ну конечно, городской голова.
— По-моему, ты спятил, — коротко ответил Монти. — Всем известно, что городом управляет городской шулер.
На хокасе, которого звали Слик, был соответствующий его чину костюм: узкие брюки, черная куртка, клетчатый жилет, белая манишка с высоким воротником и галстуком, булавка с бриллиантом, в одном кармане крупнокалиберный дерринджер, в другом — колода карт. Выглядел Слик устало, похоже в последние дни он слишком мало спал. Тем не менее, он многословно и велеречиво приветствовал Алекса и провел его в свой кабинет, обставленный в стиле XIX века. Текс и Монти вошли следом и прикрыли дверь, отрезав шум галдящей толпы.
— Сейчас тебе принесут сэндвичи, — сказал Слик. Он предложил Алексу отвратительную на вид пурпурную сигару из листьев какого-то местного растения, раскурил такую же сам, сел за стол-бюро и спросил: — Так когда же мы можем рассчитывать на помощь твоих друзей?
— Боюсь, не скоро, — ответил Алекс. — Экипаж «Дракона» ничего не знает. Они потратят много времени на поиски. И если не найдут меня здесь, то даже не узнают, что у вас война с индейцами.
— Сколько они пробудут на Токе?
— Примерно месяц. Потом они сочтут меня мертвым и улетят.
— За это время мы могли бы добраться до побережья, но между нами и кораблем лежат земли индейцев. Проскочить не удастся. Похоже, единственный способ доставить тебя к твоим друзьям — это побить индейцев. Но мы не можем их побить без помощи твоих друзей.
— М-да. Мрачно.
Чтобы сменить тему разговора, Алекс стал задавать вопросы об истории хокасов. К его удивлению, Слик оказался весьма образованным типом.
Первая экспедиция посетила Току больше тридцати лет назад. В то время ее отчет почти не вызвал на Земле интереса: в безбрежной Галактике слишком много планет. И только теперь, направив крейсер «Дракон» в авангарде, Лига предприняла попытку освоить этот район Галактики.
Племя хокасов встретило первых землян с восторгом, и, если вдуматься, людям здорово повезло, что они высадились именно у селения хокасов, а не слисси. Аборигены обладали поразительными лингвистическими способностями; благодаря им, а также современной психографии (тут уж заслуга пришельцев) они выучили английский за несколько дней. Люди для них были почти божествами, и, подобно большинству примитивных племен, они были не прочь порезвиться со своими кумирами.
Роковой день наступил скоро. Установив внешний экран, люди показывали хокасам учебные фильмы, хотя плюшевые медвежата смотрели на движущиеся картинки скорее изумленно, чем заинтересованно. Но однажды вечером, но настоянию командора Уэсли, им показали старый вестерн.
Вообще-то, нет ничего особенного в том, что у многих астронавтов во время долгих перелетов появляется какое-нибудь хобби. Так уж вышло, что увлечением командора Уэсли был американский Запад, и он, приклеив к носу розовые очки, таскал с собой гору романов и фильмов, об исторической достоверности которых можно даже не упоминать.
Хокасы посмотрели фильм и сошли с ума.
В конце концов, командор решил, что такая исступленная экстатическая реакция объясняется тем, что хокасы наконец что-то поняли. Салонные комедии и межзвездные приключения ничего им не говорили; тут же им показали страну, почти не отличающуюся от их собственной — в прериях бродят такие же огромные стада животных, и с коварными врагами сражаются такие же герои-одиночки.
Уэсли пришло в голову, что эта раса вполне может кое-что перенять из материальной культуры Запада. Хокасы добывали жалкие средства к существованию из земли, которую им даже не приходило в голову распахать, передвигались пешком, а орудия труда изготавливали из бронзы и камня. Если им помочь, они могли бы достичь гораздо большего.
Корабельные техники без труда смастерили старинные пистолеты — кольты и дерринджеры. Но нужно было еще научить хокасов выплавлять железо и сталь, делать порох, ручные токарные станки и мельницы. И здесь опять помогли психография и природная восприимчивость. Играючи хокасы освоили и способ одомашнивания диких животных.
Еще до отлета экспедиции хокасы вовсю катались верхом на «пони» и пасли стада «длиннорогих»; они заключили союз с более развитыми племенами побережья и наладили обмен мяса на зерно и промышленные товары. И они с упоением принялись истреблять отряды слисси.
И напоследок — в знак дружбы — командор Уэсли подарил им свою коллекцию.
Ничего этого в официальном отчете, разумеется не было. Там упоминалось, что расе медвежьих продемонстрированы приемы металлургии и химии, а также преимущества некоторых экономических схем. Кроме того, выражалась надежда, что, получив такую помощь, хокасы сумеют подчинить себе слисси, так что, когда люди откроют регулярное общение с Токой, колонистам не будет угрожать никакая агрессия.
Алекс легко представил, что было потом.
Хокасы были охвачены энтузиазмом. Новый образ жизни оказался вполне подходящим, особенно в прериях, так почему бы им не перенять у людей все остальное? Ведь люди — почти божества! Техасский выговор, покрой одежды, манеры, отмена древней племенной организации — все это получилось абсолютно естественно. Революция протекала весело.
Но книги и журналы не могли разойтись далеко. Большинство новостей передавалось устно и неизбежно искажалось.
Прошло тридцать лет. Хокасы растут быстро: второе поколение, воспитанное в новых традициях, распространилось далеко на запад, гоня перед собой слисси.
Так продолжалось до тех пор, пока слисси не научились сами изготавливать огнестрельное оружие. Затем, обладая куда большим военным талантом, они объединились, создали мощную армию, и, в свою очередь, стали гнать хокасов. И они не собирались останавливаться, пока не захватят весь континент, включая побережье. Храбрость хокасов-одиночек ничего не стоила перед ордой слисси, подчинявшихся железной дисциплине.
Одна из индейских армий надвигалась на Каньон Галч. Она была уже близко, и ничто не могло ее остановить. Хокасы, бросая имущество, бежали с семьями с отдаленных ранчо. Но из-за своей обычной разболтанности большинство беженцев задерживалось в городе. Здесь они начинали обсуждать, нужно ли двигаться дальше, может, лучше переждать, а если уж ждать, то можно еще понемножку выпить…
— И вы даже не пытаетесь дать бой? — спросил Алекс.
— А что делать? — ответил Слик. — Половина не хочет связываться, у половины тех, кто готов воевать, есть свой собственный план действий, и если его не принять, они тут же разворачиваются и уходят. Остается не так уж много.
— Но ты же вождь, неужели ты не можешь придумать такой план, который удовлетворил бы всех?
— Нет, конечно. Зачем? Единственно правильный план — мой собственный.
— О, Господи!
Алекс свирепо впился зубами в сэндвич, который держал в руке. Пища восстановила силы, а «жидкий огонь», как хокасы называли виски, согрел внутренности и поднял настроение.
— По-моему, — проговорил он с набитым ртом, — главная ваша беда в том, что вы не умеете организовать сражение.