Читать интересную книгу Священная Римская империя германской нации: от Оттона Великого до Карла V - Франсис Рапп

Не существует научного трактата, в котором бы Фридрих развил свою программу правления. О его представлении о собственной миссии можно судить по тем элементам, которые содержатся в его постановлениях. Мы там найдем принципы, уже сформулированные предшественниками, но в них можно заметить характер, который в документах предыдущих правителей не наблюдался: возвеличивание империи доходит до высшей точки. Об этом можно судить по следующим утверждениям: наместник Бога на земле, император — его образ; будучи властелином мира, он управляет стихиями; он стоит выше всех суверенов и он один может возвысить князей до короля; он наследник Карла Великого, но грамоты о его роде еще более древние, они восходят к цезарям Древнего Рима; он новый Юстиниан, как и он, являющийся самим воплощением закона (lex animata); ему передали власть немецкие выборщики, исполняющие функции, которые раньше были возложены на римский сенат, но теперь они же их и определяют, поскольку он представитель рода цезарей, рода Гогенштауфенов; епископ Римский, чьим поверенным, по примеру Константина, является император, не имеет других обязанностей, кроме как короновать своего суверена, но не вмешиваться в его назначение. К этому длинному перечню названий можно добавить те, которые имеют налет мессианства: императорский род Гогенштауфенов является последним перед Страшным судом; именно император установит начало золотого века.

Современный государственный деятель?

Фридрих им не был, несмотря на свое озарение. Он объехал империю и трезво оценил ситуацию: политические реалии не были одинаковыми в четырех королевствах, которые он унаследовал. В тевтонском королевстве все князья занимали в основном прочное положение; не могло быть и речи о противостоянии им; нужно было управлять вместе, рискуя делать значительные уступки.

Ситуация в Бургундии была подобна ситуации в Германии. Нормандское королевство сильно пострадало после смерти Констанции в 1198 г., но органы власти, созданные Рожером II, не были разрушены, хотя и были серьезно потрясены; их можно было восстановить. Фридрих II очень этого желал. Он был родом со Средиземноморья и чувствовал себя своим только в своей дорогой Сицилии; он собирался укрепить ее и организовать походы на север.

Оставалась континентальная Италия. Фридрих знал ее возможности, но он также понимал враждебность, которую вызывало имя Гогенштауфен в городах, недавно захваченных его дедом. Вельф Оттон IV был на их стороне, они называли себя гвельфами, а своих врагов гибеллинами, потому что они оставались верны швабам, родом из мрачного Вайблингена.

Нельзя было отказаться от контроля над этими территориями не только потому, что они изобиловали богатством, но и потому, что они были мостом между Сицилией и Германией. Вновь основательно подчинить их было труднее, тем более что цели императора оказывались неприемлемы для папы: он не хотел, чтобы Рим был зажат двумя государствами, принадлежащими Фридриху. Его действия на полуострове должны были быть непременно решительными и вместе с тем осторожными.

В своей империи Фридрих II не мог проводить единую политику. Каждое из его королевств, Германия, включая Бургундию, Сицилия и Италия, составляли для него особую проблему и требовали отдельных решений. Он был заинтересован в каждом из этих владений; ему нужны были всюду свои глаза и уши. То, что запрещено правителю, может сделать историк. Для удобства изложения мы не будем придерживаться хронологии, что позволит нам переходить с севера на юг и рассматривать один географический сектор за другим.

Сначала рассмотрим Германию. Фридрих II, верный целям своего отца, очень хотел объединить ее с другими королевствами. Кроме того, Иннокентий III пообещал ему, что его сын Генрих будет королем Сицилии, а он сам будет править Германией. В 1217 г. Гонорий III занял место на троне св. Петра. Он был более терпимым, чем его предшественник. Фридрих воспользовался этим и вернулся к своему обещанию. В апреле 1220 г. он помог избрать Генриха королем Рима. Снова две короны возвышались на голове ребенка. В действительности все решения должен был принимать его отец. Союз, которого так боялись папы, вновь был восстановлен благодаря этой уловке. Выборы также состоялись с оговорками. Церковные вельможи получили на своих территориях значительные льготы. Без их согласия запрещалось строить замки, города, создавать монетные цехи, взимать дорожную пошлину. Запрещалось пускать в город рабов, которых они изгоняли. И наконец, люди, отлученные от церкви должны без суда и следствия изгоняться из государства. Во время несовершеннолетия Генриха архиепископ Кельнский Энгельберт исполнял обязанности «опекуна» и вплоть до своей смерти в 1225 г. следовал линии, начертанной Фридрихом II.

