— Вы видели, чтобы Тарасов что-либо забирал на захваченной вами базе? — Нарышев наконец-то проявил хоть какие-то эмоции. — Какой-нибудь предмет?
— Нет, — снова принесшее мне боль качание головой. — В одно из помещений входил только он. — И уже работая на опережение: — Подрыв производил тоже самостоятельно, — разъясняя, как младенцам, — один, без посторонней помощи. Даже тротил тащить бойца не взял. Всё сам.
— Это он может!
— Мог, — невольно добавляю я, и вижу, как на лице одного из них появляется сомневающаяся усмешка. Они сомневаются в его гибели. Но усмешка кажется горькой… Что их ждёт за провал операции?
— Возможно, то, что вы ищете, осталось или уничтожено во взорванном помещении? — я пытаюсь дать зацепку, уводящую их в никуда и вместе с тем дающую им надежду.
— Да, такое возможно, — Нарышев согласно кивает, и я понимаю, что у него нет ни малейшей веры в такой вариант развития событий.
— Езжайте! — даёт отмашку стоявший рядом с Нарышевым, и я понимаю, что это он настоящий начальник, а не всё время выпячивавший свою роль Нарышев.
— К машине! — отдаю команду и, повернувшись направо, сам направляюсь к кабине уже завывающего двигателем грузовика.
То, что они оставили нас в покое, не верится до тех пор, пока машины не трогаются с места и, набирая обороты, не выносятся на асфальтовую дорогу. Всё, теперь в пункт постоянной дислокации — домой. Эдуард мой вроде держится, и это самое главное. А впереди ещё один месяц командировки. Эдик, всё будет хорошо, домой поедем вместе! Держись… Уже скоро…
Полковник Черных
… Спасибо, Лёш. Вовремя. Прямо в тему. Да.
…
— Да, одной пары двадцать четвёрок вполне хватило. Да, в пух и прах. Хорошо наваляли.
…
— Ты уж там поощри своих орлов и спасибо от спецуры передай. Да, обязательно. Нормальный облёт получился. Я же говорю, как раз вовремя. А наши? Да живы, все живы. Раненые, есть раненые, но ничего, жить будут. Да, все. Убитый? Нет, нет, это всего лишь слухи. Вся группа, пятнадцать человек, все вернулись. Спасибо ещё раз! Супруге привет!
Когда полковник Черных положил трубку, по его виску сбегала вниз маленькая капелька пота.
Послесловие
По замене можно было переправить пакет с секреткой, но я не стал этого делать. Положил его в наглую во внутренний карман бушлата, и всё, и поехали. На что надеялся? Бог его знает. Тем более, что на контрольно-пропускном пункте нас вывернули наизнанку, прощупывая сумки и едва не распарывая в них швы. Но бушлат никто проверить и не подумал. Может быть, мне просто повезло? Не знаю.
Прошло какое-то время. Мне наконец-то улыбнулась писательская удача, и удалось опубликовать рассказ о войне в одной провинциальной газете. И сегодня я решил: время настало. Мой компьютер гудит в ожидании, клавиатура жаждет первого удара пальцами, мышка в готовности к действию. Я не грибник, но вчера нарочно ездил в лес, а вечером читал специальную литературу. Мой будущий рассказ про один день осени, хотя сейчас лето. Он должен получиться хорошим, чтобы его наверняка взяли и напечатали. Строчки бегут по экрану, пальцы выбивают всё новые и новые ряды букв. Кто бы знал! Поездка, вечер за книгами, многочасовое сидение за компьютером — и всё это ради нескольких коротких строк, а точнее, заключённого в них названия:
…выйдя на поляну, я невольно залюбовался грибом-трутовиком, растущим на обломке старого дерева. Серо-жёлтого цвета, чем-то напоминающий многолепестковый цветок. В молодом возрасте трутовик считается вполне съедобным, но, старея, становится опасным. К тому же, нельзя есть трутовики, растущие на хвойных деревьях…
Мысль скользила дальше, описывая лес, сравнивая с другим — тем лесом, и невольно возвращая меня к моему прошлому. Без прошлого нет будущего, прошлое даёт о себе знать, заставляя вспоминать и платить долги. Спи спокойно, полковник! Спи спокойно, Человек с большой буквы — Виктор Юрасов — я возвращаю свой долг, возвращаю, чего бы мне это не стоило… Сейчас ночь, но завтра обязательно настанет утро… для всех нас… Я верю!
…P.S. И они пришли. С газетой в руках. Я всё понял. Я ничего не стал спрашивать, просто вернулся комнату и отдал так и нераспечатанный мной пакет. Да, я не стал вскрывать его, и не потому, что испугался, просто не видел смысла. Что могло мне дать знание чужих секретов? Что могло дать моё знание о чужих секретах обществу и стране, если у меня не оставалось на руках никаких доказательств? Я расстался с этой неразгаданной тайной без всякого сожаления. Не знаю, действительно ли всё сказанное было правдой, но по случайному стечению обстоятельств неуловимый полевой командир был уничтожен месяц спустя после передачи данного пакета.
Боевое задание полковника Юрасова закончилось, или всё же следовало ждать его продолжения?
Из сообщений Российских СМИ:
Глава ФСБ РФ Николай Патрушев вчера доложил президенту Владимиру Путину, что в ночь на понедельник в Ингушетии был ликвидирован Шамиль Басаев.
Владимир Путин сразу же признал уничтожение Басаева «заслуженным возмездием» и распорядился наградить всех участников спецоперации.
Генпрокурор России Юрий Чайка заявил, что все уголовные дела против Басаева будут прекращены по не реабилитирующим обстоятельствам после идентификации его тела.
Спикер Совета Федерации Сергей Миронов уверен, что ликвидация спецслужбами террориста Шамиля Басаева будет способствовать улучшению обстановки на Северном Кавказе в целом и в Чечне и Ингушетии в частности.
Председатель правительства Чечни Рамзан Кадыров, считавший Басаева своим «кровником», выразил сожаление, что не принимал личного участия в уничтожении террориста.
По официальным данным ФСБ, Басаев с сообщниками был уничтожен во время взрыва начиненного взрывчаткой «КамАЗа» в Назрановском районе Ингушетии. Взрыв стал результатом тщательно спланированной спецоперации, которая стала возможной благодаря оперативной работе российских спецслужб. «Были созданы оперативные позиции за рубежом, прежде всего в тех странах, в которых собиралось оружие и впоследствии доставлялось в Россию для совершения терактов», — сообщил господин Патрушев…