Читать интересную книгу Британская интервенция в Закавказье. Группа «Данстерфорс» в борьбе за бакинскую нефть в 1918 году - Лионель Данстервилль

узком проломе меж крутых скал. В точке упомянутого выше крутого поворота находится небольшая чайная, откуда открывается ничем не перекрываемый вид на всю территорию.

Из вышеприведенного описания очевидно, что противник должен был удерживать этот отрог, чтобы прикрыть подступы к полю боя и лишить нас благоприятной позиции. Но его удерживал только наблюдательный пикет, который при приближении Бичерахова удалился, не открывая стрельбы. Стоя у чайной и глядя на запад, видишь на левом переднем плане деревню и возделанные поля Манджиля, резко обрывающиеся на расстоянии около 2 миль руслом реки, которая здесь сворачивает направо, чтобы пробить свой путь на север, к Каспийскому морю, через пролом, над которым и построен Манджильский мост. Удаленная местность в том же направлении на протяжении примерно 6 миль довольно хорошо просматривается и состоит из широких русел рек, участков обработанной земли вдоль их берегов и невысоких гор. Дальше горы поднимаются на значительную высоту и закрывают обзор. Естественно, дорога к мосту должна следовать очертаниям отрога, резко сворачивая за ним на полмили вправо, пока не достигнет открытой местности, а затем ведет прямо на запад, к мосту. На ближайшем переднем плане, на расстоянии в 2 мили, находится небольшая изолированная скала с плоской вершиной около 800 ярдов в длину, идущая под прямым углом к линии дороги и с которой полностью просматривается мост, расположенный примерно в полумиле к северо-западу от него. Справа, в нескольких ярдах от дороги, вздымаются крутые скалы гор Эльбруса, и совершать маневрирование в этом направлении способны лишь хорошо подготовленные горные войска.

Немецкий командующий фон Пашен не сумел удержать этот отрог, который служил настоящим ключом к позиции, и удовлетворился тем, что укрепил свои войска на гребне изолированной скалы, оставив несколько небольших отрядов на нижних склонах гор справа от нас. Без артиллерии этой скалой было бы трудно завладеть, но перед лицом артиллерийского огня такая позиция оказалась явно непригодной для обороны, представляя собой цель, которую артиллерист быстро и без труда обнаружит. Гребень этой небольшой скалы находится на несколько более низком уровне, чем уступ с чайной на нем.

Все планы обороны выглядели настолько нелепыми, что я вынужден поверить, что персы и не собирались воевать, надеясь одержать победу, полагаясь лишь на «внешний вид». Но для такого способа ведения войны Бичерахов им совершенно не подходил.

По-видимому, фон Пашен понимал это не хуже, но, вероятно, персы полагали, что мы будем рассуждать так: «Дженгелийцы удерживают высоту, находящуюся прямо поперек нашего пути, защищающую мост и прикрывающую всю дорогу, которую нам придется преодолевать под огнем противника. Сбросить их со скалы, даже в случае успеха, будет стоить многих жизней. А по доброй воле они не уйдут. Поэтому нам следует задержаться здесь на несколько дней, чтобы взвесить сложившуюся ситуацию».

Для противника, не сумевшего удержать отрог, следующей наиболее благоприятной позицией были скалистые склоны гор справа от нас и такие же склоны на дальней стороне моста. Войска, удерживающие позиции на этих склонах, было бы трудно выбить, а их прицельный пулеметный огонь сделал бы атаку на мост крайне дорогостоящим и, вполне возможно, завершившимся провалом делом – если предварительно не выбить оттуда неприятеля.

На этих позициях засело не много войск, но их сопротивление оказалось очень слабым. Они почти не пользовались своими пулеметами и очень скоро совсем ушли с поля боя.

Бал начался с прибытия аэропланов, которые, не открывая огня, грациозно пронеслись над укреплениями дженгелийцев и вернулись, дабы доложить о подробностях вражеской дислокации. Их сильно обстреляли, но они не пострадали.

В тот же самый момент Бичерахов во главе своей армии вышел из-за угла отрога рядом с чайной, где столкнулся с небольшим отрядом неприятельских войск, который выглядел так, будто собирался оказать сопротивление его продвижению. Будучи тяжело ранен в обе ноги в начале войны, Бичерахов был вынужден опираться на трость, которую сейчас и носил, как свое единственное оружие, и с которой смело подошел к предводителю и спросил, что он там делает и почему его люди выглядят так угрожающе. На что командир пикета ответил: «Мы здесь, чтобы удерживать этот пост до последней капли крови!»

«Вон отсюда, сейчас же!» – выкрикнул Бичерахов, размахивая своей изогнутой тростью, и его свирепые и угрожающие жесты так напугали дженгелийцев, что все они как один бросились бежать по дороге, оставив отрог в руках казаков. На этом и завершился второй этап сражения.

Третья фаза началась с прибытия немецкого офицера, фон Пашена, с персидским эскортом, под белым флагом и с требованием переговоров. Немец был одет в свою национальную форму и имел вид главнокомандующего, что, очевидно, производило большое впечатление на его персидских товарищей, но казаков заставило только улыбаться. Бичерахов вышел ему навстречу и осведомился, какое у него поручение. Фон Пашен ответил, что он пришел договариваться от имени Кучек-хана, и объяснился в следующих выражениях: «Позиции дженгелийцев, как вы видите, очень сильно укреплены, и войск, находящихся в вашем распоряжении, недостаточно, чтобы выбить их оттуда. Поэтому любая атака, которую вы сочтете нужным предпринять, обречена на провал и приведет лишь к ненужной гибели людей. Поэтому Мирза Кучек-хан уполномочивает меня сделать вам следующее предложение. Если вы отмежевываетесь от англичан, он с радостью предоставит вам свободную дорогу в Энзели. Он всегда относился к русским, как к друзьям, и продолжает относиться к ним так же; у него разногласия только с англичанами. Ваши люди могут проходить по дороге, не разоружаясь, группами по двести человек в день, и дженгелийцы не будут препятствовать вашим отрядам, но ни одному англичанину не будет позволено пройти».

Бичерахов был совершенно поражен дерзостью такого предложения, но сумел сохранить некоторое хладнокровие. Его ответ прозвучал примерно следующим образом: «Я не признаю немецкого офицера представителем Кучекхана и считаю ваше появление передо мной в немецком мундире наглостью. Мне не нужны никакие соглашения с дженгелийцами, и я намерен открыть огонь сразу же, как только вы уберетесь с дороги».

Тем временем казачья горная артиллерия заняла превосходную позицию на уступе с чайной, и, как только фон Пашен покинул линию огня, был отдан приказ открыть его по окопам на изолированной скале. Затем казачья кавалерия и гусары выдвинулись на открытое пространство справа от противника, а бронемашины вступили в бой на дороге на левом фланге противника, в то время как казачья пехота двинулась в атаку по равнине.

Очень скоро стало видно, как дженгелийцы покидают свои окопы и в смятении бегут к мосту, кавалерия и бронемашины бросились за ними в погоню и достигли моста без остановки, отрезав значительное количество отставших, которых взяли в плен.

На этой ранней стадии операции мост оставался непригодным для обороны, поскольку пулеметы,