прочими неходовыми товарами». Процент прибыли был обычно высок, и накопление шло быстрыми темпами. По мере того как промышленность из Восточной Англии начала распространяться на Сомерсет, Западный Райдинг и другие районы страны, суконщики образовали ядро капиталистического класса, более предприимчивого, более неразборчивого в средствах и более готового исследовать новые каналы инвестиций капитала, чем консервативные гильдии старых городов. Бристоль, Гулль и прежде всего Лондон стали центрами широко распространенной коммерческой деятельности, и их купцы по богатству и влиянию сравнялись со знатью.
Более высокая стадия концентрации была достигнута тогда, когда суконщики начали собирать большое количество ремесленников под одной крышей и выполнять весь процесс производства. Эта практика, живо описанная в новелле нориджского ткача Томаса Делони (1543–1600), стала широко распространенной в начале XVI в. и вызвала протест ткачей по всей стране. Некоторые из пагубных сторон такого производства описаны в предисловии к одному из законов 1555 г., который был направлен на его ограничение: «Ибо как и множество ткачей этого королевства, так и нынешний парламент сетовали, как и в иные времена, что богатые и состоятельные суконщики притесняют их всяческими способами: некоторые тем, что устанавливают и держат дома у себя разные ткацкие станки, обслуживают их поденщиками и людьми необученными, нанося тем самым урон многим ткачам, их женам и хозяйству; некоторые тем, что прибирают к рукам ткацкие станки и сдают их в аренду по такой непомерной арендной плате, что бедные ремесленники не имеют возможности прокормиться самим, ни тем более прокормить жен, родных и детей; некоторые же нанимают и платят за ткачество и за обработку сукна много меньше, чем прежде…» Закон ограничил число станков, которые суконщику разрешалось иметь у себя дома, и развитие промышленности за рамками надомного производства, видимо, было приостановлено. Возможно, добавочная прибыль, которую можно было получить путем концентрации производства, оказалась не настолько велика, чтобы вытеснить надомных ткачей, а ткацкое оборудование было не настолько дорогостоящими, чтобы позволить суконщикам обеспечить монопольный контроль.
Рост прибыли, увеличение производства товаров и международной торговли, которое в той или иной степени происходило в это время почти во всей Европе, привело к серьезному денежному кризису во второй половине XV в. Соответственно возрос спрос на золотые и серебряные деньги, как единственно приемлемое средство обмена, когда кредит находился еще в зачаточном состоянии. Сама Европа не могла удовлетворить этот спрос. Незначительное количество золота время от времени поступало в нее, но больше его экспортировалось, терялось из-за изнашивания монет или шло на столовую посуду и драгоценности. Возможно, что приблизительно к 1450 г. в обращении золота ходило меньше, чем во времена Римской империи. И хотя серебро по-прежнему добывалось, особенно в Германии, его было не так много, чтобы удовлетворить сильно возросший спрос.
Настоящий голод на драгоценные металлы и особенно на золото, самое удобное средство оплаты при международной торговле, начал служить препятствием для постоянного роста торговли. Все европейские страны пытались, правда без особого успеха, препятствовать вывозу золота в слитках. В Англии, в царствование Эдуарда IV, вывоз золота был приравнен к государственному преступлению. Именно нехватка золота и желание найти новые источники его поставок послужили импульсом к географическим открытиям, которые в XVI в. предоставили Европе новые обширные территории для исследований и эксплуатации.
Сам Колумб, который писал, что «золото – это сокровище, и тот, кто владеет им, имеет все, что необходимо в этом мире, так же как и средством спасения души из чистилища и возвращения ее к усладам рая», прекрасно понимал природу стоявшей перед ним задачи. Его путешествие послужило сигналом к началу первой, величайшей и, по сути, самой далекоидущей золотой лихорадки в мире.
2. Географические открытия
Колумб достиг Вест-Индии в 1492 г., через семь лет после битвы при Босворте. Спустя шесть лет Васко да Гама бросил якорь в Каликуте, совершив путешествие вокруг мыса Доброй Надежды. Эти события послужили кульминацией длинного ряда перемен и испытаний, изменивших отношения между Европой и Востоком и положивших начало связи Европы с Американским континентом.
В Средние века торговля между Европой и Азией осуществлялась по нескольким путям. Самым восточным был путь, который вел через Трапезунд, вверх по Дону и Волге и затем в Балтийское море. Самыми северными оконечностями этого пути были города Ганзы. Второй путь шел через Персидский залив, Багдад, Алеппо и оттуда морем в Константинополь, Венецию и Геную. Третий путь пролегал по Красному морю и вел по суше к Нилу, где итальянские весельные суда ожидали свой груз в Александрии. У всех этих путей имелось одно общее неудобство: они предполагали перевалку товаров и перевозку их по суше, на лошадях или верблюдах, в большинстве случаев на длительные расстояния. Морские путешествия шли исключительно вдоль береговой линии и в азиатской части осуществлялись только арабскими моряками и кораблями. В пути все товары перепродавались от одного купца к другому, причем каждый из них получал изрядную прибыль.
Высокая стоимость сухопутного транспорта делала невыгодной перевозку даже не слишком громоздких товаров. Так Восток для Европы стал символом «великолепия», землей, снабжающей шелками, специями и драгоценными камнями, Эльдорадо сказочных богатств. В основном торговля шла односторонним потоком, поскольку Европа не имела не слишком крупных по размеру товаров для экспорта и к тому же была вынуждена платить за товары золотом и серебром, уменьшая свой и без того скудный запас драгоценных металлов. Торговля с Востоком вызывала неодобрение государственных мужей, которые считали ее безнравственной, растрачивающей ценности в обмен на предметы роскоши. Купцы же Италии и Ганзы, которые получали товары через рейнское продолжение средиземноморских путей, а также через Россию, находили ее исключительно выгодной. Каждый маршрут ревностно охранялся монополией какого-нибудь города или группы городов, не подпускавших к нему конкурентов и действующих при надобности даже вооруженной силой.
На протяжении всего XV в. этим путям угрожали монголы, которые захватили большую часть России, и турки, которые изгнали арабов из Малой Азии и в 1453 г. захватили Константинополь. Путь через Египет, хотя и не отрезанный совсем, оставался небезопасным. Сухопутные дороги все еще сохранялись, но риск перевозок по ним значительно возрос, фрахт увеличился, а доходы упали. Кроме того, возникали национальные государства с сильными, централизованными правительствами, не пользовавшиеся старыми путями и стремившиеся создать свои собственные пути и таким образом уничтожить торговую монополию Венеции и Генуи. Среди таких государств находились Испания и Португалия, сформировавшиеся в результате борьбы за изгнание мавров, Франция, сформировавшаяся в борьбе с Англией, и несколько позже Габсбургская монархия, которая образовалась в результате обороны Восточной Европы от турок. Все новые пути были открыты государствами,