Читать интересную книгу На секретной службе - Сергей Донской

Что можно было возразить на это? Бондарь не знал. Извиниться за то, что он сунул нос, куда не следует? Выложить правду про сексуальные пристрастия его жены? Признаться, что Оксана намеревается посетить его нынешней ночью? Нет, никак невозможно. Честно говоря, Бондарю вообще хотелось забыть увиденное в подвале. Изнанка человеческих отношений никогда не казалась ему привлекательной.

– Я жду объяснений, – настаивал Пинчук. – Что за разговор произошел между Оксаной и массажисткой? Они беседовали обо мне?

«И о тебе, в том числе, – мысленно ответил Бондарь. – Только я немного что успел услышать, потому что наблюдать за лесбиянками оказалось выше моих сил».

– Обо мне? – повторил Пинчук.

– Нет. Обо мне.

– И что же? Вам не понравились отзывы в ваш адрес?

– Мне не понравилось, что Оксана общается с массажисткой, как с закадычной подругой, – осторожно сказал Бондарь. – Выбалтывает ей все, что не должно выходить за стены этого дома.

Пинчук перевел дух. Было заметно, что излишняя откровенность супруги беспокоит его мало.

– Женщины всегда делятся друг с другом сокровенным, – философски заметил он. – Такова их природа.

Бондарь досадливо поморщился:

– Да поймите же вы, наконец, Григорий Иванович! Нельзя посвящать Оксану в наши дела. Вспомните: меня пытались убить в «Пассаже», хотя моя фамилия не значилась в регистрационном журнале. О том, что я проведу ночь в номере Милочки, знали только она сама, вы, Оксана… и, скорее всего, массажистка, с которой она решила немного посплетничать. Неужели это вас не настораживает?

– Есть еще один человек, которому было известно, где и с кем вы ляжете спать.

– Кто? – коротко спросил Бондарь.

– Вы сами, Женя, – желчно напомнил Пинчук. – Себя-то вы еще, надеюсь, не подозреваете?

* * *

Избавляя мужчин от необходимости продолжать этот тягостный разговор, зазвонил мобильный телефон Бондаря. Прежде чем ответить, он посмотрел на номер, высветившийся на дисплее. Цифры ему ничего не сказали. Все же он нажал кнопку соединения и сказал в трубку:

– Слушаю.

– Это вы? – спросил напряженный мужской голос.

– Надо полагать, я, – буркнул Бондарь.

– А это я.

Поговорили, называется. Кто этот кретин? Сказал бы еще: «Привет, я из Одессы, здрасте».

– Представьтесь, – потребовал Бондарь.

– Георгий я.

– Какой Георгий?

– Вы меня должны помнить, – сказал собеседник. – Мы встречались в баре ночного клуба «Жемчужина». С вами была брюнетка. Ну, та самая, которая чуть не лишила меня, гм, наследства.

– А, Жорик. – Тон Бондаря смягчился. – У тебя есть для меня новости, Жорик? Хочешь сказать, что мой заказ выполнен?

– Ага. Почти.

– Значит, товар при тебе?

– Товар? Какой товар? Ах да. – Жорик подобострастно хихикнул. – Товар при мне, точнее, со мной. Приезжайте и забирайте. Сестренка аж пищит, так хочет с вами познакомиться.

Итак, таинственная танцовщица наконец нашлась. Очень скоро Бондарь узнает от нее описание убийцы Андрея Пинчука, а может быть, и что-нибудь посущественнее. Наконец-то дело стронулось с мертвой точки. Бондаря охватил охотничий азарт.

– Где встретимся? – отрывисто спросил он. – Во сколько?

– Как насчет обещанных денег?

– Деньги при мне, – нетерпеливо сказал Бондарь. – Назначай место и время.

– Мы будем в «Третьем Риме», на Преображенской, ровно через полтора часа, – отрапортовал Жорик. – Передадите мне двести баксов, и я тут же отчалю. Годится?

– Годится.

– Тогда пока, – сказал Жорик. – До встречи.

В трубке заныли гудки отбоя. Бондарь, не успевший вставить ни слова, с надеждой поглядел на Пинчука:

– Знаете такое заведение – «Третий Рим»? – спросил он, отключая телефон. – Улица Преображенская.

– Преображенская? – Пинчук подергал сначала одну бровь, потом другую, но это не помогло ему освежить память. – Не помню такой улицы.

– Спросите меня, – предложила вошедшая в кабинет Оксана. На подносе, который она держала в руках, дребезжала посуда. Лужица пролитого кофе казалась черной и вязкой, как деготь.

– О, кофеек! – расцвел Пинчук. – Спасибо, маленькая.

Он казался искренне обрадованным. В отличие от нахмурившегося Бондаря.

– «Третий Рим», – обратилась к нему Оксана, – это обычная забегаловка, в которой приличным людям делать нечего. Она находится на бывшей улице Советской армии.

