конфликт которого с предпринимателем Костей ты разрешал. Я понимаю, что Геннадий нарушил этикет, избил своего должника уже после терок с авторитетом, проявив несдержанность и был за это справедливо наказан. Но к положенцу по городу Иркутску он не пошел. К кому еще с жалобой на тебя, при таком раскладе, он мог бы обратиться?
– Понимаешь, Серега, в этом случае он мог пожаловаться только вору в законе – «законнику». Вор – это типа дворянское звание. Это высшая инстанция. В этом контексте глупо и невежественно полагать, что вор – это тот, кто шарится по чужим карманам. Для наивных читателей поясню: есть же одинаковые слова с разными смысловыми значениями, например, «запор». В одном случае – это замок на двери, в другом это слово применимо, когда ты не можешь просраться. Такой вот итог эволюции. Вор в законе единолично своим решением назначает положенца. Обратиться к законнику Генка мог, но, очевидно, перспектив в таком обращении не видел. Да и портить отношения со мной ему не очень хотелось.
– Валера, а ты был лично знаком с каким-нибудь законником, приходилось ли общаться?
– Не обессудь, Сергей, на этот вопрос для книги я отвечать не буду.
– Разумно, не спорю. Давай вернемся к твоей иллюстрации разбора полетов коммерсантов Геннадия и Константина.
– Давай, только я думал, что тебе уже все понятно.
– А мог он пожаловаться, например, нашему другу Сергею Алексееву?
– Конечно мог. Состоявшийся как предприниматель, Сергей Валерьевич Алексеев, хоть и не был вором в законе (ему предлагали короноваться, но Серега отказался), он, будучи по характеру человеком свободным и независимым, не входил в состав воровской структуры. Ему это было без надобности. Он без всяких посредников мог напрямую общаться с самыми великими и легендарными личностями. Он мог разрешать любые конфликты в силу своего авторитета. А всеобщее уважение у правильных пацанов он заслужил еще с давних времен за свою природную мудрость, справедливость, несгибаемый характер и, конечно, физическую силу.
Ты писал в своей книге, как вы, будучи пятнадцатилетними пацанами, боролись за справедливость и побеждали силы зла. Вот это во многом и стало истоком его авторитета.
– Понятно. Однако, есть еще вопросы. Значит обращаться к авторитету по своим злободневным проблемам могут только люди из категории «босяки и бродяги»?
– Нет, конечно. Авторитет открыт, он доступен для любого человека – того, кто хочет добиться справедливости и правды. Только подавляющее большинство обывателей об этом и не знают. Совсем не обязательно быть судимым или уголовным элементом. Просто бродяги ни в ментуру, ни в суд не потащатся. Это им западло (неприемлемо).
Вот с такими людьми и приходится в основном работать авторитетам. А найти контакт с «медиатором», скажу, предвидя твой вопрос, очень даже несложно. Не надо шуршать в соцсетях Интернета, сарафанная молва приведет тебя, говоря образно, в Храм правды и справедливости. Обычно в приемных таких «третейских судей» огромные очереди. Уж точно не меньше, чем в государственные структуры. Только тут не нужно бегать по всевозможным инстанциям и собирать разные справки, свидетельства. Твое правдивое слово весомее всяких бумаг. Но при этом нужно четко понимать, что за свой базар ты несешь ответственность. Врать и изворачиваться нельзя. А это означает, что нужно быть честным и ответственным.
– Валера, приведи хотя бы один пример из своего опыта, когда приходилось разбирать конфликт не среди барыг, бродяг и босяков, а простых людей.
– Да, пожалуйста, таких примеров сколько угодно. Вот один из них.
Приходит ко мне однажды старенькая бабушка. Плачет, заливаясь слезами. Ее внучка учится с моей дочерью в одном классе средней школы. Старушка говорит мне, мол помоги сыночек, квартиру ироды окаянные отбирают. Подписала я какие-то бумаги, думала, что миловидная девушка из соцзащиты пришла. Я сослепу-то их не прочитала. Поверила, что мне надбавка к пенсии причитается. А вона что получилось-то.
– Как ты, Серега, думаешь светский суд быстро бы разрешил такой инцидент? В пользу старушки или, может быть, как-то иначе получилось?
– Ну тут, Валера, надо рассматривать целый ряд обстоятельств. Например, какие основания передачи собственности третьему лицу. Может быть имел место договор купли-продажи жилья ст. 549—558 Гражданского кодекса России, дарение ст. 572—582, рента ст. 583 или обман и недействительность сделки ст. 179 того же кодекса.
– Вот-вот, кати дальше, гони пургу. А бабушка и не доживет, когда все эти разбирательства закончатся. К тому же она не юрист и защищать себя может только слезами да стенаниями.
– Да ну тебя, Валерка, суд разобрался и в конечном итоге, наверное, защитил бы бабусю.
– Ага, ты оптимист, Сергей Алексеевич. Но я поступил иначе, без всяких гражданских кодексов. Я успокоил эту пожилую женщину с иссохшими от времен и трудов праведных руками, покрытыми глубокими морщинами. Сказал, чтобы она не переживала. В ее выцветших с годами глазах промелькнул лучик надежды. Она ушла, а я дал задание пацанам найти этих «иродов». Нашли быстро и вежливо пригласили ко мне на разговор. Но в назначенное время никто не пришел. Тогда их снова нашли и, взяв за шкирятник, быстренько приволокли ко мне. Я был в спортзале. Отрабатывал на снарядах хай-кики с обеих ног. Это в боевых искусствах удары по голове. Пока я занимался, «окаянные» тихонько, как мыши, сидели на лавочке.
Закончив занятия спортом, я вежливо и деликатно предложил им перестать приставать к бабульке и убрать свои клешни от ее хаты. Здоровенький такой рейдерочек начал было гундосить о каких-то статейках в Гражданском кодексе России и о судебненьком процессике, который он обязательно выиграет, о типа своей правоте.
Я его одернул и предупредил, что два раза повторять не люблю. Он оказался понятливым.
Через две недели снова приходит ко мне бабуся. Вся сияет, пирожки принесла, сама испекла. Говорит, мол, кушай, сыночек, на здоровье. Низкий тебе поклон, до самой земли. Бабушка поклонилась. Дай тебе Бог всего самого лучшего…
Я поблагодарил бабушку и съел при ней один пирожок. Вкусно!
– Да, твой рассказ, несомненно, впечатляет, – немного помолчав, сказал я.
– Спасибо, Серега, уважил, – улыбнулся Валера.
– Вот ты сейчас, Валера, рассказывал о светлой стороне, до недавнего считавшихся темными, альтернативных правовых сил. Но ведь имеется и другая сторона медали.
Были же на Иркутской земле и жесткие и даже жестокие разборки между разными кланами и сторонниками различных, если можно так выразиться, уголовных доктрин.
– Бывали, а как же без этого…
– Расскажи, если можно про нерусских.
– Ладно. Надо сразу отметить, что среди бродяг-южан есть разные люди. Бывают правильные, которые знают и уважают наши понятия, следуя по жизни, им придерживаются. Но чаще встречаются беспредельщики, которые приехали к нам для заколачивания бабла чисто криминальными методами, да еще с чувством хозяина жизни, эдакие пупы земли. Они, как правило,