Читать интересную книгу Африка: четыре столетия работорговли - Светлана Абрамова

Что делает капитан патрульного судна? Прежде всего он подробно описывает, в каком состоянии находится захваченный им корабль. Эту декларацию подписывают оба капитана — задержавший и задержанный. Затем составляется опись судовых бумаг невольничьего корабля. После этого отдельным документом подтверждается наличие на борту рабов. В каком бы состоянии ни были рабы, находившиеся на невольничьем корабле, капитан патрульного судна не имел права ни одного из них накормить, напоить или спять с корабля, пока невольничье судно не будет отведено во Фритаун или Гавану и т. д., где судьи «смешанной комиссии» установят, что задержание судна произведено правильно.

22 формы документов должен был заполнить капитан, задержавший невольничий корабль, полный рабов, для того чтобы передать дело в «смешанную комиссию» для определения, действительно ли задержанное судно является невольничьим и действительно ли африканцы, находящиеся на борту этого судна, куплены в качестве рабов [27, т. 9, с. 28–49]. В «смешанной комиссии» дело обычно лежало не менее одного-двух месяцев, а иногда и дольше. Все это время рабы продолжали находиться на невольничьем корабле в отвратительных антисанитарных условиях, так как за порядком и чистотой на судне не следили уже и те работорговцы, которые были озабочены своей собственной судьбой, ни англичане, которые более чем равнодушно относились к освобожденным рабам. Известны случаи бунтов рабов-африканцев, которые еще находились на «своем» работорговом корабле, из-за недостаточной пищи, голода и плохого обращения со стороны англичан. И только после того как «смешанная комиссия» выносила решение, что корабль — невольничий и африканцы, находящиеся на нем, — рабы, последних, измученных часто больше, чем после «среднего перехода», переводили на берег [27, т. 14, с. 63–87, т. 15, с. 12–13].

Бывали случаи, когда до 50% рабов умирало, не дождавшись решения комиссии. Смертность в 20–25%, т. е. такая же, как во время плавания на невольничьем корабле, была обычной. Если капитану невольничьего корабля удавалось доказать, что рабы были куплены им южнее экватора или (в том случае, если на борту находились два-три африканца) что эти африканцы являются его личными слугами, офицер, задержавший корабль, платил работорговцу штраф, неустойку за убытки, причиненные задержкой судна. Сумма неустойки исчислялась иногда сотнями фунтов стерлингов, что по тем временам было очень большой суммой [97].

Могло быть все иначе. Например, капитан патрульного судна видит корабль под испанским или португальским флагом. Он останавливает его, производит досмотр и видит, что, хотя на нем нет ни одного раба, судно имеет все признаки невольничьего. Капитан задержанного судна уверяет, что он идет, предположим, в Видах за ценной древесиной. Корабль отпускают, он следует дальше, патрульный крейсер идет за ним. Вдвоем подходят к Видаху. На рейде стоят невольничьи корабли. Рабов на них нет. Рабы есть на берегу в бараках. Рабы на берегу, невольничьи суда около берега, между ними и открытым морем военный английский патрульный корабль. Стоят день, другой, третий, неделю…

«Я был однажды в Видахе, когда он был переполнен рабами, — рассказывал капитан одного из патрульных судов. — На рейде стояли 10 или 12 невольничьих кораблей, а чуть подальше — английский крейсер из состава патрульной эскадры. И пока крейсер находился в виду работорговцев, они не погрузили на корабль ни одного невольника» [47, с. 109].

Иногда первым уходил крейсер, если у него кончалось топливо или продовольствие. Недаром донесения работников патрульной службы западного побережья Африки пестрят напоминаниями о необходимости иметь в эскадре небольшие суденышки, которые могли бы подвозить еду и топливо к кораблю, «стерегущему» работорговцев. После ухода патруля невольничьи суда быстро погружали рабов и уходили, держась на всякий случай южнее, ближе к экватору, чтобы в случае погони быстро пересечь спасительную линию.

Иногда вечером капитан патрульного судна замечал оживление на берегу, а утром недосчитывался невольничьего корабля. Его команда за ночь успевала погрузить рабов и, используя попутный ветер, за ночь уходила далеко от побережья. Работорговцы утверждали, что при хорошей организации можно погрузить за один час 375 невольников [71, с. 195].

