— У вас каждый раз расходится взгляд с догмами, которые проповедуют везде.
— Потому что я считаю, что вера должна нести добро и свет, а не законы и подчинение, — она убрала несколько непослушных локонов с лица. — Я уверена, что вы найдёте много доводов, так как любите дискутировать на эту тему, однако я крепка в своих убеждениях.
— Я ещё и графики преподнесу вам.
— Как я могла забыть, что финансисты любят графики, — одарили меня насмешливой беззлобной улыбкой. — Только жаль, что время подходит к концу.
— Так ещё же день, — заметил я, глянув на время.
— У меня сегодня служба, — виновато улыбнулась Мария. — Мне надо сегодня быть в храме. Поэтому жаль, что я не успею вас сводить в другое место.
— Я заинтригован.
— Очень надеюсь, — и вытянула руку вверх. — Счёт, пожалуйста.
Мы покинули в кофейню, где просидели, наверное, не один час. Вышли с зарядом хорошего настроения, пусть и было жалко, что надо расставаться. По крайней мере, мне точно было жалко насчёт этого. Хотелось провести чуть больше времени вместе с ней. Просто почувствовать вкус нормальной жизни, а не вечной гонки со всеми подряд в попытке победить весь мир.
Пока шли, гуляя по улицам, тем самым завершая и без того чудный день, я заметил, как абсолютно везде мельтешат чёрные джипы. Как и без труда заметил людей явно уголовной наружности, что ходили то тут, то там. И вроде не бросаются в глаза сразу, но если заприметить…
А уже в такси вышел ещё один казус, связанный с моей охраной.
— Эрнест, вам не кажется, что та машина преследует нас? — она обернулась, взглядом показывая на чёрный джип.
— Разве? — я обернулся, уже зная, что увижу. Чёрный Tahoe, который всё это время следовал за нами.
— Да, мне кажется, я видела его, когда мы шли по улицам. А теперь он за нами…
— Совпадение, наверное… — пожал я невинно плечами. И в этот момент наша машина свернула в сторону на перекрёстке. — Говорю же, просто слу…
И вместо неё встал другой джип, и он был точно таким же!
— Э-э-э…
— Странно это… — протянула она. — Словно преследуют.
— А-а-а… — протянул я. — Может причина в том, что это машины картеля?
— Картеля? Тех, кто торгует наркотиками? Их машины?
— Да.
— Но почему едут за нами? — я заметил взгляд на своей персоне, но сохранил всё ту же безмятежность на лице.
— Я, кажется, догадываюсь. Когда я работал с финансами, оформлял… немного теневые грузы, скажем так, — я виновато посмотрел на неё. — Один из знакомых сказал, что это грузы картеля. Так вот, они был адресованы в этот район. Точно не помню улицу, но где-то здесь скорее всего склад, и они просто патрулируют территорию. Смотри, сейчас скорее всего сменится…
И машина сменилась, на моё счастье. Съехала, и её место заняла другая. Ну да, совсем незаметно.
— Интересно, где их склад?.. — пробормотал я задумчиво.
— А вот мне не интересно, — села ровно Мария. — Они плохие люди, с темнотой в душе.
— Да, вполне возможно, — кивнул я, садясь ровно.
— Не возможно, а точно, — тряхнула она головой, отбрасывая волосы с лица. — Они все несут лишь тьму в души более слабых людей. Не всем быть воинами света, но все мы его дети. А они… они не делают мир лучше, не созидают, лишь разрушают и развращают. Если есть абсолютно зло в мире, то они его олицетворение. Особенно те, кто этим управляет.
Глава 207
Я поступил так, как посоветовал мне тогда таксист — довёл девушку прямиком до двери, пусть она и отнекивалась, ссылаясь на то, что здесь безопасно и не стоит мне так волноваться. Отнекивалась пусть и бойко, но с улыбкой и не так уж настойчиво, как могла бы, будь у неё действительно желание отвязаться от меня поскорее.
Поднялись на её этаж и на мгновение остановились около её двери.
— Ну вот я и дома, — выдохнула она, после чего развернулась ко мне. — Я отлично провела с вами время, Эрнест.
