Читать интересную книгу Проект «Феникс» - Франк Тилье

В затылке мучительно заныло. Она обернулась и обнаружила, что несколько дощечек паркета вырвано. Тайник? Пустой? Кто-то в нем шарил?

Наконец она вышла в коридор. Здесь ее тоже окружали предметы, картины, фотографии, так или иначе связанные с ДНК, с тайнами природы. Перепутанные волокна, крупные планы клетки и тому подобное. Этот Тернэ не просто увлеченный человек, он живет эволюцией, он даже поселился на улице Дарвина! Коридор показался ей бесконечным. Интересно, сколько квадратных метров во всем доме?

Внезапно ее остановил запах. Знакомый, слишком знакомый: разлагающаяся плоть, кишечные газы — такую адскую смесь не забудешь. Она крепче сжала в руке пистолет, толкнула носком башмака последнюю перед лестницей дверь и вошла в темное помещение. Поводив дулом по углам, убедилась, что никого нет, и щелкнула выключателем.

Зрелище оказалось ужасным.

Стефан Тернэ лежал на правом боку, совершенно голый, у перевернутого стула. Обернутые клейкой лентой руки были вытянуты, ноги примотаны той же лентой к ножкам стула. Торс, руки, лодыжки в глубоких порезах, похожих на черные улыбки. На щеке — кусок наполовину оторванного скотча, заменявшего кляп. Хозяин квартиры упал со стула на бок, но указательные пальцы обеих рук смотрели прямо вперед, как будто диктовали взгляду Люси направление. Люси машинально взглянула. Книжный шкаф почти до потолка, полки набиты битком, тут, наверное, сотни томов. Бумажный склеп. Но на какой именно том указывает жертва?

Не приближаясь, стараясь ни к чему не прикоснуться, Люси постаралась запомнить сцену получше. Необходимо представить себе, как действовал убийца. Нужен профиль, силуэт, нужна хотя бы тень, чтобы она могла полностью погрузиться в дело и понять, кто он, этот человек, сеющий смерть на своем пути. Убийца находился здесь, в этой комнате. Он наверняка оставил в этой холодной и мрачной гробнице толику себя самого, своей личности.

Уродовали, калечили, пытали Тернэ методично, без паники. На полу — раздавленные окурки, табак на кончиках запекся, почернел. Один окурок еще воткнут в плечо трупа, он как будто приклеился к коже. Обрывок клейкой ленты на щеке свидетельствует о том, что Тернэ, скорее всего, в конце концов заговорил. Что хотел от него услышать палач?

Люси показалось, что ее сейчас стошнит, и в этот момент где-то в глубине комнаты раздались непонятные звуки, скрип или шорох. Там была вторая дверь.

Шум послышался снова. Теперь за стеной что-то постукивало: бум, бум. Нет, вернее, кто-то постукивал.

У Люси пересохло во рту, она сделала несколько шагов вперед и, выставив перед собой оружие, нажала на ручку двери.

Мужчина в черной пижаме сидел на полу. Слегка раскачиваясь, — вот откуда эти звуки! — он читал раскрытую у него на коленях большую книгу. Невозмутимо переворачивая страницы, он углубился в чтение так, что ничего не замечал вокруг. Даже не повернулся на стук в стену. Совсем молодой, нет еще и двадцати.

Люси не успела ничего понять, ничего предпринять, как ее буквально парализовали глухие удары во входную дверь.

— Откройте! Полиция!

Голос был низкий, напористый. Ошеломленная Люси попятилась. Сидевший на полу юноша, по-прежнему ни на что не обращая внимания, перелистывал книгу. Господи, да что ж это делается, как это надо понимать? Почему парнишка не убегает? Кто он такой? Думай, Люси, думай быстрее: если тебя здесь застанут, конец всему. Она бросилась в коридор, но на бегу смахнула с постамента стоявшую у перил лестницы статуэтку. Перехватить ее не удалось и, стиснув зубы, Люси стояла и слушала, как эта чертова статуэтка скатывается со звоном с лестницы. Металлическая!

— Стефан Тернэ! Откройте!

Удары, удары, с каждым разом все сильнее. Голоса, крики. Люси, сдерживая дыхание, вернулась в комнату. Удары стали громче, теперь они, кажется, орудуют тараном. Входная дверь поддалась в ту секунду, как Люси, выпрыгнув из окна, приземлилась в садике. Она продиралась сквозь кусты, ей не хватало воздуха, вокруг зажигались огни, смотрящие сквозь ночь, как глаза любопытных обывателей, а вот и сами обыватели, потревоженные шумом: за большими стеклами соседних домов задвигались неясные тени. Люси лезла вверх, кубарем катилась вниз, бежала, ветки хлестали ее по лицу, всё решали секунды. Сейчас полицейские, наверное, уже обнаружили труп, задержали мальчишку, сейчас они уже производят первый, беглый, обыск, сейчас они станут проверять все входы и выходы. Может быть, минуты не пройдет, и все здесь будет залито светом их мощных ламп. Она наконец добралась до бетонной ограды, она летела к ней, как камень из пращи. И врезалась в стену, не почувствовав боли. И, сама не понимая, откуда взялись силы, подтянулась на руках, перемахнула через ограду и очутилась посреди проулка. Приземление вышло жестким, но колени, к счастью, выдержали. Теперь можно и выпрямиться. В этот момент по ее правой щеке проехало что-то холодное.

