к Каньону Галч. А прежде чем на Токе появится новая экспедиция, пройдет немало лет. Он, младший лейтенант Александр Джонс, скорее всего останется на этой планете до конца жизни. Хотя, если подумать, это ничем не хуже того позора, который ждал бы его по возвращении. Мрачная перспектива, куда ни глянь.
— Привет, шериф! Позволь поставить тебе выпивку, — произнес за его спиной голос.
— Спасибо, — ответил Алекс.
У хокасов было прекрасное правило — входя в салун, угощать шерифа. Алекс уже основательно познакомился с этим обычаем, но настроение от этого не улучшилось.
Хокас оказался пожилым, беззубым и сморщенным.
— Меня зовут Крошка Кид, — представился он. — Я из Питомника. Привет, шериф, еще раз.
Словно во сне Алекс обменялся с ним рукопожатием.
Они протолкались к стойке. Из-за низкого потолка Алексу приходилось пригибать голову, а в остальном все было устроено в полном соответствии с классическими образцами, включая невысокие подмостки, на которых пели и приплясывали три полуодетые самки хокасов. Сбоку на раздолбанном пианино играл хокас в очках.
Крошка Кид плотоядно глянул на сцену.
— Знаю я этих девочек. — Он вздохнул. — Хороши кобылки, а? Как считаешь?
— Да… Верно… — согласился Алекс. У самок хокасов было по четыре груди. — Очень хороши.
— Зунами, Года и Ториги — так их зовут. Эх, будь я помоложе…
— А почему у них не английские имена?
— Для женщин мы сохранили старые имена, — объяснил Крошка Кид. Он поскреб свою плешивую голову. — Чертовски мерзко, когда сотня хокасов в округе зовется одинаково. Ну как, дьявол меня раздери, можно назвать свою женщину, если их всех, до единой, зовут Джейн?
— Ну, есть еще такое имя, как «Эй, ты», — угрюмо заметил Алекс. — А позвать можно «Да, дорогая».
У него начинала кружиться голова. Виски у хокасов было довольно крепким.
Рядом, споря с пьяной громкостью, стояли два ковбоя. Это были типичные хокасы, и Алекс не смог бы отличить их друг от друга.
— Этих я тоже знаю, — заявил Крошка Кид. — Они из моей старой компании. Вот этот — Слим, а второй — Шорти.
— Мммм, — промычал Алекс.
Занявшись стаканом, он прислушался к спору. Перепалка уже перешла в стадию оскорблений.
— Попридержи язык, Слим, — сказал Шорти, безуспешно пытаясь сощурить свои маленькие круглые глазки. — Я человек опасный.
— Это ты-то опасный?! — насмехался Слим.
— Говорю тебе, придержи язык и не шути с огнем, — пропищал Шорти.
— Тебя нужно посадить верхом на осла, — сказал Слим, — да еще задом наперед. И я как раз могу сделать это для тебя…
— А ну, повтори!
— Тебе нужно ездить на осле задом…
Последним, что успел заметить Алекс, была улыбка на морде Слима, а потом вдруг салун наполнился грохотом стрельбы. Сработал рефлекс — Алекс бросился на пол, и только это его спасло. Срикошетив с характерным визгом, пуля пролетела мимо его уха. Снова и снова гремели выстрелы, и Алексу оставалось только вжиматься в пол и молиться.
А затем наступила тишина. В воздухе клубился пороховой дым, хокасы выползали из-под столов и стойки и снова брались за недопитые стаканы. Алекс поискал глазами трупы, но увидел только, как Слим и Шорти прятали разряженные револьверы.
— Ладно, так уж и быть, — сказал Шорти. — За этот круг плачу я.
Он швырнул на стойку доллар.
— Спасибо, приятель, — ответил Слим. — В следующий раз моя очередь.
Алекс вытаращил глаза.
— И никто даже не ранен!? — Он истерически захохотал.
