— Вряд ли это самоубийство, — сказал я.
— Тоже так думаете, да? — невесело усмехнулся шеф Рамирес. — Могу я попросить вас в ближайшее время не уезжать из города?
— В ближайшее время я и сам не собирался, — сказал я. — До конца отпуска. Но когда отпуск закончится, вам придется либо предъявлять мне обвинение, либо смириться с моей невиновностью.
— Возможно, что и так, — сказал он. — На самом деле, я не думаю, что это вы.
— Почему?
— Не знаю, — сказал он. — Назовите это чутьем старого полицейского.
А может быть, это как раз уловка старого полицейского, чтобы подозреваемый расслабился и почувствовал себя в безопасности. Эти старые полицейские — обычно довольно ушлые типы, и с ними надо держать ухо востро.
Из больницы я уходил еще в более тягостном раздумье.
Я понятия не имел, зачем убили этих парней, зато я прекрасно знал, кто умеет ходить незаметно и всюду проникать, не оставляя никаких следов.
Игроки.
И в таким случае было бы совсем глупо отрицать, что это убийство связано со мной. Кто-то хотел оказать мне услугу? Кто-то хотел оказать мне медвежью услугу? Кто-то целенаправленно хотел меня подставить?
Борден?
Но зачем? И какой в этом вообще смысл? Борден не может не понимать, что наша троица разнесет местную полицию в пыль за несколько секунд, и столько же потратит на батальон спецназа, который пришлют на подкрепление.
Система еще не заявила о себе официально, но она уже здесь. И в системных мирах не-игроки против игроков никаких шансов не имеют.
Таким образом мою миссию сорвать не получится. Да и Гарри не тянул на кровавого маньяка, способного убить четверых безоружных людей просто за то, что я им когда-то ноги поломал.
Я вернулся во вчерашнее кафе, сел за вчерашний столик, заказал кофе, надеюсь, он-то как раз был не вчерашний, и принялся ждать Магистра.
Я был даже готов к тому, что он опоздает, чтобы показать свою важность и то, что у основателя веселой жизни в игровой части вселенной есть и другие дела, но он пришел вовремя.
На нем были длинные шорты, сандалии и широкая пестрая рубаха, расстегнутая на волосатой груди. Ни дать ни взять, пенсионер на отдыхе… Нет, даже не пенсионер, а респектабельный отец семейства… Хотя, на самом-то деле он выглядит еще моложе, это просто я знаю, что ему больше тысячи лет, поэтому и прописываю другие роли.
Он был один.
Ни Брюса, ни Бордена в поле зрения не наблюдалось. Может быть, это какой-то знак, но скорее всего — нет.
— Привет, — сказал я, когда он опустился на соседний стул. — Зачем ты убил этих людей?
— Каких именно? — поинтересовался Магистр. — За свою долгую и наполненную событиями жизнь я поубивал огромное количество людей и почти всегда мог объяснить, за что, но тебе стоит немного конкретизировать свой вопрос.
— Я конкретизирую, — сказал я. — Сегодня ночью ты кого-нибудь убивал?
— Нет, — сказал Магистр.
— А кто-нибудь сегодня ночью убивал по твоему приказу? В этом городе?
— Нет, — сказал Магистр. — А кого убили-то?
— Каких-то молодых людей в больнице, — сказал я.
— Так это местные? — сказал Магистр. — Не стоит оплакивать местных, скоро они начнут помирать пачками.
Он был прав, но меня коробило, что он рассуждает об этом так цинично.
— Это отчасти и твоя вина, — сказал он. — Почему вы сделали свою игру такой агрессивной?
— Потому что в другие вы не играете, — сказал Магистр. — Или играете, но без такого удовольствия, без такого остервенения, без искры, без огонька. Первый адр Системы отсекает слабых, глупых, немощных и неудачливых, это концентрация естественного отбора, столетия, сжатые до нескольких дней. Общество строят молодые и сильные, а молодые и сильные выживут. Ты правда хочешь об этом поговорить? Потому что я не хочу, но если таково твое желание, то, прежде чем обратиться к более насущным вопросам, я готов уделить время и на это.
— Не хочу, — сказал я.
— Отличный выбор, — сказал Магистр. — Гарри уже говорил тебе, что ты развалил планету Пожирателя Миров на части?
— Говорил.
— Молодец, — сказал Магистр. — Оба вы молодцы. А это ты рассказал Гарри, что Пожиратель Миров — это на самом деле бешеный Вычислитель?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Такова моя теория, — сказал я. — Насколько она соответствует действительности?
