***
Одним из наиболее известных американцев, входивших в когорту «Dollar-A-Year Men» был Герберт К. Гувер (Herbert Clark Hoover, 1874–1964) – крупный инженер и менеджер, бизнесмен и миллионер. Историки считают Гувера весьма разносторонней и, наверное, потому противоречивой личностью. С одной стороны, квакер по вере и гуманист по убеждениям, с другой – ярый сторонник прогрессистского движения, считавший, что активное использование достижений науки и технологии необходимо для достижения эффективности работы во всех сферах жизни. Наконец, с третьей стороны, твердый сторонник свободного рынка и «малого государства», страстный проповедник американского индивидуализма. В наше время он более всего известен как президент-республиканец (1929—33), не сумевший ни предотвратить, ни смягчить Великую Депрессию и уступивший поэтому на выборах 1932 года, когда она опустила экономику и страну на самое дно, демократу Ф. Рузвельту.
Гораздо менее известен вклад Гувера в развитие американской и международной филантропии, так же, как и его заслуги в разработке и попытке реализации в 20–30 годы модели «ассоциативного государства», предполагавшей тесную кооперацию государства, бизнеса и филантропии.
Перед началом Первой мировой войны именно Гуверу президент Вильсон поручил вызволить из тисков войны около 120 тыс. американцев, застрявших в Европе и оказавшихся без денег, еды и билетов на пароходы. Гувер, мобилизовав с помощью благотворительных организаций более 500 волонтеров, помог им вернуться домой. Когда осенью 1914 года оккупированная немцами Бельгия столкнулась с угрозой голода, именно Гувера, с его талантом эффективного менеджера и убеждениями квакера-гуманиста, попросили возглавить Комитет помощи Бельгии. Вскоре эта благотворительная организация стала независимой «республикой филантропии» в Европе – у нее был не только свой флаг, но и флот, фабрики, мельницы и железные дороги, а ее бюджет, образуемый грантами правительств и частными пожертвованиями, составлял 11 млн. долл. в месяц.
Затем Гувер взялся за гуманитарную помощь жертвам войны в Европе и в течение двух лет для 9 млн. человек в Бельгии и Северной Франции было доставлено около 2,5 млн. тонн пищевых продуктов. С вступлением США в войну Гувер возглавил Администрацию продовольствия в Вашингтоне. Пропагандируя среди населения патриотические «понедельники без мяса», «среды без зерна» (или взамен «картофельные дни»), он добился увеличения поставок мяса и зерна воюющей армии.
Когда после войны Гувер возглавил американскую Администрацию помощи растерзанной войной и революциями Европе, влияние его квакерского гуманизма и отзывчивости миллионов американцев ощутила Советская Россия. Во время засухи 1921 года в Поволжье, следствием которой (хотя также и политики продразверстки большевиков) была гибель от голода и эпидемий 5 млн. человек, Конгресс по инициативе Гувера принял закон о выделении 20 млн. долл. для продовольственной помощи населению региона. На пике этой программы в ней было задействовано 300 американцев и 120 тысяч русских, которые ежедневно кормили 10,5 млн. чел. На прозвучавшие в Конгрессе и в прессе обвинения в «пособничестве большевизму», Гувер, сам враждебно относившийся к советскому марксизму и его социальной практике, заявил, что, «когда голодают 20 миллионов человек, их политические убеждения неважны – их надо просто накормить». Программа была досрочно прекращена в 1923 году, когда американцы узнали, что Советы, несмотря на голод, увеличили экспорт зерна…
Герберт Гувер был страстным проповедником специфически американского индивидуализма, идеи которого многое объясняют в менталитете и поведении американцев. В том числе и в сфере филантропии. В 1922 году он публикует книгу «Американский индивидуализм», суммирующей его идейные убеждения и опыт гуманитарной деятельности в годы войны, а также намечающей социальные контуры послевоенной Америки.
