Подбегаю к батарейцам младшего лейтенанта Лугового. Они только что установили орудия на прямую наводку. Правда, два орудийных номера еще возятся со станиной первого орудия. Поскользнувшись, один из них падает.
- Быстрее, быстрее, ребята! - кричу им и тоже подхватываю левую станину. Бот теперь оба орудия готовы открыть огонь.
Луговой командует:
- По пехоте, гранатой осколочной...
Первые снаряды наших батарейцев рвутся сзади цепи, с перелетом. Второй залп. Теперь всплеск двух разрывов встает уже среди фашистов. Несколько фигурок падает.
- Цель! - слышу доклад старшего на батарее.
- Беглым! - звучит зычный голос младшего лейтенанта.
Бегущая в атаку цепь вражеского батальона наконец-то дрогнула и залегла.
Справа, на соседней высоте, тоже идет сильный бой. Там рвутся гранаты, частят автоматные очереди. Как оказалось, гитлеровской пехоте удалось-таки ворваться здесь в нашу траншею. А взвод полковой артиллерийской батареи не успел втащить свои орудия на высоту.
Нужно помочь правофланговой роте батальона и батарейцам.
- Старшего лейтенанта Кулакова ко мне! - крикнул я адъютанту.
Старший лейтенант И. А. Кулаков - командир роты автоматчиков. Он находится недалеко от меня, наблюдает за полем боя.
- Кулаков, на правом фланге четвертой роте тяжело!
Надо выбить гитлеровцев из траншеи. Берите два своих взвода и постарайтесь ударить фашистам во фланг. И гранаты, больше используйте гранат, поняли?!
- Понял, товарищ майор.
Перед нами же вражеская цепь то и дело пытается подняться. Но, пробежав несколько метров, снова залегает. Стрельбу из автоматов гитлеровцы почему-то не ведут, пробуют бросать ручные гранаты. Но те не долетают до наших бойцов.
Роты батальона тоже почти не ведут огня. Запрашиваю комбата, почему так слабо расстреливает фашистов. Ведь они почти рядом. Тот докладывает, что оружие забило грязью и оно то и дело отказывает. Вот оно что! А у немцев, видимо, автоматы вообще вышли из строя. Потому-то они и швыряют бесцельно гранаты.
В 8.00 доложил обстановку командиру корпуса. Генерал Кругляков выслушал меня и приказал удерживать высоты во что бы то ни стало. Я снова стал просить у него разрешения снять с правого фланга 1-й батальон и подтянуть его сюда, потому что одним батальоном и ротой автоматчиков удержать высоты очень трудно.
Генерал Кругляков помолчал, затем сказал в трубку:
- Ничего я тебе не дам, и не проси! Смог же взять высоты наличными силами? Смог! А ведь вначале тоже... Так что держись, Хомуло, держись! - и положил трубку.
- Держать так держать! - сказал я сам себе и невесело усмехнулся.
Старший лейтенант Кулаков тем временем уже завязал траншейный бой на правой высоте. Там слышны взрывы гранат, крики "ура". И гитлеровцы, зажатые с двух сторон автоматчиками Кулакова и стрелками 4-й роты, вскоре не выдержали, начали выскакивать из траншеи, отходить, отстреливаясь, с высоты.
А артиллеристы в этот момент ускорили выдвижение своих орудий на гребень высоты. И вскоре, установив их на прямую наводку, открыли беглый огонь по отходящим фашистам.
* * *
Итак, высота в наших руках. Но смирится ли враг с этим? Вряд ли. Перегруппировав свои силы, он снова попытается вернуть себе эти выгодные позиции.
Так оно и вышло. В 11.00 до двух его пехотных батальонов без танков, но под аккомпанемент огня сразу четырех дивизионов артиллерии полезло на высоты.
Атаковали гитлеровцы снова сразу обе высоты. Было видно, как их офицеры с криками бежали сзади цепей, размахивали пистолетами, подталкивали солдат в спины, пинали. Пехота опять огня не вела - забитое грязью немецкое оружие отказало напрочь. Это-то и вызывало у фашистских солдат дополнительную боязнь, неуверенность в успехе атаки.
Два залпа сделала наша минометная рота. И умолкла. Батарейцы младшего лейтенанта Лугового тоже произвели лишь по два выстрела из каждого орудия. Не было боеприпасов. Их израсходовали при взятии высот и отражении первой контратаки. А вот теперь...
Редко постреливали и наши винтовки, автоматы. У стрелков тоже каждый патрон на учете. Оставалось только ждать момента, когда вражеская цепь приблизится к траншеям на бросок гранаты.
И она приблизилась. Тотчас же десятки взрывов заволокли дымом вырвавшихся вперед гитлеровцев. Те тоже начали забрасывать гранатами наши траншеи. Так длилось несколько минут. Затем, оставив на склонах высот десятки трупов, фашисты на левом фланге и в центре боевого порядка батальона откатились назад.
А вот справа небольшой их группе все же удалось ворваться в нашу траншею на стыке 1-й роты и роты автоматчиков. А до взвода пехоты, миновав траншею, ринулось на гребень высоты, где стояли орудия полковой батареи. И тогда младший лейтенант Луговой, развернув свои расчеты в цепь, смело повел их на врага. Я лично видел, как он орудийным банником размозжил голову налетевшему на него фашистскому офицеру.
Уничтожив ринувшихся к орудиям гитлеровцев, батарейцы вместе со стрелками и автоматчиками стали выбивать фашистов и из траншеи. И выбили! Но не из всей. До двух взводов врага все же засело на стыке траншеи и хода сообщения, идущего в тыл к немцам, оказав упорное сопротивление. Несколько наших попыток выбить их оттуда успеха не имели.
Бой длился уже несколько часов. Но на сколько еще часов или даже минут хватит в ротах боеприпасов? Эта мысль не давала покоя.
Именно в этот момент ко мне и подбежал адъютант лейтенант Суслов. Радостно доложил:
- Боеприпасы поднесли, товарищ майор!
- Где? - повернулся я к нему.
Виктор показал на приближающихся по ходу сообщения к НП бойцов во главе со старшиной. Они несли ящики с боеприпасами.
- Старшина, ко мне! - крикнул я.
Тот подбежал. Узнал в нем командира хозяйственного взвода из 2-го батальона.
- Сколько и каких боеприпасов доставили?
- Есть патроны... - начал было докладывать старшина.
- А гранаты, гранаты есть?
- Немного есть.
- Как немного?! Сколько?
- Да с сотню, наверное, будет, - неуверенно ответил командир хозвзвода.
- Только-то?! Да это же капля в море! Но... Вот что, старшина. Видишь вон ту высотку? - Я показал вправо. - Там четвертая рота, рота автоматчиков и артбатарея полка. Все гранаты, сколько есть, давай туда. Срочно! Передашь, придешь сюда и доложишь мне, понял?
- Понял, товарищ майор! А патроны тоже надо?
- И часть патронов, естественно. Но гранаты все до единой - туда! Да, вот что еще. Мины подвез для минроты?
- Так точно. Сейчас их разгружают на огневой! - крикнул старшина, уже убегая со своими бойцами.
Через несколько минут меня вызвал к рации начальник штаба полка майор Никитин. Доложил, что командир корпуса все-таки разрешил снять 1-й батальон с правого фланга и использовать его по решению командира полка. То есть моему.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});