— А мой ответ что-то изменит?
— Нет, — сказал я.
— Тогда зачем ты спрашиваешь?
— Чтобы знать.
— Многие знания — многие печали, — сказал Магистр. — В текущем моменте совершенно неважно, откуда этот Пожиратель взялся. Важно то, что он пожирает, а мы не хотим, чтобы он пожирал, и собираемся его остановить. Смекаешь?
— Это ваше дело, — сказал я. — У моей команды тут совсем другие цели.
— Тем не менее, мы связаны, — сказал Магистр. — Наши команды, я имею в виду. И наши цели. Ты же понимаешь, что если вы добьетесь успеха в своей миссии, а мы — нет, то Земля все равно обречена? Потому что Пожиратель пожирает все, такова его пожирательская суть.
— Значит, я пожелаю успеха и вам, — сказал я. — Успеха вам.
— Без вашего сотрудничества у нас ничего не получится, — сказал Магистр. — Уж можешь мне поверить.
— Мой старик-отец говорил мне, что никому верить нельзя, — сказал я. — А уж тем более нельзя верить тому, кто говорит, что ему-то как раз верить можно.
Магистр снял темные очки, устало провел по лбу рукой и посмотрел мне в глаза.
— Брехня, — сказал он. — Никогда я такого не говорил.
Глава 20
Тут наступила моя очередь снимать очки, потирать лоб и смотреть на Магистра долгим внимательным взглядом.
— Неудачная шутка? — спросил я.
— Так уж и неудачная, — сказал Магистр. — Видел бы ты свое лицо… А ведь шансы, что мы с тобой — кровные родственники, все-таки присутствуют, и они весьма неплохие, учитывая, сколько я в свое время на вашей планете погулял.
— Не шути так больше, — сказал я.
— Почему? Тема отца для тебя настолько болезненна?
— Просто не шути, — сказал я.
— Скучный ты человек, физрук.
— Ты всем такое говоришь.
— Разве моя вина, что меня окружают исключительно скучные люди? — поинтересовался Магистр. — И вот кстати. А если бы это было правдой, это для тебя хоть что-то бы изменило?
— Нет.
— Ну и вот, — сказал Магистр. — Теперь к делу. Как я понимаю, вы разобрались в алгоритмах работы Венца?
— Вряд ли полностью, — сказал я. — Но то, что нам нужно, мы знаем.
— Однако, наверняка есть кое-что, чего вы не знаете, — сказал Магистр. — Твой маг… ведь тот коротышка — это маг?
— Маг, — подтвердил я.
— Он не сможет вернуться, — сказал Магистр. — Изменения не касаются того, кто их вносит.
— Понятно, — сказал я. — Спасибо за информацию.
Магистр наверняка думал, что Федор расстроится, но ведь для него это была отличная новость. Мало того, что он всех спасет, как это предлагаю я, так он еще и не потеряет своей магии, как этого хочет он.
— Понимаешь, к чему я веду?
— Понимаю, — сказал я. — Когда все откатится, то он останется здесь, он останется под ударом. Ты давишь на мое чувство ответственности. Ты хочешь, чтобы я был заинтересован в том, чтобы у тебя все получилось еще до того, как все получится у меня.
— Именно, — сказал Магистр. — Ты спасаешь свою планету, ну, по крайней мере, думаешь, что спасаешь, а я спасаю вообще все, и поэтому моя миссия важнее.
— Я полагаю, что эта оговорка про «думаешь, что спасаешь», не случайна.
— Для преподавателя физкультуры ты необычайно прозорлив.
— Расскажешь мне?
— Все же очевидно, — сказал Магистр. — Ты можешь обнулить текущие результаты игры, но саму игру ты отменить не в силах. Система пришла, и она уже никуда не уйдет. Посмотри вокруг, здесь ведь все то же самое. Жизнь этих людей уже никогда не станет прежней. Она уже изменилась.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Даже если игра еще не началась?
— Так она уже началась, — сказал Магистр. — Ты же не думаешь, что главное — это интерфейс, уровни и внепространственный карман, который вы называете инвентарем? Мир уже изменился, хотя большинство этого еще не почувствовало. Даже если Система не заявит о себе официально, не появятся навыки, интерфейс и прокачка, не будет артефактов и пришельцев из других миров, инфосфера все равно начнет просачиваться в жизнь населяющих эту планету людей, и рано или поздно, они смогут этим воспользоваться. Таковы правила игры.