мере странно. Что-то здесь явно было не так.
— А где сама хозяйка? — мило улыбнувшись, спросила я у Таи.
Она как раз, пытаясь быть совершенно незаметной, стащила мой грязный сангарский сарафан. И мне даже стало немного жаль с ним расставаться. Все же с ним была связана своя, пусть не самая приятная, но очень эмоциональная история. Пожалуй, со временем я продам свои драгоценности, куплю небольшой домик и буду приезжать туда, как Рейм, собирать что-нибудь памятное. А с годами удастся вспоминать целые истории. Вот как наши похождения на подземном озере, в поселке сангаров. То, как Рейм обнимал меня, прижимал к груди, и я прислушивалась к ритму его сердца…
От одной мысли, что все это теперь только в воспоминаниях, стало невыносимо грустно.
— Верну после того, как выстирают, — успокоила меня экономка, заметив мой явно очень красноречивый взгляд. Но перекинув вещи через локоть, кивнула на шелковое платье, намекая, что стоило бы поторопиться и переодеться наконец. — Обед остывает.
О боги! Эннет бы с меня семь шкур спустила и просто доконала б со своими наставлениями. А Тая, напротив, очень вежливая. Вроде бы ничего такого особенного не происходило. Все же не так и плохо быть просто гостьей.
Но Тая так ничего и не ответила мне о хозяйке.
— Да… большое спасибо, — подхватив платье, улыбнулась доброжелательно я, отправилась за ширму и начала довольно быстро переодеваться. Платье действительно село так, будто на меня шили. Прохладный шелк лизнул кожу, и моих губ коснулась незваная улыбка. Правда, одежда снова была для меня непривычна, рукава, например, даже локтей не прикрывали, а слишком узкая юбка неприлично подчеркивала бедра. Однако по голубому шелку сияла серебристая вышивка, что делало платье праздничным. В общем… переждать, пока сарафан выстирают, вполне можно. А вот для повседневной жизни — слишком неудобно. — Да, по вопросу о хозяйке. Она может присоединиться ко мне за обедом, если хозяин отсутствует. Я ведь не могу обедать в одиночестве в чужом доме.
Моя ну очень верткая собеседница посмотрела на меня с таким хитрым прищуром, словно и не пыталась скрыть, что вдруг разгадала мой замысел. Ну и пускай. В конце концов, это не какая-то страшная тайна.
— Хозяйка не сможет присоединиться к вам ни сегодня, ни в ближайшее время, — спокойно, но с какой-то грустью приподняла занавес тайны Тая. — Она слишком далеко отсюда.
Так вот оно что… И меня как демон за язык дернул:
— Она в Транархе? — спросила я, поправляя платье, и вышла из-за ширмы, вернувшись к экономке уже в новой для меня одежде.
Вот теперь мне удалось удивить даже эту, казалось, довольно хитрую женщину. Хотя стоит признаться: я буквально ткнула пальцем в небо.
Та теперь посмотрела на меня серьезнее, наверное, пыталась понять, чего еще ждать от незнакомки, которую хозяин привел в дом на ночь глядя. И стоит ли раскрывать все секреты этого дома.
— Вы правы, миледи, — кивнула Тая. И, даже не спрашивая разрешения, присела на край кровати. Я не стала заострять внимание на таком произволе. Когда тебе дают что-то столь ценное как информация, не стоит обращать внимания на мелочи. — Миледи Вилиен, вполне возможно, что и в Транархе.
— Вы так грустно об этом рассказываете… — устроившись рядом, легонько подталкивала к ответам я. — Она там не по собственному желанию?
— Может, и по собственному, — вздохнула Тая. — Но вряд ли Рейм с этим смирится, — и, вероятно, решив, что уж и так терять нечего, заговорила охотнее. — Леди Вилиен — воспитанница миледи Тарии, матери милорда. Она воспитывалась вместе с Реймом с самого детства. В результате он воспринимал ее как родную сестру. Леди Тария на смертном одре просила заботиться о девушке и найти ей хорошего мужа. Милорд обещал, конечно. Матери он не противоречил. Он ее вообще обожал. Вилиен, в свою очередь, взяла на себя обязанности хозяйки. Но… Рейм за ней недоглядел. Год уже ищет хоть какой-нибудь след девушки. И вот… кажется, появилась хоть какая-то надежда.
Тая умолкла…
Вот так новость. Итак, Рейм разыскивает воспитанницу матери.
Интересно, она убежала? Или ее похитили? Как вообще случилось, что девушку украли?
— Она убежала? — спросила я, пытаясь снова попасть, даже не прицелившись.
— Кто знает… — пожала плечами Тая. И, словно спохватившись, вскочила с кровати и засуетилась по комнате. — Пора уже браться за работу, миледи. За девушками нужно следить, потому что иначе они вообще только языками будут чесать, а работы никакой из них. Ну, вы же понимаете, как это — следить за хозяйством.
Я сначала кивнула, а потом замерла. Откуда она вообще взяла, что мне такое должно быть известно? И почему все время — миледи? Слышала, как смеялся надо мной Рейм? Сделала какие-то свои собственные выводы?
Конечно, задать такие вопросы я бы не решилась. Но задуматься над ними стоит. Возможно, нужно лучше следить за своим поведением.
Ребекка любила раньше подчеркивать, что манерам непросто научиться, тяжело их отшлифовать до идеала, но просто невозможно скрыть.
— Да, конечно. У вас очень много работы, — кивнула я.
— Завтрак ждет вас в столовой, — напомнила мне добрая рачительная женщина.
И я сначала рассеянно кивнула, но сразу же поняла, что ни завтракать, ни обедать еще не хочу. А вот посетить библиотеку — даже очень.
— Я не голодна еще, — произнесла осторожно, скручивая волосы в узелок, чтобы не мешали. — А если отведете меня в библиотеку — буду невероятно благодарна.
Скрыть осуждение во взгляде Тая не смогла. Я даже ожидала, что она не удержится и покачает головой, осудив мою неблагодарность и недальновидность. Но нет: быстро взяла себя в руки и кивнула, примирившись с чудачеством гостьи своего хозяина.
Вот и хорошо. Нам, гостям, и спать до обеда можно, и завтракать вечером, и даже посещать библиотеку когда вздумается и сидеть там вволю.
Мне определенно нравится быть гостьей! Особенно в этом доме.