— Это было не так уж сложно, — говорю я. Механику должно быть не меньше пятидесяти, и он на добрых 15 см ниже меня.
Видно, как он напуган Зейджаком. Он предпочел встретиться лицом к лицу с нами троими, чем объясняться с Мясником.
— Тем не менее, — говорит Данте, — все прошло достаточно быстро.
— Пожимать руки и хлопать по спине для меня в новинку, — пожимаю я плечами. — Я все еще помню, как пачкать руки.
— Фергус разбирается в боях, — говорит Данте. — Его называли Костяным Доктором, не так ли?
Он имел в виду то время, когда мой отец был сборщиком долгов и исполнителем, до того, как взял под контроль то, что осталось от семьи Гриффинов.
— Верно, — говорю я.
Мой отец мог одним движением запястья сделать человеку спиральный перелом руки, если нужно было выполнить план выплаты.
Он научил меня нескольким вещам. Первое, чему он меня научил, никогда не драться, если можно договориться. Потому что исход драки никогда не бывает определенным.
Проблема в том, что я не уверен, что Зейджак хочет вести переговоры. Не без того, чтобы сперва залить пол кровью.
Аида пришла домой немного позже меня. Поднялась в библиотеку, где я рассказал ей, что мы делали.
Видно, что она недовольна тем, что ее оставили в стороне утром, но я сдержу свое обещание и возьму ее с собой сегодня вечером, если она действительно этого хочет.
Когда она направилась в нашу спальню, чтобы отнести свои книги, Джек просунул голову в библиотеку.
— Можно тебя на минутку, босс? — говорит он.
Мы с Джеком давно дружим. Он попал в неприятности еще в студенческие годы. Тогда он торговал наркотиками на вечеринках, чтобы оплачивать трастовый фонд, не имея на самом деле его. Когда копы устроили облаву в его общежитии, ему пришлось выбросить товар на сумму около 28 тысяч долларов. Я расплатился с его поставщиком, а затем пригласил Джека работать на меня.
Он был хорошим сотрудником и хорошим другом, хотя иногда и немного чересчур усердным. Как в случае с братом Аиды на пирсе. А иногда и с самой Аидой. Аида может довести меня до чертиков, но она все же моя жена. Если Джек не усвоил урок на кухне, я быстро проучу его снова.
— Я забрал девочек из школы, — говорит он.
— Хорошо.
— Аида кое с кем разговаривала.
Я бросаю на него острый взгляд, на случай, если он снова попытается завести разговор.
— Ей разрешено это делать, — говорю я.
— Это был Оливер Касл.
Мой желудок скручивается в узел. Если бы он назвал любое другое имя, я бы не обратил на это внимания. Но я не могу избавиться от чувства зависти к этому дерьмовому плейбою с мозгами. Насколько мне известно, он единственный парень, который был у Аиды, и по какой-то причине это гложет меня изнутри. Мысль о том, как они вместе плавают на каком-нибудь тропическом пляже, смеются и разговаривают, Аида в бикини, ее кожа загорелая как никогда...
От этой мысли мне хочется отодрать морду Касла от черепа.
К тому же, я прекрасно знаю, что он не учится в Лойоле. Значит, он был в кампусе только по одной причине.
— Что он говорил? — требую я.
— Я не знаю, — говорит Джек. — Не мог подойти достаточно близко, чтобы услышать. Но они долго разговаривали.
Чувствую, как у меня дергается глаз. Аида ничего не говорила об Оливере. Не упоминала, что видела его.
— Ты уверен, что это был Касл?
— На сто процентов. Он ушел сразу после разговора, но я проследил за ним до его машины. Серый Мазерати.
Я кивнул. Это точно он.
— И еще кое-что, — говорит Джек.
— Что? — рявкаю я.
— Они поцеловались.
Казалось, пол ушел из-под ног.
Я полностью забываю о Зейджаке. Весь мой гнев, все мое желание насилия и мести направлено на Касла. Если бы он был сейчас в комнате, я бы прострелил ему башку.
— Спасибо, что рассказал мне, — говорю, сквозь сжатые губы.
Она поцеловала его. Потом вернулась ко мне домой, веселая, как всегда, как будто ничего не случилось.
Может быть, для нее это и есть пустяк.
