Читать интересную книгу Месть фермера - Макс Брэнд

Пролежав неподвижно пару минут, Джон приподнялся на локтях и ухватил ветку зубами. В челюстях, шее и плечах еще сохранилась сила. Отломив одну ветку, он сел и зажал ее между ногами, укрывая телом от порывов ветра. Потом вытащил мешочек из промасленного шелка и распухшими пальцами с трудом достал оттуда спичку. Теперь возникла проблема, как ее зажечь.

Одежда и подошвы были мокрыми. Но позади него находилась подветренная сторона валуна. Он чиркнул о нее спичкой. Пламя вспыхнуло — и сразу же погасло. Вторая попытка привела к такому же результату. Придвинувшись ближе к камню, Сэксон полез за третьей спичкой, но неуклюжие пальцы соскользнули, и все спички высыпались из мешочка в снег. В отчаянии он попытался спасти хотя бы несколько штук, но только зарыл их еще глубже.

Несколько секунд Джон сидел, закрыв глаза и раскачиваясь из стороны в сторону. Он был готов сдаться, но вспомнил слышанные им от матери или прочитанные в какой-то книге слова, что только трусы отказываются от борьбы. Ему предстоит трудный путь, но в конце его у него появится шанс в четвертый раз встретиться лицом к лицу с Пасьянсом.

Сэксон полез рукой в снег и вытащил спички. Головки казались твердыми, но, когда он чиркал ими о камень, они крошились, не высекая ни искры.

Когда спички кончились, Джон увидел, что поверхность валуна влажная. Он пытался высечь огонь, чиркая спичками по водяной пленке! Следовало признать свое поражение, но парень только выдавил из себя слабый смешок, так как в его легких почти не осталось драгоценного животворного воздуха, и, не желая умирать как трус, начал ползти дальше.

Мир вращался вокруг него, а снегопад создавал ощущение преждевременных сумерек. Сэксон полностью утратил чувство направления и был вынужден ориентироваться по ветру. Стиснув зубы, он полз навстречу ледяным порывам, чувствуя, что это верный путь.

Через некоторое время раненый прилег отдохнуть, но сразу ощутил, что коченеет и скоро потеряет сознание.

Неужели ему предстоит умереть, валяясь на земле, словно замерзшая змея?

Опираясь на локти и колени, он поднялся на ноги.

Сначала идти было даже легче, чем ползти. Но вскоре колени Джона начали подгибаться. Он почувствовал, что падает, и его сознание погрузилось во мрак.

Глава 32

Дэниел Финли быстро выехал из-под облаков, скопившихся над Стиллменским перевалом, на залитую солнцем равнину, прекрасно зная, что ему делать дальше. Было воскресное утро, и его вдохновил звук церковных колоколов, нежно и мелодично звонивших на маленькой колокольне, словно подсказывая, какую тактику ему следует избрать.

План действий был настолько ясен, что адвокат даже засмеялся от удовольствия и бросил взгляд через плечо на тучи, сгущавшиеся над горами. В кармане у него лежали почти шестьдесят тысяч долларов, а в сердце зрела уверенность, что, уж добившись такого, он не может совершить ошибку.

Радость, бурлившая в груди Финли, мешала сосредоточиться на роли, которую ему предстояло сыграть. Только постепенно удалось привести себя в душевное равновесие. А за милю от города, когда колокола перестали звонить, адвокат пришпорил мустанга и нещадно погнал его стремительным галопом, пока изо рта животного не потекла пена, а по бокам не заструился пот.

Промчавшись по главной улице Блувотера, Финли остановил лошадь перед церковью. До него доносились хриплые звуки органа и монотонные голоса, поющие гимн.

Взбежав по ступенькам, адвокат распахнул двери. Орган внезапно смолк, голоса также постепенно стихли, наступившую тишину нарушали только отдельные удивленные возгласы. Мужчины и женщины начали подниматься, увидев Дэниела Финли, идущего по проходу с поднятой вверх лишенной кисти правой рукой — жестом, хорошо известным всему Блувотеру.

— Друзья мои! — воскликнул адвокат. — Если в ваших душах сохранились смелость, честь и доброта, я требую правосудия и справедливого отмщения!

Священник быстро спустился в проход. В его добром сердце царили сочувствие к страданиям людей в этом мире и надежда предложить им блаженство в мире ином. При виде высокой фигуры, выглядевшей на фоне яркого солнечного света в дверном проеме черной как ночь, Джону Хантеру показалось, будто порог церкви перешагнул дьявол во плоти. Но, узнав всеми уважаемого адвоката, он подошел к нему и предложил:

— Поднимитесь на кафедру, мистер Финли, оттуда все смогут увидеть и услышать вас. Что случилось?

— Никакой кафедры! — возразил Финли, слегка отпрянув. — Позвольте мне воззвать к лучшим чувствам жителей Блувотера, стоя среди них. Я не стану обращаться к ним поверх их голов, ибо видит Бог, что после сегодняшнего дня мой дух никогда не сможет возвыситься.

— Мы все знаем о вашей благородной деятельности во имя добра и милосердия, мистер Финли, — сказал священник. — Если с вами дурно обошлись, расскажите нам об этом, и мы постараемся восстановить справедливость.

— Да! — подхватило множество голосов.

Услышав, что в воскресенье, как правило протекающее чинно и сонно, всеми почитаемый Дэниел Финли требует справедливости, прихожане, старые и молодые, вскочили на ноги, готовые действовать.

— Да! — кричали они. — Расскажите, что с вами сделали! Если кто-нибудь…

— Меня сделали свидетелем, друзья мои! Свидетелем самого гнусного преступления, которое когда-либо совершалось в этом мире! — воскликнул адвокат.

Красноречиво хлопнув себя по лбу культей правой руки, он покачнулся, словно пораженный отчаянием, и добрый проповедник тут же подхватил его, не дав ему упасть.

Прихожане толпились вокруг, но священник потребовал дать больше воздуха мистеру Финли, и они быстро расступились, толкая стоящих позади. Их решительные лица не предвещали ничего хорошего тем, на чьи головы адвокат призывал отмщение.

Опираясь левой рукой на плечо проповедника, Дэниел поднял обрубок правой и воскликнул хотя и ослабевшим голосом, но сразу же заставившим всех умолкнуть:

— Убийство, убийство, убийство! Убили благороднейшего человека и величайшего героя, какого мы когда-либо видели! Джон Сэксон мертв!

Финли замолчал и опустил голову. Казалось, он свалился бы на пол, если бы не рука священника, сразу же поддержавшая его за худые узкие плечи.

Церковь наполнилась приглушенным бормотанием:

— Джон Сэксон мертв!.. Джон Сэксон убит!..

Очевидно, перед глазами каждого в этот момент всплыла картина: — Сэксон верхом на лошади, окруженный кричащими детьми. А теперь он убит! Горе, явно переполнявшее Дэниела Финли, охватило всю паству. Но вместе с тем прихожане ощущали бешеный гнев. Они хотели больше узнать о происшедшем.