Нередко в ответ на предложение остановить корабль для осмотра команда невольничьего судна открывала огонь. Работорговцы, как правило, были вооружены гораздо лучше англичан и часто выходили победителями.

Именно к этим годам, когда единственной уликой для определения судна как невольничьего было наличие на нем рабов, относятся рассказы о том, что работорговцы, увидев настигающий их патрульный корабль, выбрасывали живых рабов за борт [90, с. 234–235]. Однако подобные случаи были очень редки. Невольничьи корабли, как правило, были гораздо быстроходнее патрульных и легка уходили от погони.

После подписания договоров о праве на обыск и начала блокады побережья капитаны-работорговцы, отправляясь в рейс, стали брать с собой флаги нескольких стран и вести судовые документы на соответствующих языках. Например, к берегам Африки корабль шел под португальским флагом и все бумаги капитан вел на португальском языке. Если даже корабль и задерживали, то сейчас же отпускали, так как рабов на борту не было. Погрузив рабов на борт, капитан поднимал американский или французский флаг, — корабли под этими флагами англичане не имели права обыскивать [27, т. 19, с. 570].

В 1820 г. США в своем соглашении с Англией объявили работорговлю вне закона, приравняв ее к пиратству [10, т. 5, с. 91]. Одновременно США послали к западному берегу Африки корабли для патрулирования побережья. Несколько работорговцев, захваченных американцами, отделались недолгим тюремным, заключением. Однако, напуганные известиями о принятии в США закона, где работорговля отождествлялась с пиратством, за которое грозила смертная казнь, работорговцы перестали пользоваться флагом США [328, с. 23].

В донесениях английских моряков отмечалось, что американский флаг неожиданно исчез с африканского побережья. Американцы давали деньги на снаряжение экспедиций за невольниками, перекупали рабов в Новом Свете, но предпочитали действовать под португальским, испанским или бразильским флагом. Последний работорговцы стали повсеместно использовать после 1825 г., когда Бразилия стала самостоятельным государством.

Блокада фактически не давала никакого эффекта. В 1819 г. было освобождено всего 96 рабов, в 1820–455, в 1821–1399 [27, т. 14, с. 15]. В это же время, в 1821–1822 гг., губернатор Сьерра-Леоне Маккарти сообщал в Лондон, что, по имеющимся у него сведениям (пусть даже весьма преувеличенным), меньше чем за год из района Бонни к берегам Америки отплыли 190 невольничьих кораблей с рабами и из района Старого и Нового Калабара — 162 [27, т. 9, с. 165]. Если считать, что в среднем каждый невольничий корабль брал 200 африканцев, то получается, что только из этих двух районов побережья Бенинского залива было вывезено за один год около 70 тыс. рабов. А кроме них на западном побережье были многочисленные невольничьи фактории в Галлинас, Шербро, Видахе, не говоря еще о Конго и Анголе.

В 1822 г. в Вероне собрался очередной конгресс великих держав, где Англия снова поставила вопрос о борьбе с работорговлей. К конгрессу был приурочен выход в свет работ аболиционистов Англии и Франции, надеявшихся, что в Вероне будут приняты более определенные решения против работорговли [123; 135; 140; 178]. Британские представители предложили всем участникам конгресса приравнять работорговлю к пиратству и предпринять ряд экономических санкций по отношению к странам, занимающимся вывозом невольников.

Решительный отказ Франции объяснялся тем, что она в то время вывозила с западного побережья большое число рабов в свои вест-индские колонии, из Восточной Африки — на острова Индийского океана и не собиралась прекращать работорговлю. Остальные державы, даже и не занимавшиеся вывозом невольников, также отвергли предложение Англии: всем им не нравилось, что, патрулируя побережье и обыскивая корабли, Великобритания вмешивается в торговые дела других государств, они боялись дальнейшего экономического усиления Англии.

Надежды британских аболиционистов на решения великих держав не оправдались.

Участники Веронского конгресса ограничились лишь принятием «Постановления относительно отмены торга неграми», где в очень общей форме поддерживались положения Декларации об отмене торга неграми Венского конгресса [5, т. 4, ч. 1, с. 326–328].

Однако уже в декабре 1822 г. Англия подписала с Испанией, в январе 1823 г. с Голландией и в марте 1823 г. с Португалией так называемые дополнительные соглашения к договорам о запрещении работорговли, где перечислялись признаки, по которым судно определялось как невольничье, даже если на нем не было рабов.