Дуло револьвера уткнулось в висок.

— Не двигаться!

Как будто она способна хоть пальцем шевельнуть! Ей грубо заломили назад руку, полностью обездвижив. Она шумно дышала через нос, кусала губы. Полиция установила наблюдение за всеми возможными выходами, вот ее и поймали. Она пропала. А как же ее девочка? Люси уже видела тюремную решетку между собой и Жюльеттой.

Время текло невыносимо медленно, но вдруг она почувствовала, что хватка державшего ее полицейского ослабла, тот резко развернул свою добычу, и глаза Люси встретились с его глазами.

— Фра… анк!

Изможденное лицо Шарко, казалось, плыло во мраке. Мерцающий свет делал его похожим на типичного сыщика из кино. Скулы, словно высеченные резцом, лицо человека, чего только не повидавшего и не пережившего. Франк быстро огляделся и спросил шепотом:

— Энебель, что ты тут делаешь, откуда взялась, черт возьми?

Она все еще не могла перевести дыхание:

— Он… он был… его убили… пытали… там… там кто-то… в комнате… он в пижаме… черной…

Шарко опустил оружие, он с трудом владел собой. Взгляд его то устремлялся к улице, то возвращался к Люси. Выставленные из окон дома Тернэ прожекторы начали бороздить тьму.

Комиссар схватился за голову — надо было думать быстрее.

— Тебя кто-нибудь видел?

Люси покачала головой, сплюнула ниточку желчи.

Он схватил ее за запястье, крепко сжал:

— Как ты сюда попала?

— Пу… сти… Дай… мне… уйти… пожалуйста!

Шарко даже не пришлось преодолевать в себе добросовестного полицейского. Они были одной породы, он и Люси. Два сломленных существа с израненной душой, и они оба были вне закона. Он отпустил ее руку.

— Беги! Вот туда, по проулку — и чтоб тебя не заметили. На все про все у тебя меньше пяти секунд. Ни в коем случае мне не звони, что бы ни случилось — мы с тобой здесь не виделись. Я сам с тобой свяжусь.

Франк так резко подтолкнул Люси, что она чуть не упала. Но устояла, обернулась, чтобы поблагодарить, и увидела его спину. Комиссар быстро удалялся. Тогда она набрала в грудь побольше воздуха, рванула с места, как спринтер, и вскоре растворилась во мраке, окутавшем Монмартр.

24

На углу проулка и улицы Дарвина возникла могучая фигура Леваллуа. Молодой полицейский с квадратной физиономией прямо-таки кипел и бурлил, — так его возбудила охота.

— Кто-то сбежал там, задами, не видел? — спросил он, оказавшись лицом к лицу со старшим коллегой.

Шарко обернулся, глянул на высокую бетонную ограду.

— Нет, у меня все спокойно. А кто мог сбежать? Что там вообще происходит?

Леваллуа с пристрастием осмотрел проулок и вернулся к комиссару.

— Окно комнаты было распахнуто. Сбежать он мог только через сад. Я думал, ты слышал крик.

— Небось кошки-заразы! Ты-то уверен, что видел человека?

— Не знаю. Но там есть одна странность. Пошли покажу…

Леваллуа развернулся, перемахнул через ограду и исчез в саду. Оставшись один, Шарко глубоко вздохнул. Еще бы немного, и… А сейчас Люси должна быть уже достаточно далеко, вне опасности.

Но в любом случае она должна будет все ему объяснить.

Комиссар поспешил к дому. Полицейские вытаскивали оттуда юношу в наручниках, тот яростно сопротивлялся: отбивался ногами, рычал, издавал странные — в нос — крики. Держать его приходилось втроем. Возглавлявший группу Белланже мрачно смотрел на арестованного.

— Что это еще за балаган? — едва переводя дух, спросил Шарко.

— А черт его знает! Тернэ мертв. Этот тип ничего не говорит, а сам спокойненько сидел и переворачивал страницы книги в трех метрах от трупа.

— Странное поведение… И орет он тоже как-то странно… Может, крыша у него поехала?

— Я бы сказал, давно уехала, причем далеко. На обложке его книги крупная цифра триста сорок два, страницы внутри пронумерованы, от первой до трехсотой, но все они совершенно чистые — без единого печатного знака. У парня никаких документов. Вероятно, он проник в дом через окно, уронил при этом какой-то металлический предмет, испугался шума и спрятался в маленькой комнате, смежной с той, где было совершено преступление…