из меня вырываются слова:
— Где ты?
— Сижу на заднице, прислонившись спиной к панели.
— Не оставляй меня здесь.
Его тон нежен, когда он отвечает:
— Не оставлю.
Когда я пытаюсь осмотреться в темноте, мое сердцебиение учащается.
— Хочешь знать, какими были мои первые мысли, когда я увидел тебя в клубе? — спрашивает Миша.
— Да. — Я с трудом сглатываю из-за нарастающей в груди паники.
— Я подумал: "Боже мой, я никогда не верил, что ангелы ходят среди нас". Ты так чертовски красива, что я не мог оторвать от тебя глаз.
Я издаю тревожный смешок.
Его тон становится серьезным, когда он признается:
— Когда я узнал, что ты Д'Анджело, я был в бешенстве. И все же не мог оставить тебя в той дыре.
— Я рада, что ты не оставил меня. — Я делаю глубокие вдохи, пытаясь сохранять спокойствие и сосредоточиться на разговоре. — Я не знала, что ты был с Братвой. Я была так разочарована, когда ты не пришел в больницу.
— Я навещал тебя.
Моя голова поворачивается в его сторону.
— Навещал? Когда?
— Это было посреди ночи. Пока ты спала. — На мгновение воцаряется тишина, затем он бормочет: — Я должен был сам убедиться, что с тобой все в порядке.
— Спасибо, — шепчу я.
Я слышу, как Миша двигается, затем панель снимается. Широко улыбаясь, он протягивает мне руку. Я берусь за нее и позволяю ему помочь мне выбраться.
Встав перед ним, он говорит:
— Ты сегодня хорошо поработала. Я очень горжусь тобой, моя маленькая лань.
Взглянув на ящик, я признаюсь:
— Все оказалось не так плохо, как я думала.
— Завтра в то же время.
Морща нос, я бормочу:
— Ура мне.
Отойдя от ящика, я ощущаю чувство достижения. Впервые с тех пор, как я была маленькой, я не вышла из себя от пребывания в маленьком пространстве.
Если повезет и придется попотеть, возможно, я смогу преодолеть этот страх.
Глава 26
Миша
Не буду врать, я чертовски волнуюсь.
Я так и не узнал, хочет ли Виктор со мной поговорить. Насколько я знаю, он планирует мою смерть.
Господи.
Последние четыре дня я был рассеян, и Аврора это заметила.
Что еще хуже, я больше не тренирую ее на уроках боя. Инструктор Николай считает, что она наравне с другими посетителями.
Каждый раз, когда я смотрю на нее, у нее где-нибудь на теле появляется новый синяк.
Меня это чертовски бесит.
По крайней мере, я все еще могу проводить с ней время на занятиях по уклонению от похищения и побегу.
Она способна оставаться одна в ящике более десяти минут, и нет слов, чтобы описать, как я, блять, горжусь ею.
Когда я захожу на склад и встречаюсь взглядом со своей женщиной, мне становится легче дышать.
Я направляюсь туда, где она стоит с группой, и говорю:
— Пойдем, Д'Анджело. Пришло время запихнуть тебя в небольшое пространство.
Она изо всех сил старается не улыбаться, и как только мы оказываемся вне пределов слышимости, говорит:
— Ты выглядишь напряженным.
— Ерунда.
— Мистер Петров! — Кричит один из охранников. Я поворачиваю голову в его сторону. — Вас вызывают в кабинет директора Козлова. Это важно.
— Эбби, — зову я. — Поработай с Авророй, пока я не вернусь.
Эбби подбегает ко мне.
— Не нужно просить меня дважды. Что мне делать?
— Просто посиди с ней в ящике.
Я бросаю взгляд на Алека.
— Закрой ящик на десять минут.
— Понял, — отвечает мой друг.
Я выбегаю со склада и спешу в кабинет директора Козлова. Дверь уже открыта, и он указывает на восьмидесятипятидюймовый экран на стене.
Я поворачиваю голову, и кровь стынет в жилах, когда я смотрю на Виктора Ветрова.
Господи, это видеозвонок. Сейчас.
— Сэр, — я принимаю солдатскую стойку, сложив руки перед собой так, чтобы он мог их все время видеть. Правая рука поверх левой, так что мои татуировки Братвы и мафии видны. — Спасибо за эту возможность поговорить с вами.
— Мой дядя держал меня в курсе твоих тренировок. Он говорит, что ты один из лучших в этом году.
Я киваю директору Козлову.
— Спасибо за комплимент, сэр.
Виктор молод для босса Братвы, но благодаря своей семье он способен править железным кулаком.
Когда Виктор просто смотрит на меня, я поднимаю подбородок выше.
— Я предан вам и Братве, сэр. — Вот и все. — С учетом сказанного, я влюбился в Аврору Д'Анджело.
Клянусь, проходит целая минута, в течение которой Виктор просто смотрит на меня. Капелька пота стекает по моей спине.
Не могу понять, злится ли он.
Вместо того, чтобы отдать приказ о моей немедленной смерти, Виктор вздыхает.
— Хорошо.
— Хорошо? Сэр?
— Ты ведь в курсе, что у меня есть заказ на семью Д'Анджело? — спрашивает он.
— Да, сэр.
— Тогда задай мне вопрос, Михаил, — приказывает он. Называя меня полным именем, он говорит жестоко и неумолимо.
— Вы отмените заказ и дадите свое благословение, чтобы мы с Авророй могли быть вместе? — Я делаю глубокий вдох, затем добавляю: — Она совсем не похожа на Карузо.
Виктор бросает взгляд налево, затем его тон полностью меняется, когда он говорит:
— Я почти закончил, моя маленькая Роза.
Виктор снова обращает свое внимание на меня.
— Ты готов к тому, что женщина будет говорить тебе, когда пора есть?
Я не могу сдержать смешок.
— Готов.
— И этой женщиной должна быть Аврора Д'Анджело?
— Сердце хочет того, чего хочет, — отвечаю я, затем быстро добавляю: — Сэр.
— Да, это так. — Он постукивает пальцем по своему столу. — И Аврора любит тебя?
— Да, сэр.
Он на мгновение задумывается.
— Я дам свое благословение при одном условии.
Кулак, сжимающий мое сердце, немного расслабляется.
— Все, что угодно, сэр.
— Я хочу, чтобы Карузо заплатил то, что он мне должен.
Блять.
— Если ты заставишь его подчиниться Братве, то сможешь заполучить эту женщину.
Как, блять, мне заставить Карузо подчиниться Братве?
— А пока я отменю заказы. — Виктор переводит взгляд на директора Козлова. — Считай это просьбой отменить заказы в отношении семьи Д'Анджело. — Виктор снова обращает свое внимание на меня. — На данный момент. Выполняй свою работу, или я буду вынужден возобновить их.
Это значит, что на семью Эбби все еще есть охота. Зная, как много Эбби значит для Авроры, я почти прошу отменить и это нападение, но вовремя останавливаю себя.
У меня нет права просить Виктора о подобном, я и так уже испытываю судьбу.
— Спасибо, сэр, — говорю я голосом, полным уважения. — Я ценю шанс, который вы мне даете.
— Удачи, Михаил, — говорит Виктор, после чего экран становится черным.
Я киваю