить тебя сдаться, — проговорил он, поглаживая пальцем ее нижнюю губу.
— А какие аргументы у тебя есть? — спросила она тихо, почти шепотом.
— Их нельзя услышать, но можно почувствовать. — Он снова улыбнулся своей волчьей улыбкой, и сердце ее едва не остановилось.
А потом он целовал ее до беспамятства. Изабель наслаждалась каждым мгновением.
Стивен опустил ее руку к застежке своих штанов, и она пришла в себя, ощутив под пальцами твердость его члена. Она потерла его ладонью и с радостью услышала его стон.
— Ты хочешь, чтобы я, как мальчишка, излил на тебя семя? — Он схватил ее за запястье.
Она улыбнулась: отчаяние в его голосе польстило ей.
— Ты же сказал, что разденешься.
Он резко сел. Пара быстрых движений под одеялом — и он поднял штаны над головой и зашвырнул их в дальний угол каморки. На этот раз, когда он сжал Изабель в объятиях и поцеловал, он был полностью нагим, как и она сама.
Бог — свидетель, как же хорошо!
Она ощутила, как его твердый стержень прижимается к ее животу, и ее пронзила дрожь. Она укусила Стивена за плечо, лаская руками его поясницу и упругие ягодицы. Он просунул руку меж ее ног и начал круговые движения. Ее стоны тонули в его глубоких, влажных поцелуях.
— Ну как? — выдохнул он ей в ухо.
— Я… Я… — А о чем, собственно, он спросил? Из-за того, что его пальцы проделывали с ней, она ни на чем не могла сосредоточиться. — Пожалуйста, не останавливайся.
— Не буду, — хрипло ответил он, — пока ты не станешь выкрикивать мое имя в экстазе.
Она не знала, что это за ощущение вскипает в ней.
— Верь мне.
И она верила. На самом деле.
Он опустил голову и втянул в рот ее сосок. Напряжение в ней росло с каждой секундой. Она чувствовала у Стивена его отзвуки. Напряженные мышцы, подрагивающий член у ее бедра, жар, волнами исходящий от его кожи. Он стал ласкать ее грудь сильнее, и Изабель подалась навстречу его руке — ее тело все еще жаждало большего.
Когда ей показалось, что больше она не выдержит, ее тело содрогнулось в сладчайшем спазме. Волны наслаждения накатывали одна за другой.
О Боже, Боже, Боже!
Когда ощущение схлынуло, тело ее сделалось слабым и обмякло. Голова Стивена лежала у нее на груди. Напротив ее живота дико колотилось его сердце. Она с трудом подняла руку и погрузила пальцы в его волосы. Внутри что-то легонько сжалось, когда она ногой ощутила его напряженный член.