— Да, я тоже…
Мне стало неловко. Даже не знал, куда деть глаза, если честно. Мы стояли меньше чем в метре друг от друга, а я не знал, что сказать, пусть и предполагал, что нужно сделать. Поцеловать? А вдруг откажет? Попробовать напроситься? Ну… эм… да, почему бы и нет, но… вдруг подумает, что мне нужен только секс, и всё? Всё же поцеловать? Это будет дерзко? Я… а чёрт, это куда сложнее, чем сколачивать собственный картель!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Мария вздохнула и повернулась к двери, открывая замок.
А я стоял как идиот, у которого давление было таким, словно я вновь набрал вес и помирал от физических нагрузок.
Дверь распахнулась, но меня туда не пригласили, естественно. Честно говоря, это и было причиной, почему я не хотел напрашиваться. Она монашка, помешана на святости, чистоте и свете, а это вроде как греховно. Про поцелуй то же самое. Будь обычной девушкой…
Блин, так пригласить её надо! Ещё раз! Господи, я убиваю людей и контролирую половину города, разрабатываю планы по завоеванию и готовлюсь торговать оружием, но не могу справиться с собственным стеснением и какой-то девушкой! Я просто позор мужского пола!
И всё же легче мне от посыпания пеплом не стало. Слова не лезли из глотки.
— Мария… я… это… — мне было стыдно за самого себя. Будто и не наркобарон. — Может…
— Знаете, — остановилась она в дверном проёме и обернулась, — у меня через две недели будет выходной. И я бы хотела вам показать одно интересное место. Возможно, вам будет интересно там.
— Да! В смысле, почему бы и нет, — обрадовался я. И покраснел, что у девушки оказалось больше мужества, чем у меня. — Через две недели я приду к вам. Обязательно.
— Это хорошо. И… ещё кое-что…
Мария потупила глазки, но через секунду сделала шажок вперёд, схватила меня за грудки, подтягивая к себе, при этом встав на цыпочки, и чмокнула в губы. Именно чмокнула, потому что полноценным поцелуем, который обычно показывают в фильмах, где двое сливаются губами, это назвать нельзя. Мы просто очень плотно соприкоснулись губами, при этом стукнувшись носами, будто сама Мария делала это в первый раз.
Но… это был самый приятный в моей жизни поцелуй из-за своей очаровательной простоты и какой-то чистоты, словно первая любовь. Да, как первая любовь, когда даже поцелуй кажется чистым и лишённым чего-то пошлого.
Несколько секунд мы простояли, соприкасаясь губами и носами: я, немного ошарашенно смотря на неё, а она — жмурясь, будто ей светит солнце. Но вот сделала шаг от меня вся красная с невинной улыбкой, и сказала:
— Чтоб вы не забыли, Эрнест. Считайте напоминанием.
— Я… бы и так не забыл, но теперь точно не забуду.
На моём лице, наверное, была самая глупая улыбка.
Мария же хихикнула, озорно показала язык и закрыла дверь.
Чёрт… это было… нечто…
Я развернулся и медленным шагом направился вниз, переваривая всё произошедшее. Для меня нечто подобное было чем-то новеньким, если честно. Да, я целовался, но сейчас было что-то иное, более воздушное, лёгкое, будто внутри сам вес души исчез, и она стала такой же чистой и воздушной, как пух.
Последние ступеньки я уже перепрыгивал, будто горный козёл, чувствуя, что могу вот-вот взлететь, если захочу. Мне с трудом удалось не идти в припрыжку по улице, когда я вышел из подъезда. Так как эта территория принадлежала Верхнему городу, сюда не могли въехать мои люди, а значит, несколько кварталов я мог идти сам по себе, наслаждаясь удачно погодкой и обществом собственных чувств, которые мне оказались в новинку.
По этой причине у меня было время прийти в себя и привести внешний вид в порядок перед тем, как сесть в чёрные джипы моих обалдуев-шпионов, что ждали меня уже на нашей территории. Не говоря ни слова, но на всякий случай оглянувшись на предмет преследования, я сел на заднее сидение той, что стояла во главе. И не ошибся — там сидел Джек с каким-то парнем.
— Привет, Мясник. А мы вот… тебя забрать приехали, чтоб ты на такси не ездил, — осторожно начал Джек.
— Очень любезно с твоей стороны, Гурман. Поехали к штабу.