– Спасибо, – буркнул Бондарь, беря с подноса свою чашку. Сегодня он решил обойтись без сахара. Сколько не подслащивай горькую пилюлю, а она все равно останется горькой.

Противнику опять стали известны его планы. Придется держать ушки на макушке, а пистолет – на боевом взводе.

XIX. О некоторых недостатках в сфере общественного питания

Зал «Третьего Рима» нисколько не соответствовал этому помпезному названию. Неизвестно, какие далеко идущие планы вынашивал хозяин заведения, но его «Третий Рим» переживал полнейший упадок.

Здесь царили запустение, тараканы и запахи подгоревшего масла. Зал был почти безлюден, и если бы не столики, покрытые клеенчатыми скатерками, то мог бы вполне сойти за небольшой дельфинарий: цементный пол, высоченный потолок, сплошная стеклянная стена для обзора. Наполняй помещение водой, запускай внутрь морских обитателей и любуйся ими снаружи. Желающих полюбоваться местной публикой не было.

Только вокруг трех столиков наблюдалось относительное оживление.

За одним из них сосредоточенно жевали чебуреки, запивая их шампанским, четверо восточных людей в мятых светлых пиджаках. Вряд ли они появились здесь от хорошей жизни.

В дальнем углу зала вблизи обшарпанного черного рояля гудела разношерстная компания: тощий очкарик, толстый очкарик, а также большеголовая барышня без очков, но зато при роскошной курчавой гриве. Эти трое вполне могли бы сойти за проголодавшихся студентов, если бы время от времени барышня не вскакивала, предлагая выпить за тех, кто в море.

И, наконец, у самого входа угнездился откровенный алкаш с седой артистической шевелюрой, которая не делала его похожим ни на художника, ни на композитора, ни даже на литератора. Напротив него хихикал опрятный мужичок, не выпускавший из руки маленький графинчик с коньяком. Все вместе они производили невнятный гул и отравляли атмосферу сигаретным дымом.

– Ну и дыра, – поморщилась Марго, осматриваясь по сторонам. – Поприличнее место найти не мог?

– Не корчи из себя английскую королеву, – посоветовал ей Жорик. – Тепло, сухо, сверху не каплет. Какого рожна тебе еще надо?

– Тут как на вокзале.

– Ты еще вокзальный сортир вспомни. И то, чем ты там занималась, пока я не вывел тебя в люди.

– В люди, – фыркнула Марго, усаживаясь за столик. – У других девочек клиенты как клиенты, а ты мне вечно каких-то козлов подсовываешь.

– Сегодня познакомлю тебя с вот таким мужиком. – Жорик показал большой палец и заговорщицки подмигнул, хотя гримаса у него получилась скорее болезненная.

Воспоминания об обстоятельствах, при которых он получил аванс, были еще свежи в его памяти. Тогда, в «Жемчужине», ему чуть не оторвали мизинец, а потом – мошонку. Условливаясь о встрече с этим чокнутым типом по имени Евгений, Жорик поймал себя на мысли, что он предпочел бы никогда с ним больше не видеться. Триста баксов – не те деньги, за которые можно поплатиться здоровьем. С другой стороны, если бы Жорик не созвонился с Евгением, он рисковал бы уже не здоровьем, а жизнью. Куда ни кинь, всюду клин. И от мыслей о своей незавидной доле ладони Жорика обильно потели, хотя вечер выдался прохладный.

– Знаю я твоих мужиков, – скривилась Марго, давным-давно разучившаяся верить брату на слово. – Предпоследний оказался жмотом, каких мало, к тому же его укокошили, считай, у меня на глазах. Последний держал меня чуть ли не в хлеву со свиньями.

– Это молдаванин, что ли? – вяло полюбопытствовал Жорик.

– А кто же еще? У, дебил молдаванский!

Подошедший официант заподозрил, что последняя реплика произнесена в его адрес и поджал губы. Знакомые девушки находили в нем сходство с молодым Киркоровым, а за молдаванина парня еще никогда не принимали. Ему это активно не понравилось.

– Что будем заказывать? – пасмурно спросил он. – Чебуреки? Пельмени?

– Ты нас отравить хочешь, любезный? – поднял томный взгляд Жорик. – Лично я ограничусь пивком, но бутылочным, а не теми помоями, которые здесь разливают в кружки.

– У нас очень хорошее пиво, – сказал официант, изнывая от желания заехать наглецу в ухо.

– Но мне все же принеси бутылочку «Хейнекена», – распорядился Жорик. – Или «Баварии», если такое имеется.

– А мне пепси, – подключилась Марго, надув губы.

– Может быть, пирожное? – снизошел к ней официант, существовавший все же не на зарплату, а на процент от выручки. – Есть эклеры исключительной свежести.

– Да отвали ты со своими эклерами! – взорвалась Марго. – Еще успею наглотаться калорий.