В ней он, с одной стороны, отвергает «эгоистичный индивидуализм» раннего капитализма 18 и 19 веков в Европе и Америке с его кричащими формами насилия и господства, неравенства и несправедливости. По правилу – «каждый за себя и горе отставшему в гонке». С другой стороны, он отвергает все виды социализма (в первую очередь, его большевистский вариант) с их призрачной мечтой об опоре лишь на альтруизм, требующий для своего поддержания, помимо огромной бюрократии, диктатуру тоталитарной партии. Оставив позади хищнический индивидуализм прошлого и отвергая тоталитарный социализм, мы в Америке, – писал Гувер, – приняли на вооружение принцип «равенства возможностей». В Америке индивидуализм, по убеждению Гувера, наполнился новым смыслом, поскольку стремление к господству и тирании в правительстве или в индустрии и торговле поставлено под демократический контроль. Следует, однако, позаботиться о сбережении ценностей индивидуализма, таких, как стимулирование инициативы, готовность неустанно трудиться во имя избранной цели и совершенствовать свой интеллект и духовность. Для этого нужно сдержать известные его минусы – в этом состоит задача общества и правительства. А вместе с тем вырабатывать, приспосабливаясь к неизбежной жесткости конкуренции, личную ответственность за свои действия – это должно быть обязанностью индивидуума.
Гувер, сторонник свободного рынка при небольшом, но эффективном правительстве, представлял себе будущую Америку – в противоположность тоталитарному обществу в СССР – как «ассоциативное государство». В его представлении это общество самоуправляется разветвленной сетью профессиональных ассоциаций, работающих в партнерстве с «малым правительством», для того, чтобы продвигать общественное благополучие, сочетая «низменную» погоню за прибылью с «возвышенными» целями кооперации и служения обществу в целом.
***
Не было ли ассоциативное государство Гувера такой же утопией, как и коммунизм в СССР?
О том, как Гувер осуществлял на практике свои, на первый взгляд, утопические идеи «ассоцианизма», наглядно иллюстрирует его программа Better Homes in America. В этой ассоциативной программе участвовали, помимо возглавляемого Гувером федерального Министерства торговли, штатские и муниципальные власти, многочисленные бизнесы различных отраслей индустрии, частные и публичные образовательные учреждения, средства массовой информации.
У программы было несколько крупных и взаимосвязанных целей. Поощряя строительство качественных и доступных частных домов, программа решала послевоенную проблему дефицита жилья, а развивая жилищное строительство, она стимулировала экономический рост и сокращала послевоенную безработицу. Первоначально идею строительства «лучших домов» предложила частная строительная организация Better Homes in America, давшая имя всей программе, а продвигал эту идею в массы модный женский журнал, освещавший домашнюю тематику. Оперируя с 1923 года под эгидой гуверовского Министерства торговли в статусе бесприбыльной публичной корпорации, Better Homes собрала под своей эгидой организации из самых разных отраслей и сфер общества. Частные строительные компании, заинтересованные в программе, обеспечили финансирование ее оперативных расходов. На должность исполнительного директора Better Homes был приглашен известный профессор социологии из Гарварда, а в штат ее служащих были приняты работники жилищного управления Министерства торговли.
Сотрудничая с несколькими тысячами местных общин во многих штатах и округах, множеством привлеченных бизнесов, профессиональных ассоциаций, школ и колледжей, Better Homes развернула массовую рекламную, образовательную и исследовательскую кампанию. Для практической помощи строителям и владельцам домов в жилищной сфере были проведены необходимые исследования. Состоялись выставки образцовых домов, а среди них и выставка моделей богатых особняков колониальной эпохи, расположившаяся на лужайке Белого Дома. Будущих владельцев домов обучали тому, как выбрать подходящий по вкусам и средствам проект, как найти строителей и банк для получения ссуды, а также как с ним рассчитываться. Наконец тому, как разумно «управлять» новым домом. Все это вместе взятое позволило генерировать устойчиво растущий и все более разнообразный массовый спрос на дома улучшенного качества, в том числе, для семей с невысоким доходом. Спустя десять лет Гувер смог заявить, что его ассоциативная программа сделали возможным строительство 15 млн. новых домов.
***
В 20—30-е гг. идеи и практика ассоцианизма Гувера получили широкое распространение как в национальном масштабе, так и на местном уровне. Это стало возможным потому, прежде всего, что традиции волонтерских и благотворительных ассоциаций сопровождают всю социальную историю американского общества. От протестантских конгрегаций колониальных времен и масонских лож времен революции до отмеченного А. Токвилем бурного развития объединений всяческого вида в 19 веке.