Между тем, Генрих (VII) вырос. Он сам взял бразды правления в свои руки в 1228 г. К тому же его взгляды в отношении королевства отличались от взглядов его отца. В его отношении чувствовалось влияние министров. Управлять князьями и особенно церковными вельможами больше не было строгим правилом. Владение наследством Гогенштауфенов было реорганизовано. Города, некоторые из которых были основаны Фридрихом во время пребывания в Германии, стали сильным пунктом императорского владения, даже в ущерб другим княжествам.

В 1231 г. Фридрих вмешался. Он нуждался в поддержке князьев, которые поддержали его в конфликте с папским престолом. Он дал всем, и светским и церковным лицам, статус, Statutum in fauorem principum, защищавший их от ущемляющей политики городов, этот статус делал их вершителями высшего правосудия на своей территории. Привилегии, присвоенные в 1220 г. церковным вельможам, были существенно усилены и распространялись сразу на всех. Генрих решил воспротивиться отцовской воле и пообещал жителям Вормса создать совет, тогда как их правитель архиепископ возражал. Фридрих II в 1232 г. вызвал его в Чивидале, добился его подчинения и подтвердил легитимность Устава. Вернувшись в Германию, Генрих (VII) отступился, установил контакт с королем Франции, ломбардскими городами и привлек герцога Австрии на свою сторону. Реакция императора была быстрой и жесткой: в 1235 г. он перешел через Альпы, сместил мятежного сына, затем поместил его в сицилийскую тюрьму, где он, по-видимому, покончил с собой. Ценой семейной трагедии император удержал свой курс: больше права затронуты не были.

Значение решений Фридриха в пользу «великих князей» оценивались по-разному. Немецкие историки, как и раньше, писали, что император, будучи исключительно заинтересован в Италии, отдал regnum teutonicum высшей аристократии, которая благодаря данным ей в 1220 и 1231 гг. правом превратила свои владения в княжества. Таким образом, Фридрих II несет ответственность за раздел Германии, что привело к падению ее могущества.

Современная историческая наука пересмотрела этот вывод. Существует мнение, что Фридрих II считался с историческими реалиями, понимая, что не мог справиться с ними; правители не ожидали, что король позволит им стать «князьями земель» и осуществлять на этих Lander широкую власть при поддержке большого количества институций. В этом смысле Устав 1231 г. появился как опись имущества. Он, по-видимому, больше предписывал ограничений, нежели давал свобод и прав. Нет, Фридрих II не отдавал Германию князьям. Он всего лишь тянул время, посадив сына под арест. Во время торжественного сейма в Майнце у него была возможность стать правителем. Мирный эдикт (Landfrieden) провозглашенный на немецком языке (впервые закон такого порядка издавался на этом языке), указывал, что права в империи присваиваются и исполняются императором. Два вида вопросов были точно определены: вопросы правосудия, относившиеся к правителю (для ясности был учрежден судья с помощником нотариусом; каждый день он бесплатно рассматривал дела в придворном трибунале (Hofgericht), а также вопросы о нарушении мира. Будучи реалистом, Фридрих II не запретил междоусобные войны, но оговорил их применение точными условиями. Была установлена уголовная процедура, определяющая широкие рамки кодекса. Чтобы подтвердить примирение своего двора с двором Вельфов, он присвоил титул герцога Брауншвейгского, переделав, таким образом, аллоды в императорские ленные владения. Затем, прибыв, как восточный властелин, с рабами, гаремом и дикими зверями, он направился в Марбург возглавлять передачу мощей святой Елизаветы, своей родственницы.

Всю зиму он оставался в Эльзасе, в Хагенау, самой южной резиденции этой стороны Альп. В наследство своему сыну он оставил то, что не раздражало княжеский корпус. Австрия и Штрийская марка, которые поддержали в 1237 г. Генриха и Бабенберга, были снова отданы ему, но после смерти в 1246 г. стали землями империи, несмотря на обычай, требующий их феодализации. Младший сын Генриха (VII) Конрад был провозглашен Римским королем в 1237 г.; и чтобы он, в свою очередь, не злоупотреблял титулом, Фридрих велел его миропомазать. Сам он покинул Германию в начале осени 1227 г. и больше туда не вернулся. Его политика оказалась выгодной: когда в 1245 г. папа его сместил, мало немцев покинуло свои места. Что еще поразительно: правитель, который разыгрывал принца из «Тысячи и одной ночи», не шокировал северян. Как и Барбаросса, наверное даже в большей степени, он покрыл имя Гогенштауфен ореолом славы.