Царская Россия 60 лет владела Средней Азией, эксплоатируя ее как хлопковую базу. Но за счет этого хлопка удовлетворялась лишь половина потребности империи. Приходилось втридорога покупать России за границей столько же хлопка, сколько выращивалось его во всей Средней Азии и Закавказье! Миллионы "инородцев" и русского крестьянства одевались в домотканные одежды, не будучи в состоянии приобретать фабричные материи.
Молодой советской стране нужно было иметь свой собственный хлопок в таком количестве, которого хватило бы на всех. А это упиралось во внедрение новых сортов, новой агротехники и в необходимость решительного расширения орошаемых площадей.
Это были годы, когда все области жизни Средней Азии определялись словами "Хлопком" и "Водхоз", когда страна приступила к широкой перестройке оазисов пустыни, к коренной реконструкции ирригационных систем, к невиданным гигантским стройкам.
Это были годы, когда шла упорная борьба за освобождение жизни от гнета мусульманства, за освобождение женщины от ужасной кабалы, за превращение бесправных рабов и батраков в свободных граждан Советского государства, за обеспеченную и равноправную жизнь всех трудящихся, за создание новой, социалистической жизни, за всеобщую грамотность, за развитие национальных культур, за выкорчевывание пережитков темного прошлого из сознания людей, за создание впервые в истории человечества строя, лишенного эксплоататоров и эксплоатируемых.
"Добротен хлопок наш и длинноволокнист,
Он бел, как первый снег, как серебро, он чист.
Нам Зеравшан дает пшеницу - и светла,
Как золото, она и так же тяжела.
Все множатся у нас доходы от садов:
Каких в своих садах мы не растим плодов!
Как драгоценности, между ветвей горят
Инжир и персики, фисташки и гранат,
Черешни, яблоки, и груши, и урюк...
Снимай, свози, суши - хватило б только рук!
Подобен золотым серьгам наш виноград.
О нем печется наш волшебник Ризамат.
Он изучил его язык, и тем он горд,
Что каждый год создать умеет новый сорт.
И наши арбузы! А дыни! Чистый мед.
Воскреснет и мертвец, когда их в рот возьмет!"
Так было сказано в письме счастливого узбекского народа вождю народов великому Иосифу Виссарионовичу Сталину к открытию XVIII съезда ВКП(б) в 1939 году.
Казалось бы, вода и земля оставались те же, что и века назад, но почему с песнями идет народ на поля, почему они стали обширней и лучше политы, почему снимают с них невиданные прежде урожаи?
Все это явилось результатом социалистического переустройства всего нашего хозяйства и, в частности, глубоко продуманного нашей партией и правительством плана покорения пустынь.
Да, плоды стали новые. Старые местные средневековые сорта сероватового хлопчатника - гузы, с нераскрывающимися коробочками - заменены наиболее продуктивными.
Недаром нигде в мире не могут получить такого высокого урожая, какой получают советские хлопкоробы!
Поля тоже стали совершенно иными. Раньше, до создания колхозов, летишь на самолете, а под тобой словно лоскутное крестьянское одеяло, а не земля. Одинокие домики, малюсенькие клочки самых прихотливых форм, лабиринты арыков и остатков древних заброшенных каналов. Не поля, а сплошные заплатки, где, кажется, некуда и ступить, не то что пахать на конях. А сейчас тысячи тракторов гудят на этих полях, перекроенных совсем заново, превращенных в правильные массивы, расчерченные ровными, как натянутые струны, каналами. Здесь есть где разойтись тракторам, плугам, культиваторам, пропашникам и новейшей нашей хлопкоуборочной машине. Есть где пройтись и мощным экскаваторам, освободившим тысячи людей от тяжелого труда по ежегодной очистке каналов.
Эта перекройка полей явилась, по сути дела, одним из самых грандиозных преобразований земли, когда-либо осуществлявшихся в мире. Ведь каждый клочок поля веками выравнивался независимо от соседнего, на другом уровне. И каждый клочок орошался своим арыком. Пришлось заново выровнять землю, заново перекроить всю оросительную сеть!
Прежде основным способом полива было затопление поля сплошным слоем воды. Зальют его, превратят в настоящее озеро, и долго стоит под водой растение, а когда высохнет вода, земля покрывается непроницаемой броней коры, которая растрескивается на плиты, рвет корни посевов, не дает им возможности прорасти, мешает доступу воздуха.
