задумчиво проговорил судья.
– Что такое? Какие-то сомнения? – В голосе посла проскользнули нотки беспокойства.
Судья задумался. Он хотел рассказать послу о записке, которую получил накануне, но что-то в поведении посла его останавливало. Что он сделает, когда узнает о том, что некто пытается напугать председателя Верховного суда? Как отреагирует на то, что у судьи появился недоброжелатель? Не сбросит ли его со счетов, не заменит ли в самом конце пути на нового претендента? Ведь по большому счету все готово к свержению старого правительства и выдвижению нового, а кто будет новым правителем, этому чужаку, скорее всего, наплевать. «Так говорить или нет? Говорить или нет?» – лихорадочно размышлял судья.
– Послушайте, господин судья: волноваться перед решающим ударом – это нормально, – по-своему поняв колебания судьи, начал посол. – Мы долго к этому шли, многое пережили, и теперь, когда победа так близка, сомнения начинают разрывать нас на части. Не поддавайтесь эмоциям, господин судья. Скоро все закончится, и вы будете смеяться над своими сомнениями.
– Вы так думаете? – произнес судья.
– Поверьте моему опыту, – авторитетно заявил посол. – Все так и будет.
– Что ж, видимо, и правда придется поверить вашему опыту, – вздохнув, ответил судья. В какой-то степени слова посла ему и правда помогли, хоть тот и отнес беспокойство судьи совершенно на другой счет. – Мне уже гораздо спокойнее.
– Вот и отлично, потому что я должен вас кое о чем попросить, – облегченно вздохнув, сообщил посол.
– О чем именно?
– Просьба может показаться вам странной, но, поверьте мне, это стандартная процедура в случаях, подобных нашему, – издалека начал посол. – Сейчас главное не ошибиться и не дать повода противнику начать свою игру.
– Вы говорите загадками, господин посол, и это снова меня пугает, – заметил судья.
– О нет! У вас нет повода для беспокойства, – посол улыбнулся искренней улыбкой, и это насторожило судью еще больше. – Просто мы хотим быть уверены, что в вашем ведомстве нет утечки информации.
– Утечки информации?
– Да, господин судья, утечки информации. Мы хотим послать своего человека в здание Верховного суда, чтобы он проверил помещения на предмет «жучков». Это такие подслушивающие устройства…
– Я знаю, что означает слово «жучок», – остановил посла судья. – Но почему вы решили, что в моем ведомстве могут быть «жучки»?
– Просто хотим перестраховаться. Вы же знаете, что по плану, по нашему с вами плану, сигнал к выражению вотума недоверия действующему правительству должен исходить из здания Верховного суда. Чтобы план не сорвался, мы должны быть уверены, что никто не прослушивает кабинеты судей, в том числе ваш кабинет, господин судья.
– Возможно, вы правы, – вспомнив про записку, произнес судья. – Хорошо, я распоряжусь, чтобы выписали пропуск вашему человеку. Мне нужны данные, на кого выписывать пропуск, и дата, когда он планирует посетить здание Верховного суда.
– Пропуск на двоих на завтра, – быстро ответил посол.
– Да хоть на троих, – заявил судья.
– Еще один нюанс, господин судья, – продолжил посол. – У моих людей будет с собой специальная аппаратура, и если их досмотрят, возникнут неприятности.
– Их не досмотрят, – усмехнулся судья. – Человека с пропуском, подписанным судьей Пулатходжаевым, не решится досматривать даже заместитель председателя Верховного суда.
– Фамилии записать или вы запомните?
– Говорите, я запомню, – ответил судья.
– Мирзо Ибрагимов и Иван Гарипов, – быстро произнес посол.
– Это настоящие имена? – спросил судья.
– А вы как думаете, господин судья?
– Впрочем, не мое дело, – судья пожал плечами. – Завтра с восьми утра пропуска будут ждать у дежурного на пульте. Назовете фамилии, предъявите паспорта и можете гулять по кабинетам Верховного суда хоть до самой ночи.
– Благодарю вас, господин судья. О результатах проверки я вам сообщу, – заявил посол и начал прощаться.
После ухода посла судья еще какое-то время пробыл в питомнике, затем подозвал к себе пса и вернулся к машине. Водитель терпеливо ждал в автомобиле. При виде судьи он завел двигатель и подъехал к воротам. Судья молча сел в машину, и водитель, не дожидаясь команды, повез его к зданию Верховного суда.
Тот, кого судья Пулатходжаев называл послом, дождался его ухода и только после этого покинул территорию питомника. До этого он наблюдал за встречей судьи и министра Яхъяева, придя на два часа раньше назначенного времени. Встреча эта несколько напрягла посла. Он видел, как судья передал конверт министру, видел, как тот читал записку. Видел и то, как рассердили судью слова Яхъяева. Спросить напрямую о содержании записки самого судью посол не решился, а выхода на министра у него не было. Поэтому он решил пустить дело на самотек. До решающего дня оставалось не так много времени, и он понадеялся, что записка не имеет отношения к назревающим событиям.
С полкилометра он шел пешком, затем свернул на боковую улицу, где его ждал автомобиль.
– Долго ты сегодня, Беллуски, – приветствовал его водитель.
– Да уж, не быстро, Спенсер, – ответил «посол». – Давай гони к нашим, обсудим планы на предстоящий день.
Машина тронулась с места, и спустя час группа Беллуски сидела за кухонным столом, обсуждая детали предстоящего дня.
– Завтра матч начнется ровно в восемнадцать ноль-ноль. К этому времени тебе, Трент, нужно быть у водозабора. С первым заданием ты справился отлично, не подведи со вторым.
– У меня все готово, Беллуски, не переживай, – заверил Трент.
– Спенсер, что у тебя с заводом?
– Пока присматриваюсь. Там много нюансов, полезешь до того, как будешь готов, – завалишь все дело.
– Долго, очень долго, Спенсер. Ты можешь понадобиться мне в суде, и если до того времени завод не будет заминирован, этот объект придется из плана убрать.
– Я успею, Беллуски, обещаю.
– Ты всегда обещаешь то, чего не можешь выполнить, – сказал Мануэль, вышедший из соседней комнаты. В последнее время он все чаще уединялся в своей комнате, присоединяясь к группе только во время обсуждения планов. – Так и скажи, что боишься туда лезть. Пусть Беллуски найдет тебе замену.
– Отстань от него, Манн, – с угрозой произнес Беллуски.
– Ладно, забудь, – Мануэль похлопал Спенсера по плечу. – А хочешь совет?
– Снова какую-то гадость придумал? – Спенсер напрягся.
– Да нет, дурачок, помочь тебе хочу, – голос Мануэля звучал искренне.
– Так и помочь?
– Честно!
– Ладно, говори, – согласился Спенсер.
– На заводах с непрерывным процессом есть одна особенность, и называется она: пересменка. Слышал о такой?
– Слышал, Мануэль, не один ты в России два года живешь, – огрызнулся Спенсер, полагая, что Мануэль снова его подначивает.
– Да погоди ругаться, я дело говорю, – миролюбиво произнес Мануэль. – Так вот, Спенсер, используй время пересменки, когда ночную смену меняет утренняя. Те, кто с ночи, жутко хотят домой, в теплые постельки, и им не до тех, кто приходит на смену.