Хорошо, что в их составе нашлись люди, предотвратившие начавшуюся панику. И первым среди них, конечно же, был Лукас.
Лукас с силой воткнул лопату в снег и навалился на нее.
– Ты принесла чай для всех?
– Конечно.
Она протянула ему фляжку.
Он запрокинул голову и начал пить. На его шее бугрились мышцы.
У нее моментально пересохло во рту от острого желания ощутить вкус его губ. Она издала тихий стон, но тут же взяла себя в руки. Сейчас не время и не место предаваться похоти.
Остановленный большим сугробом снега, поезд пыхтел перед перевалом континентального раздела – длинным, пологим туннелем, прорытым рекой Грин-Ривер, сейчас скованной льдом. Три локомотива, по-прежнему тащившие только главный состав, выбрасывали клубы дыма в потемневшее мрачное небо – близился вечер. Позади них, на востоке, железнодорожные пути проходили через мост и исчезали за крутым обрывом. Вокруг высились горные кряжи, похожие на монументы забытых богов: на севере – крутые торы Семинол, на западе – уступы гряды Суитуотер, дальше к западу – хребет Уинд-Ривер, далеко на юге – пологие горы Уинта.
Тяжелые темные тучи нависали над горами к северо-западу, скатываясь вниз, чтобы заполнить долины и покрыть вершины. Они были настолько плотными и низкими, что заходящее солнце едва окрашивало края.
Лукас вернул фляжку Рейчел:
– Спасибо.
– Как ты думаешь, скоро начнется буран?
Он посмотрел в ту сторону и пожал плечами:
– Малыш говорит, что меньше чем через два часа направление ветра изменится и разыграется настоящая вьюга, с сильным ветром и футом свежего снега, а то и больше.
Они и сейчас еле продвигались вперед, а ведь на путях снега было не больше нескольких дюймов!
– Мы застрянем.
– С нами ничего не случится. У нас большие запасы, и за нами придет поезд железной дороги.
Она содрогнулась, вспоминая сотни ужасающих историй о людях, которые сбивались с пути и терялись на Великих равнинах во время буранов. Но у нее хотя бы был Лукас, который сможет о ней позаботиться. Самой большой опасностью, наверное, будет задержка с приездом в Огден.
– Не сомневаюсь, что ты прав. Но как же мистер Донован? Мы успеем его предупредить?
Лукас сжал губы и резким рывком сдвинул свой шарф выше. Его уверенность сменилась гневной решимостью.
– На мои телеграммы из Сан-Франциско ответ не пришел. Наверное, Донован еще не приплыл.
– О Боже!
Рельсы уходили на восток, черные на фоне серебристого снега. Они переливались под темнеющим небом, и их чистоту не нарушал ни один состав. Особенно тот, в котором ехали более бедные пассажиры.
– Как ты думаешь, насколько далеко состав с иммигрантами?
Он побарабанил пальцами по черенку лопаты.
– Не знаю. Мы слышали его гудок, а может, нам показалось. Надеюсь, они близко.
– Почему ты так думаешь?
– Потому что мы им нужны! У них нет еды, а у нас ее много. Мы сможем с ними поделиться.
– У них может начаться голод!
Лукас кивнул.
– А если они до нас не доберутся?
– Они будут ехать очень быстро, пытаясь нас догнать, мы повесим фонари на тормозном вагоне. Надо надеяться, они не врежутся в нас и не сбросят с рельсов.
– Если такое случится, оба поезда могут погибнуть, – прошептала Рейчел.
Лукас кивнул и натянул шапку так, чтобы Рейчел не видела выражение его лица. Лукасу все труднее было делать вид, будто им не грозит опасность. Но обмануть Рейчел было трудно. Она все понимала.
Ощутив дуновение северо-западного ветра, Рейчел замерла. Она судорожно вздохнула, и глоток обжигающе-холодного воздуха проник ей в горло и легкие.
Буран стремительно приближался.
– Ветер переменился, – прошептала Рейчел.
– Да! – Он произнес это с тихой злостью. – Раздай остальной чай как можно быстрее и возвращайся в вагон. Вьюга может начаться с минуты на минуту.
– Конечно.
Рейчел с трудом перевела дыхание и повернулась к Малышу.
«Боже милосердный, пожалуйста, помоги иммигрантам пережить это…»
Она успела сделать всего пару шагов, когда со стороны реки донесся гудок. Сердце Рейчел переполнилось радостью, и она подняла голову.
В отдалении поезд медленно выползал из-за подъема и выходил на мост, двигаясь по дороге, которую они с таким огромным трудом проложили.
Состав иммигрантов наконец прибыл.
Лукас подбросил шапку в воздух и закричал:
– Ура!
Гудок паровоза эхом разнесся по горам, зазвонил колокол. Мужчины радостно закричали.
Злобный ветер обрушил слепящие заряды снега прямо на крутой подъем перед их поездом.
Коллинз запрыгнул в свой пульмановский вагон и быстро прошел в гостиную. Спал ли у Мейтленда жар? Встал ли он с постели?
Мейтленд повернулся к нему. Он стоял у буфета, наливал себе вино.
– Наша ловушка для этих свиней готова, отец?
Коллинз на секунду закрыл глаза, ощутив огромное облегчение. Мейтленд не только встал на ноги – язык у него снова стал таким же острым, как раньше. Слава Богу, он постепенно оправлялся после нападения той сучки.
Их поезд тронулся с резким стуком. Рабочий поезд был неказистый, что особенно бросалось в глаза, когда он отходил от железнодорожных станций. Однако на этой короткой остановке высоко в горах Юты у него хватило времени на то, чтобы получить свои телеграммы.
– Да, все идет хорошо. Хамфрис сообщил, что готов сделать все от него зависящее, чтобы помочь мне как настоящему и законному владельцу «Синей птицы».
Мейтленд радостно захихикал и вручил отцу рюмку с вином.
– Прекрасно сказано!
– В самом деле? – обрадовался Коллинз. – Наверное, мы можем захотеть дать ему премию за столь элегантную фразу.
Бровь на здоровой половине лица Мейтленда поползла вверх, заставив кожу дернуться и потянуть повязку. Будь проклята эта сучка: забинтованное лицо еще хуже, чем эти безобразные складки.
– «Можем захотеть», насколько я понимаю, на самом деле означает «не захотим».
Коллинз расхохотался, запоминая гримасу сына как нечто такое, за что тоже надо будет отомстить.
– Но «можем захотеть» чудесно звучит!
Они какое-то время дружно смеялись, не обращая внимания на ветер, сотрясавший их вагон, и сквозняки, проскользнувшие над коврами. За опущенными шторами мир превратился в кипяще-белую вьюгу. Паровоз загудел, и поезд медленно двинулся дальше на запад.
– А еще Донован завтра должен сойти на берег в Сан-Франциско. Дженкинс, его новый телеграфист и наш добрый друг, докладывает, что он все еще не имеет понятия о проблемах мистера Грейнджера. Донован собирается приехать в «Синюю птицу» в намеченное время.
– Отличная работа, сэр! Дичь скачет прямо к ловушке. Благодаря телеграфистам мы знаем также, что Грейнджера и сучку завалило снегом, так что они не смогут помочь Доновану и вынуждены будут ждать, пока мы их уничтожим. Скоро мы вернемся в Бостон и снова займем привычное для нас место среди самых влиятельных людей.