Сколько воды тратилось зря и как быстро осолонялась при этом способе орошения земля!
А теперь геометрически ровным узором расчерчивают машины землю, проводя мелкие канавки для бороздкового полива. Тихо льется по бороздам вода. А между бороздками, на возвышенных узких грядках, лишенных всякой корки, тучно наливаются посевы. Поливов делают больше, но воду дают бережно, по точному расчету, и поэтому расход ее теперь гораздо меньше. Узнали колхозники, что такое минеральное удобрение, и проверили, что дает передовая агротехника. Вот почему урожаи хлопка получают они на колхозных полях не только вчетверо и впятеро больше, чем прежде на "своих собственных" полях, но и вдесятеро больше!
Сады, виноградники, поля хлопчатника, посевы знаменитой среднеазиатской люцерны, масличных культур - кунжута, сафлора, земляного орешка арахиса, поля маша (из рода фасолей), из которого варят вкусные и сытные похлебки и плов, плантации чудесных Табаков, кенафа, сахарной свеклы и бахчи с лучшими в мире дынями занимают теперь площади, почти в три раза больше, чем тридцать лет тому назад.
Над величием этой цифры стоит задуматься! Ведь человечество в течение нескольких тысячелетий, завоевывая пустыню, орошало сначала все то, что было проще, потом все то, что можно было оросить, и в конце концов создало среди пустынь Средней Азии и Казахстана поля и сады вдоль всех рек, которые можно было использовать для орошения. И все же сотни тысяч людей оставались без земли. А настала наша эра на земле, и за короткий срок в тридцать лет, несмотря на нападения врагов, мы сумели еще отнять у пустынь и создать богатейшие плантации на площади, почти втрое большей, чем добилось того человечество по меньшей мере за 5 - 6 тысячелетий!
Для того чтобы напоить эти поля, проведена заново длиннейшая сеть каналов и арыков. Только в одном Узбекистане она насчитывает 120 тысяч километров. Если бы всю эту сеть "кровеносных сосудов" Узбекистана вытянуть в одну линию, то ею можно было бы три раза опоясать всю землю по экватору. А сколько новых каналов в Туркмении, Таджикистане, в громадном Казахстане?
Уже в 1939 году сбор хлопка увеличился в три раза по сравнению с 1914 годом.
В Таджикистане за то время, которое прошло со дня установления советской власти, площади под хлопчатником увеличились в пять раз.
Ни одна страна не получает такого количества шелковичных коконов, какое получают колхозники Средней Азии, намного обогнавшие "передовые" прежде страны.
Кичливы бывают иностранные журналисты, восхваляющие свою "передовую технику". А сколько иностранных специалистов приезжало к нам затем, чтобы вывезти от нас лучшие сорта люцерны, дынь, хлопчатника, получить от нас то, чего не, умеют создать сами?
Хвалятся своими "лучшими в мире" красками короли химических концернов. А мы выращиваем на своих полях цветной хлопок, который не нуждается больше ни в каких красителях и не меняет своего цвета, хоть годами держи его на ярком знойном солнце наших пустынь.
Раньше сахарная свекла выращивалась лишь кое-где на приусадебных участках; хозяйки варили из нее с яблоками повидло. А сейчас в Казахстане, в Киргизии и в Узбекистане на орошаемых землях пустынь раскинулись необозримые свекловичные плантации. И сеть заводов, построенных тут же, снабжает страну громадным количеством сахара. А ведь тридцать лет назад в этих местах сахар был редкостью и считался предметом большой роскоши.
Много новых, чудесных плодов стала давать по-новому вскормленная, напоенная и взлелеянная земля в невиданно разросшихся оазисах советских пустынь.
Оседание кочевников.В каждой пустыне и в каждом районе по-своему складывалась раньше жизнь давнишних ее обитателей - кочевников-пастухов.
В тех пустынях, что прилегали поближе к крупным оазисам, выпасался скот земледельцев. В отдаленных от рек районах использовались для земледелия маленькие клочки у родников или у небольших примитивных запруд. Увязать земледелие с кочевками не легко бывало одной семье. Поэтому чаще всего такое совмещение было доступно лишь крупным владельцам - манапам, оставлявшим на полях лишь несколько семей батраков выращивать хлеб.
Таким образом, основным населением пустынь вне оазисов были кочевники, почти не занимавшиеся земледелием и вечно кочевавшие со своими стадами с места на место. Но и сами кочевания были различны.