двенадцать. Она внимательно следила в шесть глаз за чёрным сгустком игл в центре сияния. Кристаллический ком повис неподвижно; отдельные иглы-осколки висели рядом с ним, не притягиваясь и не отталкиваясь.
В этот раз затылком сармат не бился — в себя пришёл на удивление легко и даже сразу встал на ноги.
— Спасибо, что пояснили, — пробормотал он, вспоминая гаснущие галактики — и ошмётки знаний по астрофизике, собранные по сети и библиотеке Лос-Аламоса. — Значит, теперь он там, и Кемагвен бдит… А с двенадцатью лапами кто?
— Нерг, — ответила Кайшу, и по её поверхности пробежала багровая волна. — Он давно там. С тех пор, как перестал быть богом. Но он ещё хочет, чтобы Равнина жила — и мы ему за это благодарны.
Гедимин вспомнил взгляд «гиены», следящей за чёрными кристаллами. «Скорее Кемагвен выпустит пришельцев, чем это существо позволит им двинуться…»
— Алайналь могли бы договориться миром, — задумчиво сказала Кайшу. — Ещё один народ, с древними знаниями и новыми идеями… Но, видно, холод убил их, а от нежити добра не жди… Мастер Вепуат, мастер Дим-мин, ступайте в литейни Куэннов. То, что нужно для лечения «Элидгена», готово. Если есть просьбы ко мне или стражам Равнины…
— Есть, — вздохнул Вепуат, забирая у Гедимина белую шкуру. — Там у нас за сотню Сагатов. В них вселялись алайналь, они их перехитрили и выкинули в Ук-кут — но успели натворить дел и теперь мучаются. Можешь что-то сделать, чтобы вылечить… раны разума? Мы, сарматы, тут не сильны.
По гигантской линзе пробежали тёмные волны.
— Я слышу гнев Кайри… Вы не обязаны Сагатам ничем, мастер Вепуат. Вы и так дали им слишком много. Травы, силу Пламени, время… Всё это исцелит их. А если нет, — на Равнине хватает кочевников. Будет кому нападать на мирные города, если даже три ваших племени вымрут. Идите к мастеру Шесеку, дети Пламени. Пора вам заняться лечением того, кому оно нужно.
Уплотнившийся воздух оттолкнул Гедимина от реакторной шахты. Ещё секунда — и оба сармата, угрюмо щурясь, спускались знакомой дорогой в литейни. Через пару шагов из переходов древнего завода вынырнул Хассинельг.
— Вы к Шесеку, да? Я провожу.
— Спасибо, — отозвался Гедимин. Вепуат промолчал. Гедимин видел, как он стискивает зубные пластины — и не от боли.
…Шесек приоделся во что-то долгополое, богато расшитое — и явно не из разряда спецовок. Подмастерья — плотная толпа, Гедимин и не помнил, чтобы их тут столько было — держались чуть поодаль. Сармат с радостью увидел, что белых, «мёртвых», лент на печах стало меньше — какие-то из них решили вдруг подключиться.
— Ради тебя разгорелось то, что стояло остывшим двадцать тысяч лет! — широко ухмыльнулся Шесек, прикрывая острые зубы. — Посмотри, проверь — справилось оно с работой?
Гедимин, уже забыв и о Вепуате, и о Сагатах, и о куда-то исчезнувшем Хассинельге, внимательно изучал хвостовики, наконечники, трубки твэлов, детали управляющих систем… «Ремонтное чутьё» молчало — но на всякий случай сармат взялся за сканер. Два слоя защитного поля, чтобы отсечь внешний фон — и один, чтобы прочесть на нём показания… те же, что уже подсказало что-то внутри головы. Все детали были отлиты наилучшим образом — и сармат прикинул, что он поставит в реактор для «люфта», чтобы не провоцировать «кипящее облако».
— Здорово сделано, — широко ухмыльнулся он, протягивая Шесеку руку. — Только… волокуш не найдётся? Надо отвезти всё это на погрузку…
В этот раз туун-шу не пришлось висеть на окраине под прицелом стражеских посохов и городской артиллерии — обоих зверьков пропустили к самой резиденции Кайшу и разрешили пришвартовать их к зубцам на краю крыши. Туда везти по-любому было ближе…
Потолок зашевелился, еле слышно булькая; наружу проступила светящаяся масса со множеством глаз.
— Зачем тебе волокуши, мастер Дим-мин?
В стене открылись новые ворота. Пол под ногами сармата вздыбился волной — тот еле успел отскочить, но все детали на расстеленных войлочных коврах были подхвачены выступами «транспортёра» и плотно сели в углубления меж шипами. Лента с грузом выехала за ворота, оставляя за собой впадины следов со смещённой симметрией. Снаружи кто-то совсем по-человечески ойкнул, и часто защёлкала хвостовая клешня, — на «транспортёр» наткнулись двое стражей. Белая масса вытекла за ним по потолку, следом, стараясь не наступать на следы, вышли сарматы — и Гедимин в изумлении уставился на шевелящийся свод. Он расплетался на витые жгуты и втяжные шипы, пока ремонтник не увидел прямо над «транспортёром» складчатое розово-жёлтое небо.
— Мастер Вепуат, услышат ли тебя твои звери? — из стены выдвинулся уступ с вмятинами. — Или ты позовёшь их с крыши?
— С крыши, — выдохнул Вепуат, глядя на внезапно проросший «лифт». — Так они… точно поймут, что не ловушка. Их Кьюссы тогда сильно заморочили…
— Д-да уж, — услышал Гедимин за спиной знакомый человеческий шёпот. — Эти их манки и телепатия… Едва отбились!
Вепуат, держась за шипы-поручни, уже ехал на крышу по перетекающим друг в друга уступам. Гедимин глядел то на них, то на дыру над головой, то на «транспортёр», будто и сделанный по форме груза, и ошалело мигал. Глазастая масса наблюдала за ним из стены; вышел из литейни и мастер Шесек, загородив спиной проём — тот, пропустив «транспортёр», тут же сузился. «Наверное, под ширину пустой, ненагруженной ленты,» — подумалось Гедимину, и он, помянув про себя уран и торий, развернулся к Кайшу.
— Мы два года таскали тонны изделий на волокушах через весь город — а вся Куэннская техника, оказывается, исправна⁈ Так какого астероида…
В мозгу раздался еле слышный смешок.
— А в вашем мире любая дверь откроется по первому слову? — вкрадчиво спросила Кайшу. — Я про него слышала совсем другое…
Сверху раздался булькающий клёкот. Дырку в потолке заслонило брюхо туун-шу с распахнутым «люком» в броне.
— Гедимин! Грузи помаленьку! — помахал сармату Вепуат. В проём полетели тросы подъёмников с пока что отключёнными «магнитами».
…Уже наверху, когда транспортёр уполз, ворота и проёмы закрылись, а Гедимин, поднимаясь,