В конце концов, мы никогда не говорили об этом. Мы никогда не обещали быть верными друг другу. Наш брак — это деловая договоренность, нельзя об этом забывать. Клятвы, которые мы произносили, ничего не значат. Единственными стоящими обещаниями были обещания моего отца и ее.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
И все же, это гложет меня.
Встречается ли она с ним тайно? Они трахаются? Любит ли она его до сих пор?
Я собираюсь спросить ее.
Иду по коридору к нашей спальне, полный решимости встретиться с ней лицом к лицу.
Когда я протискиваюсь в дверь, она что-то набирает на телефоне. Затем резко закрывает его, пролистывает вверх, чтобы сменить программу, затем переворачивает телефон и кладет его экраном вниз на кровать.
— Что случилось? — спрашивает она.
— Что ты делала? — говорю я.
— Что ты имеешь в виду?
— Только что. На своем телефоне.
— О, — говорит она, щеки слегка порозовели. — Просто добавляю несколько новых песен в Spotify. Нужно составить победный плейлист после выборов.
Она лжет. Она набирала сообщение, я в этом уверен.
Я должен взять телефон и проверить, что она делала.
Но телефон под паролем, а Аида упряма как черт. Она мне его не скажет. Что выльется в ссору.
Лучше подождать. Я узнаю пароль, а потом буду копаться в ее телефоне без помех, не выдавая себя.
Поэтому я стараюсь, чтобы мое лицо было спокойным и ничего не выражающим, и говорю: — Хорошо. Мы должны что-нибудь поесть, прежде чем отправимся в путь.
— Что ты хочешь съесть? — спрашивает она, чувствуя облегчение от того, что я оставил эту тему.
— Мне все равно, — говорю я.
![]()
21
. Аида
Кэл прервал меня посередине того, что я предпочла бы ему не показывать — по крайней мере, пока. Но теперь он ведет себя странно. Мы внизу, едим два блюда, которые шеф-повар оставил в холодильнике. Кэл жует свое мясо так, будто даже не чувствует его вкуса, и угрюмо смотрит в окно кухни на бассейн снаружи.
— Что происходит? — спрашиваю я его, откусывая кусочек тушеного ребрышка с жареной морковью. Это самое изысканное блюдо в доме Гриффинов, поэтому я стараюсь наслаждаться едой. Но это трудно сделать, когда рядом со мной сидит Каллум с каменным лицом.
— Ничего, — коротко говорит он.
— Чего ты так завелся? Из-за того что приходится тыкать палкой в осиное гнездо?
Я понимаю, что человек по кличке Мясник не лучшая мишень для противостояния. Тем не менее, меня радует возможность выследить Зейджака. Я уже несколько недель играю в хорошую девочку. Пришло время устроить небольшой разнос.
— Да, — говорит Каллум раздраженно. — Я беспокоюсь о том, что мне придется столкнуться с неуравновешенным гангстером. Особенно за два дня до выборов.
— Тогда, может быть, нам стоит повременить, — говорю я ему. — Подождем, пока не наступит время, чтобы нанести ему ответный удар.
— Если мы не найдем его сегодня, тогда так и сделаем, — говорит Каллум. — Но я бы предпочел разобраться с этим побыстрее.
На телефон Каллума пришло сообщение. Он просматривает его и говорит: — Твои братья здесь.
Через минуту они подъезжают к дому, паркуются и настороженно выходят из Эскалейда Данте. Они не были здесь с вечеринки Нессы. Видно, что они чувствуют себя неловко, входя в дом через дверь кухни.
— Красивый дом, — вежливо говорит Данте, как будто не видел его раньше.
— Да, очень красивый, — говорит Неро, засовывая руки в карманы и оглядывая сверкающую современную кухню. Его внимание привлекает одна деталь, находящаяся в стороне. Он наклоняется, чтобы рассмотреть ее поближе, и говорит: — Это...
— Да, — прерываю я его. — И нам не стоит об этом говорить.
Имоджен уже зачитала мне акт возмущения по поводу дырки от пули в дверце ее шкафа. Думаю, она рассердилась сильнее, чем когда я пыталась отравить ее сына. Этот дом — ее самый любимый ребенок. Все могло бы закончиться ужасно, если бы Каллум не поддержал меня, сказав, что это был несчастный случай.
