«Внутренние помощники» не имеют конкретной позиции или ключевого принципа. Они принимают вероятность того, что силы должны быть субоптимальны для того, чтобы справиться с какой-либо конкретной угрозой, но стремятся к повышению эффективности во всех видах военных операций. Эта позиция может натолкнуть на предположение, что вряд ли размеры вооруженных сил и ресурсы будут оставаться высокими. При самых благоприятных прогнозах в отношении ресурсов они будут распределены на мелкие формирования, а большинство подразделений и отдельных лиц не получат информации обо всех заданиях. Затраты на кадры, обучение и оборудование, в рамках концепции данной школы, обходятся немного дороже, чем формирования других школ, поскольку они поддерживают сохранение унаследованных систем и принимают критику со стороны Гейтса, высказавшегося за сохранение концепции американского способа ведения войны.
Школа разделения труда предлагает создавать отдельные формирования для выполнения конкретных задач. Она предлагает высокий уровень подготовки вооруженного формирования к операции с целью обеспечения стабильности выполняемых операций и обычных государственных сценариев ведения войны. Однако это сопряжено с некоторым риском, что силы Соединенных Штатов не смогут вести войну по длительному сценарию. Потому что конкретные параметры представляют собой две крайности всего спектра конфликтов, эта позиция обеспечивает недостаточную подготовку вооруженных сил для гибридных угроз, но оптимизирует их подготовку для крайних случаев. Существуют также и сопутствующие риски. Как отметил бывший офицер британской армии, размывание четких границ современных операций несет в себе риск, что войска одной конкретной специализации могут оказаться в ситуации, к которой они не готовы.
Этот вариант незначительно повлияет на общий прогнозируемый объем ресурсов. Однако инвестиции в сухопутные войска будут сокращены, поскольку они не призваны предоставлять боевые формирования более чем для одного сценария военных действий. Ресурсы могут быть перемещены в ВВС и ВМС, чтобы обеспечить их модернизацию в нужном направлении.
В целом, подход Школы разделения труда распределяет ресурсы по-разному, с повышенным вниманием к дилемме: что и куда поместить. Этот подход гласит, что Службы не должны получать фиксированные бюджетные ассигнования и что Службы играют роли различной важности в различных сценариях войны. Однако по версии команды RAND, отмеченной ранее, высказанные позиции почти несравнимы с заключением секретаря Гейтса в том, что «мы должны смотреть с подозрением на идеалистические, триумфальные, или этноцентристские представления о будущих конфликтах, стремящихся выйти за пределы неизменных принципов, а также на уродливые реалии войны, согласно которым допускается терроризировать противника, повергать его в шок или заставлять безоговорочно подчиняться».
Гибридная сила уделяет больше внимания достижениям, ориентируя объединенные силы на гибридные угрозы в условиях сложной для проведения операции местности. Более низкая готовность к начальным и длительным операциям вроде тех, что предусмотрены Крепиневичем, — влечет за собой риск. Но этот риск компенсируется потенциалом совместных сил, которые в конечном итоге будут заняты в сценарии ведения войны, и для формирования которых больше подходят правоохранительные органы, разведка, а также неправительственные агентства. Переход сил к середине ряда конфликтов, чтобы справиться с ними, какими бы сложными они ни были, может происходить за счет обычного потенциала — танковых дивизий и некоторого числа артиллерийских дивизионов. В этом случае возникает риск сокращения возможностей совместных формирований для ведения крупномасштабных, сложных маневров против сильного противника. Такая вероятность могла бы быть снижена другими военными средствами или коалиционной помощью. Затраты ресурсов зависят от модернизации сухопутных войск, их потребностей и ожидаемых широкомасштабных требований по их обучению, но эти затраты не будут обременительными с учетом ожидаемого уровня сегодняшнего финансирования.
