хочет слышать.
– Если ты говоришь, что близко знакома с семьей, что у тебя там есть свой человек, так используй это в наших интересах, – угрожающе шипит он.
И уносится в свой кабинет прежде, чем я успеваю поделиться с ним открытием, что Клайв был наркоторговцем.
* * *
Остаток дня я провожу, погрузившись с головой в подготовку материала о том, как Клайва выставили за дверь местного паба. Но так и не успеваю вовремя сдать статью, а это значит, что она появится в газете только в пятницу. Не я виновата, что «Дейли ньюс» нас все время опережает: она выходит каждый день, и потому ее материалы раньше попадают в газетные киоски, а сайт более современный и удобный для читателей, чем наш.
Сегодня на первой полосе у нас новость о том, что Хизер вышла из комы. И этого нет у наших конкурентов. Но разве Тед упомянул об этом?! Он слишком занят, переживая из-за упущенных мной возможностей. Я попросила наборщиков нашего головного офиса не указывать моего имени как автора статьи. Постаралась все изложить кратко и по существу, чтобы лишний раз не волновать Марго и не раздражать Адама. Вскоре новость появится и в других газетах, и это будет не так уж важно. Но пока…
Мы не общались с Марго с тех пор, как виделись в больнице. Вроде бы недавно, однако мне тем более важно не потерять с ней связь теперь, когда Хизер пришла в себя.
Джек собирается домой: он погладил меня по плечу и молча кивнул, не желая лишний раз привлекать внимания Теда, который как коршун следит за каждым моим движением. Над офисом будто нависло черное облако, похожее на сигаретный дым. Я давно подозревала, что Тед не просто так принял меня на работу. С одной стороны, это серьезная ответственность, а с другой – новые возможности. Он понимал, что я буду стараться расширять границы дозволенного журналисту, и приветствовал это. Лишь бы только я не нарушала закон.
Но я не готова к активным боевым действиям, когда речь идет о Марго. В моей жизни она заняла место матери, олицетворяет собой семью, которой у меня никогда не было. Как я могу расстраивать ее? Какова будет ее реакция, когда она прочитает, что Адама видели в компании с Клайвом?
И тут мне в голову приходит страшная мысль: «А может быть, Марго все знает? И лишь притворяется, чтобы защитить Хизер?»
30. Джесс
В кафе никого, кроме Лео и пары влюбленных. Лео сидит с чашкой кофе за столиком в углу. Несмотря на прошедшие годы, я сразу его узнаю. Правда, в темно-каштановых волосах появились седые пряди, а на загорелом, как будто обветренном лице – несколько новых морщинок. Раньше я не замечала, насколько он хорош собой. Для меня он всегда был просто дядей моей лучшей подруги. Я считала его старым, хотя тогда ему не было и сорока.
Увидев меня, Лео улыбается, и от этого его зеленые глаза словно загораются изнутри.
– Рад тебя видеть, Джесс, – говорит Лео, обнимая меня за плечи. Когда он прикасается губами к моей щеке, я ощущаю теплый и удивительно приятный аромат его кожи. Затем он осторожно отодвигает меня на расстояние вытянутой руки и внимательно рассматривает. – Красавицей стала…
Знает ведь, какие слова сказать, чтобы завоевать женское сердце. Не случайно про него ходили слухи, что ни одна девушка не в силах устоять перед его сокрушительным обаянием.
Нас с Хизер связывает один секрет про Лео. Однажды мы видели, как он целовался с девушкой из класса Флоры. Мы наткнулись на них, гуляя по пляжу. Парочка спряталась за одной из дюн и предавалась страстным ласкам. Ее звали Дебора Прайс, и, хотя ей только-только исполнилось пятнадцать, выглядела она старше своих лет – с хорошо сформировавшейся фигурой. Да и репутация у нее была так себе для несовершеннолетней. Лео в то время было, наверное, лет тридцать шесть, и он-то все прекрасно понимал. Заметив нас, он отпрянул от Деборы и попытался сделать вид, что все не так, как нам показалось. Мы никому ничего не сказали, да и между собой больше к этой теме не возвращались.
После исчезновения Флоры Лео арестовали, но его тогдашняя девушка, Хейли, обеспечила ему алиби. Если сейчас я вытащу на свет эту историю, какой шум поднимется! А какой материал получился бы – Теду на радость… И будь это другая семья, я ни секунду не раздумывала бы. Но это причинит боль Марго и Хизер.
Пока я усаживаюсь за столик, Лео делает заказ.
– Ну, Джесс, я заинтригован. Столько лет прошло… Почему ты захотела встретиться? – Он подается вперед и пристально смотрит на меня. Прядь волос падает ему на глаза, и на мгновение я обезоружена его уверенностью в себе – он откровенно со мной заигрывает. Чувствую, что краснею. А Лео, неверно истолковав мое смущение, откидывается в кресле и беззастенчиво меня разглядывает. «Черт! Решил, что я хочу с ним переспать и потому позвонила? Надо объясниться».
– Я репортер, пишу про всю эту историю, случившуюся с Хизер.
Улыбка тут же исчезает с лица Лео.
– Репортер, значит? – Он опускает глаза и преувеличенно внимательно изучает свою чашку. – А я тут при чем? Я ничего не знаю.
– Она ваша племянница.
– И я прекрасно помню об этом. – Его голос утратил прежнюю теплоту.
– Марго очень в вас нуждается сейчас, когда на нее столько всего обрушилось…
Лео поднимает руку, приказывая мне замолчать.
– Тебе-то откуда знать?
– Знаю, потому что общаюсь с Марго, – парирую я. – И сильно к ней привязана.
– Пожалуйста, избавь меня… – произносит он со вздохом.
– О чем вы?
– О том, что было тогда – восемнадцать лет назад. Ты просто была одержима Флорой, Марго и Хизер. Ты была в курсе всего, лезла в каждую дырку. Словно что-то всем хотела доказать.
Я ерзаю в кресле, чувствуя себя крайне неловко. Неужели моя потребность в них была столь очевидна? А ведь я старалась скрыть от них, как часто оставалась одна, как мучилась от сознания, что мать предпочитала оставаться на ночь у своего парня или у подруги… Конечно, бывали и другие дни, которые она проводила со мной, свернувшись калачиком на диване; мы смотрели по телевизору старые черно-белые фильм и ели шоколад. Самые счастливые дни в той моей жизни…
Пока я предаюсь воспоминаниям, Лео молча пьет чай, периодически на меня поглядывая. Почему мне трудно встретиться с ним глазами? Да, все складывается совсем не так,