— Нет, конечно, — сказал Крошка Кид. — Слим и Шорти закадычные друзья. — Он развел руками. — Это просто забавный человеческий обычай. Хотя я, честно говоря, не вижу большого смысла в том, что люди чуть ли не каждый день палят друг в друга. Правда, если подумать, это делает их немного храбрее, а?
— Угу, — сказал Алекс.
Большинство разговоров в салуне было о нем. Некоторые утверждали, что он вовсе не человек, другие — что человечество выродилось с тех пор, как большую и лучшую его часть перестали составлять ковбои. Впрочем, несмотря на разочарование, хокасы относились к нему беззлобно и наперебой предлагали выпить.
Алекс принимал все приглашения подряд. Думать он ни о чем не мог.
Примерно через час, а может и через два или десять, в салун вошел Слик. Голос его выделялся в общем гуле.
— Разведчик принес донесение, джентльмены. Индейцы всего в пяти милях и движутся к нам. Если кто хочет унести ноги, нужно уходить.
Ковбои допили свои стаканы, разбили их о стены и возбужденной толпой выкатились из салуна.
— Нужно успокоить парней, — пробормотал Крошка Кид. — Или у нас будет бунт.
Сохраняя полнейшее спокойствие, он выстрелил в лампу.
— Идиот! — взревел Слик. — На улице ясный день!
Алекс бесцельно слонялся по салуну, пока шулер не поймал его за рукав.
— У нас не хватает рук, а нужно перегнать большое стадо. Раздобудь себе спокойного пони и помоги, чем сможешь.
Алекс кивнул. Приятно сознавать, что можешь быть хоть немного полезным. Вдруг на следующих выборах его прокатят?
Пошатываясь на заплетающихся ногах, он добрался до загона. Какой-то хокас подвел ему клячу — такую старую, что от ее норова давно уже ничего не осталось. Но стоило ему только взяться за поводья, как пони отошел в сторону.
— Иди сюда, — тихо проговорил Алекс. — Иди сюда, старая задница. Вот так, стой смирно. — Кто-то помог ему забраться в седло. — Хокас, высокий, сильный, могучий хокас… — Марш вперед! — заорал Алекс.
— Ты пьян, как скунс, не будь я Поросенок Билл! — произнес кто-то рядом.
— Нет, — сказал Алекс. — Я трезв, как стекло. Вся ваша Тока пьет, ясно? И п'тму на Токе все тр'звые п'дряд, панимаэш? Вот. Только трзе… трезв… на Токе могут пить. Поял?
Его старый пони брел куда-то сквозь розовый туман.
— Я одинокий ковбой! — запел Алекс во все горло, фальшивя безбожно. Самый старый и одинокий ковбой в мире — это я!
Он смутно соображал, что рядом с ним идет большое стадо. Животные нервничали, ревели, вращая глазами и разрывая копытами землю. Несколько хокасов с криками и проклятиями бешено скакали вокруг, пытаясь направить стадо в нужную сторону.
— Я-знаменитый-хрен-вам-ковбой-с-Рио-Гранде! — орал Алекс, шатаясь в седле.
— Эй, потише! — крикнул ему какой-то очередной хокас по имени Текс. Эти твари и так всего боятся.
— Что?! — вскричал Алекс, вдруг заинтересовавшись. — Так вы хотите, чтоб они шевелились быстрее? Ха, верно, ребята! Зеленокожие близко! Они идут сюда! Мы им покажем! — Он вытащил свой шестизарядный, выстрелил в воздух и заорал: — Ййеехууу!
— СТОЙ, ТЫ, ДУРАК!!!
— Ййееххуууу!
С криками и стрельбой Алекс понесся прямо в середину стада.
— Вперед ковбои! Вперед!
Стадо обратилось в паническое бегство. Словно лавина прорвало оно тонкую цепочку загонщиков-хокасов. Всадники кинулись