— Не начинали!
Я улыбнулась. Даниил в окружении детей выглядел донельзя мило, и у меня в голове поселилось совершенно иррациональное желание обнять его и поцеловать. Только потом, конечно же, когда дети уйдут спать, и ему можно будет выйти из роли Деда Мороза…
Тем не менее, я не позволила себе окончательно выпасть из новогоднего сценария, придумываемого, как и в прошлый раз, на ходу.
— Опоздал ты к нам немного, — протянула я. — Далека была дорога?
— Сквозь леса, снега, метели… Вот олени е поспели. Но… Вот, прибыл на праздник яркий! Чтобы вам вручить подарки! — в рифму ответил Котовский. — Ну-ка, дайте деду стул…
Табуретка нашлась практически моментально. Даниил поставил рядом мешок с подарками и повернулся к детям.
— Я-то, может, Дед Мороз… Но донял меня склероз. Вот, запутался и тут… Как, скажите, вас зовут? Полезайте-ка на стул, стих мне расскажите… И в награду от меня — дары получите!
— Можно я? — тут же запрыгала Яночка.
— А ты выучила стих? — строго поинтересовался Дед Мороз, поставив девочку на стул.
Яна тут же потупила взгляд.
— Мы не успели, — забормотала она. — Потому что мы наряжали елку…
— Ну, дедушка, разве ж это не уважительная причина? — вмешалась я, заметив, что малышка уже вознамерилась плакать.
— Конечно, уважительная! — усмехнулся Дед Мороз. — Нарядить новогоднюю красавицу — важнее любого стиха! Ах, хороша! Много я ездил, везде я бывал, но елки красивей — ещё не видал… Будто из сказки! А все ли вместе елочку наряжали?
Нестройный хор детских голосов, кажется, удовлетворил любопытство Котовского. Яночка же, все ещё стоявшая на стуле, стремилась с него слезть, но Даниил придержал её.
— Погоди, — улыбнулся Дед Мороз. — Сначала подарки! — он развязал свой огромный мешок и добыл оттуда первую коробку. — Итак, Яночка… Подарок от папы, — он добыл из мешка большую коробку, очевидно, с куклой, и уложил её возле стула. — Подарок от дяди Дани и тети Оли, — добыл ещё что-то. — Подарок от бабушки и дедушки… — горка подарков росла. — Подарок от тети Виты, — что-то небольшое, но у Яночки и так глаза светились от счастья при виде каждого из подарков.
Даниил ссадил девочку со стула, поймал крутившуюся рядом Аню, поставил на постамент её и вновь потянулся к своему мешку, оглашая всё тот же список. После них подошла очередь Андрея; на стул он запрыгнул, понятное дело, сам, а при виде подарка от дяди просиял — железная дорога, вероятно, была игрушкой его мечты. Да что там, от такого подарка даже я, взрослая, не отказалась бы!
Когда Андрей слез со стула, освобождая место, и очередь подошла к Алеше, мальчик неожиданно замялся, и я поняла, в чем была причина — ведь он-то здесь чужой. То, что Виталина купила какие-то сувенирчики для Яны, Ани и Андрея, не означало, что кто-то успел озаботиться подарками для Алексея.
Тем не менее, Котовский оставался невозмутим.
— Чего ж ты, Алеша, стоишь? Ну-ка, полезай на стульчик! — велел он. — Разве ты не хочешь, чтобы тебе вручили подарки?
Мальчик, собиравшийся было тихонько улизнуть к маме, от неожиданности застыл на несколько секунд, а потом бросился к стулу и взобрался на него так быстро, как только мог.
— Славному Алеше, — сообщил Дед Мороз, — подготовила бо-ольшой подарок мама! А вот подарок от дяди Васи, — продемонстрировал Даниил коробку, — от дяди Дани и тети Оли, — ещё одна игрушка, приобретенная, наверное, вчера, — и от бабушки Лены и дедушки Сережи! — последний презент оказался на кучке, предназначавшейся для Алеши. — И маленький сувенирчик — от тети Богданы.
Меня как током прошибло. Богдана! Даниил назвал её впервые, а значит…
Так вот почему он был так зол! Потому что Богдана ничего не подарила своим детям, просто оставила их без внимания. Были подарки от Василия, но не от неё же.