Потенциальный конструктОдин из ключевых элементов, о которых, в конечном счете, сообщает эта дискуссия — формирование и группировка модели вооруженных сил, которая пройдет в этом году благодаря Четырехлетнему Обзору Оборонной Стратегии. Необходим пересмотр плана формирования вооруженных сил, нужно сделать особый акцент на нетрадиционных или смешанных комбинациях нерегулярной войны, терроризме и социально опасных элементах. Следует различать мобильные и стационарные военные части, а также учитывать уровень усилий и то, где ведется операция: на своей территории или за рубежом. Как подчеркнул Майкл Виккерс, модель формирования войск должна объяснять применение силы, ее форму, масштаб и продолжительность в крупных боевых операциях. Однако мы не должны механически прийти к заключению, что это аналог модели «холодной войны». Несомненно, нация должна сохранить способность участвовать более чем в одном крупном конфликте, но концепция группировки и формирования войск должна включать в себя больше, чем просто участие в обычных конфликтах и должна позиционировать себя как победителя, использующего более сложные подходы, такие как китайская концепция «жезла наемного убийцы».
Объединенные силы, готовые провести два крупных региональных конфликта гибридного характера, выдвигаются как наилучшая принимаемая расстановка сил. Совокупность «обычных» боевых возможностей двух непохожих друг на друга сценариев создаст необходимую для аварийных условий силу, на случай, если когда-нибудь возникнет хотя бы один из сценариев. Скорее всего, совместные операции по поддержанию стабильности потенциала в двух смешанных сценариях обеспечат необходимые средства для некоторого устойчивого несостоявшегося государственного сценария, который не требовал разбивать современные вооруженные формирования. ВВС — лучший образец этих моделей, и роль вооруженных сил, занятых в специальных операциях, и степень их интеграции в рамках совместной группы предстоит определить Четырехлетнему обзору оборонной стратегии. По своей сути сложный характер гибридных угроз предполагает, что необходимый совместный комбинированный подход вооруженных сил будет преобладать.
Текущее бифуркации спектра конфликтов между нерегулярными и обычными — это ложный выбор, который скрывает от нас ряд важных вопросов. Мы должны оценить наши представления о частоте, последствиях и рисках гораздо более внимательно и аналитически. Не просто выбрать один из видов подготовки к любой долгосрочной операции по поддержанию стабильности или высокоинтенсивному конфликту, быть в состоянии делать и то, и другое, и делать это одновременно с противниками гораздо более безжалостными, чем на сегодняшний день.
Хотя мы по-прежнему подстраиваем различные модели войны в удобные нам категории, будущие противники не будут смотреть через нашу аналитическую призму. Весь спектр конфликтов можно детализировать еще больше, существует больше возможностей для возникновения смешанных типов войны. Будущие противники будут использовать любые методы, тактику или технологии, которые, на их взгляд, будут препятствовать нашим планам. Нам необходимо улучшить положение наших войск, снизить риски, с которыми мы сталкиваемся, и перечислять дефицитные ресурсы для борьбы с угрозами, которые представляют наибольший операционный риск. Гибридные угрозы глубоко асимметричны и представляют огромный риск для вооруженных сил США, а также для реализации стратегических целей Америки.
Мы должны сохранить способность вести успешные кампании как против больших государств и их вооруженных сил, так и против широко рассредоточенных террористов — а также против всего, что может быть между ними. Наши силовые позиции должны быть быстрыми, мы должны склоняться к гибким, многоцелевым силам, которые будут приспособлены к уникальным условиям каждого конфликта. Некоторый уровень специализации может быть необходим, но для дальнейшей перспективы силы должны быть подготовлены не только для одного или другого спектра конфликта, а для сложных гибридных угроз в городской местности и сложной операционной среде. Это позволит минимизировать риски и максимизировать подготовку потребностей в рамках ограниченных ресурсов. Это положение предлагает различного рода баланс между конкурирующими потребностями и ограниченными ресурсами.
Эндрю Мэмфорд. ГРЯДУЩИЕ ПРОКСИ войны И ПРИРОДА КОНФЛИКТОВ[5]
Прокси войны появились не сегодня. В свое время президент Дуайт Эйзенхауэр определил прокси войны, как «войны, которые ведутся чужими руками». Кроме того, в одном из своих выступлений он оценил подобные войны как «самый дешевый способ достижения национальных целей». Бывший президент Пакистана Зия-уль-Хак полагал, что прокси войны позволяют «поддерживать долгие годы кипящий котел конфликтов в опасных зонах за приемлемые деньги и с высокой эффективностью». Сочетание дешевизны и эффективности произвело огромное впечатление на военных теоретиков и практиков и придало опосредованным войнам в глазах политиков и военных командиров непреодолимое стратегическое очарование.