– А, так ты из этих, – фигура в черном сплюнула и отошла.
– Ну что, допрыгался? – это уже не ему. – Доволен?
Василий приподнял голову – невдалеке на коленях стоял Миша, двое держали его за руки, заломив их за спину так, что он почти касался головой земли.
– Говорил я тебе, прекращай эти детские забавы. Говорил? – черный ткнул пистолетом ему в висок. Миша дернулся, но смолчал. – Жаль, вчера сбежал, успел натворить делов. Всех твоих взяли, слышишь? Тех, кто из второй вашей партии, попугаем, да отпустим, а остальных – и не надейся. Развели тут самодеятельность, детский сад, блин. Космодром – это не песочница. А твою бы энергию, да на полезные дела пустить… Я тебе это давно пытался объяснить, жаль, что не понял. Ничего, поговорим еще.
«Так это не те, кто должен был нас освобождать, – дошло до Василия сквозь пелену. – Вот почему стреляли по-настоящему».
– Девочку-то за что? – прохрипел Миша. – Сволочи…
– Случайно, – ухмыльнулся черный. – На твоей совести она будет, не на моей. Ладно, хватит рассусоливать. Тащите его в машину.
Двое сзади встряхнули Мишу, поставили его на ноги и уволокли. Тот застонал, забулькал – видать, сегодня еще добавили.
– Дурак, – со странным удовлетворением фыркнул черный, убирая пистолет. – Но не дерьмо. Мало таких людей осталось… – Он вдруг резко подошел к Василию, присел на корточки и с любопытством на него уставился. – А ты бы смог рискнуть своей шкурой ради идеи, а? Глупой, идиотской, но в которую веришь?
Василий замычал, замотал головой.
– Вот то-то и оно. С такими, как ты, – проще, только для космоса другие люди нужны. А где их взять? Вот и приходится идейных дураков обламывать да перевоспитывать. Но и таких мало, кругом одно быдло. Ведь ты быдло, да?
Василий поспешно закивал. Что угодно, только не трогай, не убивай!
– Загрузите его в «скорую», – брезгливо бросил черный и ушел.
Он жив? Его не убили? Слава богу! Слава всем богам! Василий едва не расплакался от облегчения. Светку жалко, но он-то жив. Миша – сволочь! И зачем он только его пожалел тогда?
«Ну где же вы? Вам же приказали нести меня в «скорую», так несите!»
Иван Наумов. Сто одно
Я хотел бы взойти на сто первый этаж,
Чтоб сказать, что там был… Сказать, что там был…
Кто знает автора, подскажите!
Магнитное домино с собой протащил Жих. Взяли стенку от сгоревшего компа, закрепили как столик, чтобы все могли разместиться.
– На что будем играть? – поинтересовался Бекхан.
– Можно взять зубочистки, – неуверенно сказал Козодоев, так и не отмывшийся от копоти. На лбу черная полоса, из опаленных бровей торчат смешные подгоревшие волоски-пружинки. – Поделим их поровну, будут как деньги.
– Давайте пока так разомнемся, – предложил Жих, зависая над игровым полем вниз головой. Огненная шевелюра – как солнечная корона, дыбом во все стороны. Понятно, что ни майором, ни Жихаревым, ни Сашкой его никто не звал – Жих, он и есть Жих. Самый молодой, легкий, стремительный. Культмассовый сектор.
– Или запасные микросхемы из комплекта вездехода, – сказал Козодоев. – Мы их поделим поровну, будут как деньги.
– Правила все помнят? – Жих начал уверенно доставать из коробочки по одной кости и класть на стол. Доминошки прилипали со звонким клацем. – Игра идет до ста одного. Кто набрал, тот проиграл.
Бекхан пытался пристегнуться карабином к скобе на обшивке, но забинтованные пальцы слушались плохо.
– Давай лучше, чтоб кто-то выигрывал, – сказал он, – а то проигравших здесь и так хватает.
Жих обвел взглядом закопченые стены модуля в разводах от пожарной пены, безжизненные экраны, обугленную мишуру сгоревшей проводки и предложил:
– Тогда наоборот, играем, пока у троих не наберется сто одно. У кого меньше – тот выиграл…
– Маленькие зеленые будут по рублю, – сказал Козодоев, – а длинные красные – по пятерке.
– Стрелок, плыви сюда! – Жих уже размешивал фишки на базаре.
Райнис обычно с удовольствием отзывался на «Стрелка» – у него кто-то из пра-пра действительно был в охране Ленина. Но сейчас латыш продолжал сидеть, сгорбившись, в углу за клавиатурой уцелевшего монитора.
– Стрелок, тебя ждем! – Бекхан, наконец пристегнувшись, начал отбирать кости.
– Жих, сядь, а то подсматривать будешь, – сказал Козодоев.
Райнис вылез из кресла и в несколько касаний перелетел к ним.
– Управление антенной восстановить не получится, – сообщил он. – Физически все цело, но нет резервных копий программ – они лежали на сервере.
Все помолчали. О том, что связи с Землей больше не будет, они уже и так догадывались, а теперь единственный в экипаже представитель Евросоюза, он же бортмеханик по совместительству, подтвердил это «официально».
– А дисков совсем не осталось? – переспросил Козодоев, хотя своими глазами видел, как стопа лазерных дисков оплывала стеклянным блином.
– У кого «один-один»? – спросил Жих.
Дима Грановский опаздывал на факультет. Торопливо застегивая рубашку, он смерчем пронесся по кухне. Щелкнул чайником, перебросил на стол из холодильника два батона колбасы, паштет, тарелку с нарезанным сыром, шоколадную пасту и йогурт. Пометался в поисках пульта от телевизора. Выключил свет в ванной, вернулся на кухню, из пустой хлебницы достал черствую горбушку, чертыхнулся, поставил на стол чашку, вернулся к мойке за ложкой. На секунду застыл в задумчивости и обнаружил пульт на холодильнике.
Наливая чай, он перебирал каналы, пока не нашел «Новости».
«…по-прежнему нет. Расшифровка последнего принятого пакета позволяет утверждать, что пожар был локализован в головном отсеке корабля. Остается только надеяться, что не пострадали основные элементы управления кораблем и бортовой компьютер. Напомню, что через восемь месяцев по расписанию должны включиться маршевые двигатели для вывода «Ивана Ефремова» на эллиптическую орбиту вокруг Марса. Видимо, до этого времени…»
В коридоре зазвонил телефон.
– Слушай, отстань уже со своими деньгами! – повысил голос Бекхан.
– Ну играть-то нужно на что-то, – упрямствовал Козодоев. – Не на щелбаны же!
Он только что победил в первой партии и явно ждал приза.
Жих отплыл к иллюминатору. Райнис скрестил руки на груди.
– Мне кажется, что вероятность того, что мы долетим туда, куда собирались, достаточно мала…
– Вся система управления кораблем, кроме блока обработки сигналов, не пострадала, – жестко возразил Бекхан. Как командир экипажа, он не мог допустить подобных разговоров.
– …Это станет ясно еще очень нескоро. А пока нам нужно какое-то занятие. У нас даже книг нет.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});