Я промолчала: раз уж Маша сама все за меня придумала, зачем усложнять и сочинять что-то еще? Подруга продолжала говорить, но мы ее уже не слушали. Я смотрела на оживленное беличье личико Маши, ежеминутно менявшее выражение, и сравнивала его с лицом Александры, казавшимся выточенной из камня фреской. Огромная пропасть между морскими и людьми ощущалась как никогда остро. Мы же с Саймоном оказались где-то между этими двумя мирами…
Любимый, все еще держа на руках сына, остановился чуть в отдалении, так, что я видела лишь темный стройный силуэт на фоне моря. Машка вдруг ни с того ни с сего нервно засмеялась — я с первого класса знала этот ее смех: он означал, что Саймон ей очень нравится.
…Море так и манило меня в свои объятья. После шумного праздника хотелось ощутить исходящий от него покой. Я скинула туфли и зашла по щиколотку в воду, следом за мной двинулись Саймон и Александра. Ветер тут же принялся играть ее платьицем в стиле беби-долл, раздувая его колокольчиком. Морская прошла еще несколько шагов и оказалась по колено в воде.
— Красотка, похоже, хорошо выпила… — послышался из темноты незнакомый мужской бас. Повеяло запахом перегара и чеснока. — Девушка, вы часом не русалка будете? Я бы…
— Нет тебе тут русалок, любезный. Иди куда шел! — вдруг прервал его хриплый голос Антона.
Мы оглянулись и увидели сильно пьяного толстяка в спортивном костюме. Даже в темноте было видно, что под глазом у него светится большой фингал. Наверное, он забрел сюда случайно. Напротив незнакомца в боевой стойке замер Антон.
— Нет так нет. — неожиданно мирно согласился пьяный, оглядывая затуманенным взглядом его кулаки. — Я вчера уже дрался, сегодня перебор будет. — И он побрел вдоль кромки моря, загребая влажную гальку непослушными ногами.
Смех Александры звучал как нежный колокольчик.
— Спасибо, Антон! — произнесла она, отсмеявшись.
Антон подошел вплотную к кромке моря, не сводя глаз с Александры. «Наша служба и опасна и трудна…» — завели вдруг папины коллеги у нас за спиной. Антон нервно оглянулся и чертыхнулся.
— Никак не могу понять, почему твой голос вызывает у меня какие-то странные ассоциации… — пробормотал он.
Мы с Саймоном переглянулись и отошли в сторону от светящегося праздничного периметра. Темнота приняла нас в свои теплые объятья, море нежно, с легким шорохом накатывало на ноги. Там, где недавно было солнце, теперь красовалась огромная серебряная луна.
В свете фонариков было видно, как Маша медленно пошла в сторону праздничных столов, а Александра и Антон, взявшись за руки, разговаривают о чем-то.
Адриан не открывая глаз, глубоко вздохнул и улыбнулся, наверное, ему снилось что-то хорошее.
— Полина, я хотел сказать тебе… — Саймон пристально смотрел мне в глаза, мне казалось, что вместе с этим взглядом в меня переливается его душа. — Я буду всегда любить тебя. Кем бы я ни был!..