и обожает уединение, из-за чего забирает себе целые королевства, уничтожая там всё живое. Кроме животных, разумеется. Вся живность идёт на корм великому ледяному королю. Хотя и людей он ест с радостью.
Так вот. Прямо сейчас к нам на бреющем полёте неслась эта образина, чтобы покарать тех, кто решил изменить местный климат. Невероятно красивая тварь в длину была не меньше тридцати метров, и пятнадцати — в высоту. Шипастая кожа блестела в лучах солнца, а крылья с каждым взмахом издавали звук, похожий на хруст снега.
Разинула пасть, усыпанную тысячами острых клыков, а в глубине глотки вирма зарождалось ледяное дыхание. Один залп — и всё обратится в лёд. Казалось бы, Лев естественный враг ледяных тварей. Оставь его, и дай сразиться с вирмом, используя силу артефакта и ифрита. Но Лев истощён, да и зачем его лишний раз тревожить?
Тук. Тук. Тук. Мир теряет краски, пропадают звуки. Тук. Тук. Тук. Вокруг не осталось ничего, только две души. Душа Картаполова и ледяного вирма. Я протянул костлявые пальцы в сторону надвигающейся с неба необъятной синей дымки и сжал её в кулаке. Земля под ногами задрожала, а синяя дымка мгновенно уплотнилась и камнем рухнула вниз, отчего меня даже подбросило в воздух на пару сантиметров.
Тук. Тук. Тук. Цвета возвращаются, а вместе с ними и звуки. Звуки оглушительного рёва. Ледяной вирм бьётся в конвульсиях, вспахивая землю когтистыми лапами.
Рычит, ревёт, пытается сбежать от беспощадной хватки смерти, сковавшей его душу. А я просто смотрю на то, как величественное создание беспомощно перед моей мощью. В этом созерцании не было надменности или самолюбования, я просто ждал, когда вирм заговорит.
Ждать пришлось недолго. Спустя пять минут агонии, дракон потянулся к моему разуму и взмолился:
— Отпусти… Я улечу и больше никогда не вернусь… — прохрипел вибрирующий голос у меня в голове.
— Ты же понимаешь, что твоя свобода закончилась здесь и сейчас. У тебя есть лишь выбор. Служить этому человеку, — сказал я и, не оборачиваясь, указал пальцем на Картаполова. — Или умереть без права на перерождение.
— У меня есть сокровище… Отдам взамен на свободу… — прохрипел дракон, глядя на меня вертикальными голубыми зрачками.
— Ты думаешь, я не смогу забрать всё, что у тебя есть? — усмехнулся я и направился к дракону, лежащему от меня в десяти метрах.
— Сможешь… Но…
— Рад, что ты понимаешь это. Итак, время отведённое на раздумья, истекает. Ты будешь служить или исчезнешь без следа? — спросил я, и в моих глазах разгорелось мертвенно-холодное пламя.
— Служить… — с обидой в голосе прошептал дракон.
— Ещё раз подумай. У тебя не будет шанса предать. Если предашь род моего друга, то твоя душа будет уничтожена, — предупредил я.
— Лучше плохо жить, чем хорошо умереть. — Дракон моргнул и перевёл взгляд на Михаила.
— Спорное заявление, но я уважаю твой выбор, — пожал я плечами и крикнул. — Михаил! Подойди!
За спиной послышались шаги, гулко разносившиеся по округе. Картаполов подбежал ко мне и встал рядом. Боковым зрением я заметил, что его потряхивает от волнения.
— Эту ящерку я дарю тебе. Можно сказать, что это свадебный подарок, — улыбнулся я и хлопнул Михаила по плечу.
— Но ведь свадьба уже прошла.
— Не занудствуй. Просто скажи спасибо, — с раздражением буркнул я.
— Ага. Спасибо, блин. А она меня не сожрёт? — с опаской спросил Картаполов.
— Чего молчишь? Отвечай, — сказал я и зыркнул на ледяного вирма.
Подключившись к разуму Картаполова, ящерка начала вещать свою пафосную речь:
— Я, владыка хлада, великий Фьёрсдан, буду служить роду… — Дракон замялся, не зная, как обращаться к новому господину. Хотя, что значит «к новому»? К первому и единственному.
— Картаполовых, — подсказал я.
— Буду беспрекословно служить роду Картаполовых, до тех пор пока род не прекратит своё существование.
— А что будет, когда род прекратит существование? — спросил Картаполов.
— Мне тоже интересен этот вопрос, — прошипел дракон.
— Тогда ты умрёшь, — сказал я и хищно оскалился. — Поэтому следи за тем, чтобы род Картаполовых жил ещё много и много тысячелетий.
— Справедливо, — моргнул вирм.
— Ну, вот и славно. А сейчас, готовьтесь. Придётся немного пострадать.
Предупредил я и снова погрузился в небытие. На душу дракона я наложил печать беспрекословного подчинения, и печать нерушимой клятвы, а после сплёл две души воедино. Тук. Тук. Тук. Звуки возвращаются.
— А-а-а! Как больно! Виктор! За что⁈ — голосил Картаполов, согнувшись в три погибели, а дракона нигде не было.
— Я же предупреждал, что будет немного щипать, — усмехнулся я и присел на корточки рядом с Михаилом. — А теперь, давай, я научу тебя паре хитростей.
Картаполов оказался отличным учеником. Всего за полчаса он овладел техникой призыва дракона, научился перехватывать контроль над его телом, а также смотреть глазами ящера. Хоть Мишка поначалу и не оценил моего подарка, но зато теперь он верещал от восторга и радовался, словно ребёнок.
— Витя, твою мать! Да это же охренеть!
— Фу! Михаил, такие слова не подобают аристократу, и уж тем более не дело подобное говорить повелителю дракона, — скривился я, подтрунивая над другом.
— Ага, блин. Тут надо ещё жестче выражаться, чтобы описать как я рад, — хмыкнул Михаил.
— Ладно. Эта образина говорила о каком-то сокровище. Надо его найти.
— Да, я чувствую в сердце бури мощную пульсирующую энергию, — сказал Михаил и указал далеко вперёд. Туда, где ледяной вихрь поднимался в небеса. В этот момент глаза моего друга вспыхнули ледяным пламенем, заставив меня испытать гордость.
— Знаешь. А ты своего рода гений. Так быстро освоить синергию. Моё почтение, — сказал я, похлопав в ладоши. — Ладно. Призывай ящерку и полетели, посмотрим что Фьёрсдан прятал в своём логове.
В синеватом