Сказать им или нет? Собственно говоря, после выпуска новостей это уже не имело значения. Но вряд ли стоило сообщать им, что я к этому причастна.
— Скорее всего, об этом уже известно. Насколько я понимаю, новости вы не слушаете.
Уоррен и Джонс обернулись и встревоженно посмотрели на меня. Уоррен спросил:
— Новости?
Я пожала плечами с таким видом, словно решила повторить только то, что я слышала по радио.
— Я слышала по KSML, что около «Зверинца» найден труп священника-воина. Местная полиция и фэбээровцы объединились для штурма тюремной больницы.
Джонс молниеносно выхватил из кармана мобильник и кликнул иконку Интернета. На его домашней страничке тут и там были раскиданы разные сообщения. По всей видимости, новость успела приобрести национальные масштабы.
— Что за черт?
Джонс вскочил и опрометью взбежал вверх по лестнице, прижав телефон к уху.
Я невинно пожала плечами.
— Если я правильно понимаю, он об этом не слышал.
Я села на табурет, который освободил Джонс, и посмотрела на второй монитор. Кевин ходил по тесной комнате, как зверь по клетке, и это с такой силой напомнило мне об обитателях «зверинца», что я испытала отвращение пополам с яростью — ведь я ничем не смогла помочь тем, кто там томился.
— У Кевина такие же проблемы? Демоны им тоже овладели?
— Нет, — ответил Уоррен устало. — Не демоны. В действительности, он сам виноват в том, что нам приходится его до сих пор держать в клетке. Ему нужен его Васо, но он не желает нам говорить, кто это.
Я отодвинулась от пульта на табурете и посмотрела на «El Jefe».
— Почему он не говорит? Это тайна, которую нельзя раскрывать?
Уоррен негромко застонал и сжал в кулак руку, лежавшую рядом с моей.
— Нет. В социальных правилах оборотней ничего не сказано о том, что это должно быть тайной. Обычно оборотень сообщает о своем Васо ближайшим родственникам, чтобы в случае острой необходимости с ним могли связаться. Мы думали, что это ты, но если это не так… в общем, я не понимаю, почему Кевин нам не говорит. По крайней мере, не говорит мне.
На самом деле у меня по этому поводу были весомые соображения — если судить по тому, что говорил мне Эдгар около молла. Он заявил, что меня не тронут именно из-за моего предполагаемого статуса Васо Кевина, но я почти не сомневалась в том, что роль играло еще и то обстоятельство, что я почти всегда вооружена. Кто бы ни являлся Васо Кевина, он явно не хотел подвергать этого человека опасности. Я указала на монитор.
— Там есть переговорное устройство? Я могу с ним поговорить?
Уоррен кивнул и щелкнул клавишей на пульте.
— Кевин? Селия пришла. Хочешь с ней поговорить?
Кевин замер на месте и неестественно медленно повернулся к видеокамере, установленной под самым потолком.
— Селия? — Кевин говорил тихо и хрипло. Казалось, он с колоссальным трудом сохраняет человеческое обличье. — Приведи ее. Пришли ее сюда.
— Кого? Твою Васо? Я же не знаю, кто она такая.
— По крайней мере, теперь мы знаем, что это «она», — еле слышно вымолвил Уоррен. — Это уже больше, чем мы имели десять минут назад.
Глаза Кевина были подобны двум звездам, заряженным дикой энергией, двум сверхновым, готовым взорваться. Это совсем не радовало.
— Поймешь, если подумаешь хорошенько. Она — единственный логичный выбор. Пришли ее сюда немедленно и позаботься о том, чтобы за ней не было «хвоста». Будет нужно — отвлеки преследователей. Сделай все, что в твоих силах, чтобы уберечь ее.
Что? Меня опять собрались использовать в качестве приманки? Опять мне нужно было продумать операцию и рискнуть своей жизнью? Я ответила Кевину, слыша в собственном голосе жуткую злость:
— Да с какой стати, черт побери? Ты мне даже «спасибо» не сказал за то, что я тебя выволокла из тюрьмы. А я, между прочим, пулю в плечо получила. И теперь ты меня снова на смерть посылаешь? Да пошли вы оба куда подальше!
Моя тирада немного отрезвила и Кевина, и его отца.
Кевин изумленно попятился, а Уоррен вытаращил глаза. Он испуганно выговорил:
— Селия…
— Нет. Я серьезно. Кто меня назначил жертвенным агнцем?
Все мои потаенные обиды и злость вырвались на поверхность. Конечно, день клонился к закату, и это был не лучший вариант. А я ничего не ела с утра. Но, так или иначе, я говорила чистую правду. Неожиданные слезы защипали глаза. Мои дальнейшие слова уподобились отравленным клинкам:
— Я вам верила.Я вас уважала. Черт, да я молилась на тебя со студенческих времен, Уоррен. — Я отодвинулась на табурете еще дальше, чтобы видеть шокированное лицо Уоррена. — В ту ночь вы предали меня и убили все теплые чувства, которые я к вам питала. А в ответ не получила ни единого «прости», или «спасибо», или хотя бы признания в том, что вы поступили неправильно. Не знаю, смогу ли я вас когда-нибудь простить, и не могу вообразить, с какой стати я должна вам еще помогать — вам обоим! Сами выкарабкивайтесь из этого дерьма!
С этими словами я встала и стремительно зашагала вверх по лестнице — точно так же, как несколько минут назад Джонс.
Меня остановил рокочущий голос Кевина.
— Ты бы на нашем месте поступила точно так же.
Я обернулась и ошеломленно уставилась на экран монитора, понимая, что меня Кевин не видит.
— Что? Похоже, ты сбрендил.
Его глаза все так же ярко горели, но эмоции в них теперь было больше, чем магической энергии.
— Если бы ты знала меня в те годы, когда была похищена твоя сестра, ты бы точно так же рискнула. Ты бы знала, что я постоянно бросался в бой с превосходящими силами и одерживал победу тогда, когда все предрекали мне поражение. Ты бы знала, что я способен продержаться так долго, как нужно, — лишь бы всех вывести из боя живыми. Да, признаюсь, моя сестра, которую я дал клятву защищать умирающей матери, для меня важней, чем ты. А если ты не можешь признаться в том, что такое же место для тебя заняла бы твоя сестра, будь она жива, то ты просто солжешь себе самой. Я поблагодарю тебя, Селия, но просить прощения не стану, потому что это был самый лучший комплимент, которым я мог бы тебя одарить.
Он приплел к делу Айви, а это был удар ниже пояса. Если Кевин хотел поразить меня в самое сердце, он этого добился. Но если быть честной… Если бы я была знакома с талантливым оборотнем, который мог бы мне помочь тогда… и теперь Айви была бы жива… как бы я поступила? Кого бы я смогла подвергнуть опасности ради спасения Вики — причем так, что человек об этом понятия бы не имел? Или ради спасения Боба Джонсона, умершего у меня на руках в ту ночь, когда я чуть было не стала настоящим вампиром? Слова сами слетели с моих губ. Они прозвучали так тихо и спокойно, что в первый момент я сама не осознала, что произношу их:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});