Неужели она не могла хотя бы попытаться порадовать собственных детей? Они ведь ей родные! Не представляю, как так можно…
Впрочем, кажется, они даже внимания на это не обратили. Яночка вообще примостилась возле своих подарков на ковре и закрыла глаза, явно собираясь задремать.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Близится поздний час, — продолжил Даниил своим измененным голосом, — и всем послушным деткам пора ложиться спать! Так что вы берите подарки, идите в свои комнаты, ложитесь в постель, а завтра утром мы со Снегурочкой придем к вам ещё раз! Будем с вами играть и лепить снеговика, если выпадет снег. Да, дети?
Дети были не против. Даже Андрей, который, как мне казалось, должен протестовать хотя бы в силу своего более старшего возраста, сгреб в охапку все подарки и первым помчался наверх, чтобы спустя минуты две вернуться и помочь сестричкам донести их вещи, куда более тяжелые, чем за раз могут поднять пятилетние дети.
За ними подскочила и Елена Владимировна, должно быть, чтобы помочь детям переодеться и лечь спать. Вита тоже встала, чтобы помочь все-таки своему сыну и подарки донести, и лечь спать, но вернулась довольно быстро.
— Какой у нас чудесный Дед Мороз! — всплеснув руками, воскликнула Витася. — Как прекрасно поздравил детей! А Лешеньку-то как порадовали!..
Она попыталась было обнять Даниила, но Котовский удивительно ловко вывернулся, не дав Виталине возможность уцепиться в него, и пророкотал:
— Поздравил детей, а теперь пора поздравить и взрослых! У меня ещё мешок полон подарков!
— Каких ещё подарков? — хмыкнула Дана. — Я…
— Ну как же! — даже сквозь бороду было видно, как криво усмехнулся Даниил. — Подарки от детей и мужа для любящей мамы и бабушки Елены, — он добыл несколько коробок из мешка как раз в тот момент, когда за стол вернулась Елена Владимировна, и вручил матери презенты. — От жены и детей заботливому отцу и дедушке Сергею, — вручил подарки отцу. — Та-а-ак… А вот дальше я не знаю. Есть у меня розги в мешке, — Котовский повернулся к Виталине, Василию и Богдане. — и есть подарки. Хорошо ли вы вели себя в этом году? Ну? Кто первым полезет на стульчик?
В гостиной воцарилась тишина. Нервно хохотнул Сергей Петрович, переглянулся с женой и обеспокоенно взглянул на дочь, её подругу и мужа.
На сей раз Витася повела себя как раз так, как следовало — бросилась к стулу и, сбросив туфли, взобралась на него.
— В этом году мой сын пошел в первый класс, — бодро затараторила она. — И я стала главой родительского комитета! А ещё!..
Витася рассказывала долго обо всех своих подвигах. Даниил терпеливо слушал, но внимание его, кажется, было больше приковано к сестре и её мужу. Когда Витася, хихикая, сообщила, что это все, Даниил помог ей слезть со стула, вручил подарки и протянул:
— Следующий кто?
Решительно поднялся Василий. Расправил плечи — он немного сутулился, словно стеснялся того, что ему, например, наговорит любимая жена, — забрался на стул, протараторил что-то о детях и повышении, слез, взял свои довольно скромные подарки и вернулся на место.
— Осталась у нас одна девочка, Дана, — протянул Даниил. — Ну же, Дана. Полезай на стульчик.
— Я не буду, — тихо произнесла Богдана.
— Ну как не будешь? — хмыкнул Дед Мороз. — В самом же деле, не дарить же мне тебе розги, правда? Давай, полезай на стульчик, рассказывай, какие хорошие дела ты сделала за год.
— Пойди, дочка, — кивнул Сергей Петрович с удивительно серьёзным видом. — Давай.
Богдана медленно поднялась на ноги, нехотя подошла к стулу. Взглянула на Даниила так, словно собиралась испепелить его на месте, но — не проронила ни единого слова, а полезла на стул. Встала.
И молчала.
Я поймала себя на том, что задержала дыхание, наблюдая за разворачивающимися событиями. Ждала, что Богдана сейчас начнет кричать, требовать, чтобы брат извинился перед нею…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Богдана явно дрожала. Она кривила губы, словно сдерживала все те слова, которые хотела выпалить сейчас присутствующим в лицо… А потом вдруг выдохнула:
— Простите меня!
Глава семнадцатая
— И кто тянул меня за язык? — простонал Даниил. — Можно же было просто пообещать поиграть с ними. Без этого дурацкого костюма и без бороды!