из вас съел его дочь, – ответил Рафал.
– Прискорбный несчастный случай, – ответил волколак. – Констанций не принял наших извинений. Судя по всему, Добро тоже не всегда прощает.
– Именно поэтому ты и твой клан ответили на мое письмо с предложением защиты в обмен на службу.
– Я слышал, что прошлый Директор школы позвал горных волков из Вороновой Рощи. И их никто не защитил.
– Назвать его Директором школы – примерно то же самое, что назвать тебя горным волком, – ответил Рафал.
Волколак задумался над этими словами. Затем выпрямился и напряг мускулы.
– Кто из учеников будет наказан первым?
– Это не совсем ученик, – сказал Рафал.
Он открыл дверь подземелья. За ней был декан Хамбург, привязанный к стулу.
– П-п-прошу… – закричал Хамбург, слова были неразборчивы из-за кляпа. – П-п-простите!..
Хохот Рафала заглушил его крики.
Глава 2
Райен преподавал в замке Добра, когда начались водные налеты.
Директор школы не привык лично работать с учениками. Его главной задачей было наблюдать за Сторианом и защищать школу. Но все изменилось после того, как над учителями Школы Добра немало поиздевались на пире Вулкана. Потом несколько из них уволились, в том числе и декан Мэйберри.
– Я из королевской сказочной семьи. Дочь Матильды из Эрлингскорта, которая победила самого Румпельштильцхена, – кипятилась Мэйберри, угрюмая и побитая, в кабинете Райена через день после битвы. – Я после множества ваших предложений согласилась стать деканом Школы Добра, потому что и вы, и я знали, что я бесконечно лучше всех других кандидатов. Но с меня хватит. Внезапно перенесенный Снежный бал… дурацкий стеклянный замок… протесты и бунты… всегдашники, которых взяли в плен никогдашники… моих подопечных заковали в наручники и измывались над ними! А потом… а потом! Учителей затащили в отвратительную грязную яму, и мы боролись за жизнь, словно свиньи, которых ведут на убой! Нет-нет-нет. Найдите себе другого декана.
Она поспешно вышла из кабинета.
– Первым же рейсом Цветочного метро уезжаю обратно в Эрлингскорт. У меня билет первого класса!
Райен каждый день отправлял ей букеты ее любимых гардений и письма, полные извинений и восхищения.
Он ждал, что она вернется.
Но она не вернулась.
После того как разбежались учителя, Директору школы пришлось преподавать самому и одновременно искать декана, чтобы тот заполнил вакансии.
Впрочем, он не возражал против изменений в графике. Еще задолго до того, как появился Аладдин и начались все эти проблемы, ему в школе было неспокойно. Бессмертие оказалось совсем не таким, как ему представлялось. Шли годы и годы, и их заполняли только монотонные победы Добра и трудности в общении со злым близнецом. В глубине души Райену хотелось большего. Настоящих трудностей. Или чего-нибудь, чтобы отвлечься. С этого и начались проблемы: он построил новый замок для Школы Добра… пригласил временного директора в Школу Зла… Но теперь он выучил урок. Никаких больше проектов. Никаких встрясок. Может быть, обучение юных душ станет для него той самой возможностью отвлечься, что так необходима ему? Противоядием от беспокойства? Тогда, может, ему не придется вообще нанимать нового декана!
– Давайте рассмотрим самое главное различие между Добром и Злом, – начал Райен, расхаживая у доски в стеклянной аудитории, из которой виднелось цветущее поле, разделявшее замки Добра и Зла. Команда из двенадцати здоровенных волколаков из Кровавого Ручья раскапывала лужайку – Рафал затеял какое-то новое строительство. За неделю они раскопали между двумя школами огромную яму, настолько широкую, что из Школы Добра в Школу Зла и обратно пройти было просто невозможно. Райен пытался спросить брата, что задумали волколаки, но ответом ему был лишь свирепый взгляд – так Рафал напоминал своему доброму брату, что тот не просто построил целую новую школу без его согласия, но еще и пригласил в нее человека, который попытался их убить.
Райен остановился и повернулся к своим ученикам.
– Что Зло никогда не сможет получить… и без чего Добро не может существовать?
– Нравственная цель? – спросил Гефест.
– Зло считает, что у него есть моральная цель, в не меньшей степени, чем мы, – возразил Райен.
– Счастливая семья? – предположил Мадиган.
– То, что никогдашники обычно приходят сюда из семей, где никого не холят и не лелеют, не означает, что они не счастливы по-своему, – сказал Райен. – Копните глубже. Что Зло не может получить, даже если очень захочет?
– Принцессу в девушки? – пошутил Аладдин и отбил пять нескольким мальчишкам.
– В бывшие девушки, – сказала Кима, и ребята тут же умолкли.
– Ты все еще злишься на то, что я тебя не спас? – спросил Аладдин. – Я же сказал тебе, что пытался…
Кима нахмурилась.
– Ты украл Сториана у Директора школы и отдал его пирату, чтобы тот помог тебе меня найти!
– Именно! – воскликнул Аладдин. – Тебе должно было это польстить.
– Это же не добрый поступок! – возразила Кима. – Это полная противоположность добру!
Аладдин вскинул руки.
– Слушай. Я знаю, что не могу жить без тебя. Я был готов на все, чтобы тебя вернуть. Если это не Добро, значит, смирись с тем, что добрым я буду нечасто.
Принцесса уставилась на него. Ее лицо заметно смягчилось.
– Как я могу на тебя злиться, когда ты говоришь такое?
Весь класс дружно протянул «О-о-о», Райен засмеялся.
– Тем не менее это именно тот ответ, которого мы искали, – сказал он. – Любовь. Это первое правило сказок. Всегдашники любят, никогдашники не любят.
– Никогдашники вообще не могут любить? – спросил Гефест.
– Зло считает, что власть и сила ценнее любви, – ответил Директор школы. – Сокровища, троны, богатство в этой земной жизни. Но Добро выбирает любовь, потому что считает, что любовь и есть власть и сила. Самая чистая, глубокая любовь, которая кажется бесконечной. Любовь, которая успокаивает мятущиеся души. Любовь, которая помогает почувствовать себя бессмертным.
Добрый Директор замолчал, погрузившись в свои мысли.
– И именно поэтому вы и ваш брат бессмертны, да? – спросила Кима. – Потому что вы любите друг друга именно так, хотя стоите на противоположных сторонах.
Райен посмотрел на нее.
Кима покраснела под его взглядом.
– Это написано в нашем учебнике истории…
Райен выпал из своего транса.
– Да, да, именно…
КРИ-И-И-И-И!
От этого звука даже стекла задрожали.
Стая стимфов подлетела к полю, разделявшему замки Добра и Зла. Они выплюнули воду из клювов и зобов в огромную яму. Одна за другой гигантские мохнатые черные птицы исторгали из себя свой груз, словно разгневанные драконы, а потом улетали обратно к Свирепому Морю за новой порцией.
Райен моргнул. Его сердце колотилось.
Озеро?
Его брат решил выкопать озеро между школами?
Он повернул голову к замку Зла и увидел, как волколаки ставят возле него